Сшить себе свободу: как швейная машина помогала женщинам бороться за свои права
Изобретение швейной машины изменило не только производство одежды, но и жизнь тех, кто за ней работал. С одной стороны, женщины не стали меньше трудиться: наоборот, теперь им надо было поспевать за ее производительностью. С другой — она неожиданно стала инструментом, который помогал суфражисткам говорить о своих правах. Forbes Woman рассказывает, как в истории швейной машины отражается история женской эмансипации.
До XIX века мужская одежда создавалась портными-мужчинами, но к 1830-м годам почти все шили женщины. Шитье было одной из немногих форм оплачиваемого производительного труда, доступного женщинам.
В 1846 году в США была запатентована швейная машина. К концу 1920-х она стала двигателем масштабных социальных изменений, коснувшихся женщин. С одной стороны, облегчила труд портних. С другой — не всегда устраняла эксплуатацию, а часто лишь закрепляла ее.
Полезный инструмент
Во время переписи 1851 года в Великобритании насчитывалось 268 000 модисток и портних. Работая в мастерских модных лондонских кутюрье, они трудились в суровых условиях — в течение нескольких месяцев в году работали по 18–20 часов в сутки, а часто и ночью, чтобы обеспечить богатых женщин одеждой к очередному модному сезону. Большинство работниц в этой области не могли продержаться на рынке более трех-четырех лет — из-за физической нагрузки. По данным Комиссии по трудоустройству детей 1843 года, только «постоянный приток свежей силы» позволял бизнесу держаться на плаву.
При этом работа была сезонной — когда поток заказов прекращался, швеи оставались без жалованья. Из-за этого среди портних и модисток процветала проституция — об этом писал Генри Мэйхью в серии статей о рукодельницах в 1851 году в Morning Chronicle.
Машинное производство в XIX веке способствовало организации крупной швейной промышленности и сделало одежду фабричного изготовления доступнее. Но это еще не был масс-маркет, каким мы знаем его сейчас, — для большинства людей новые брюки или платье оставались крупной покупкой, поэтому одежду чинили, перелицовывали, ушивали, а иногда и шили с нуля. Сохранялась и практика шитья на заказ в «люксовом» сегменте.
Швейная машина с ручным или педальным управлением, появившаяся на рынке в 1851 году, быстро распространилась как в мастерских, так и в домах. В Российскую империю она пришла в 1860-е. Так, в 1863 году в журнале «Современник» был опубликован роман Чернышевского «Что делать?». Образ Веры Павловны, хозяйки швейной артели, вдохновил многих женщин пойти по такому же пути.
Организация артелей на практике, а не на страницах романа, оказалась делом нелегким и убыточным. Но шитье все еще оставалось одной из немногих профессий, доступных женщинам. Например, в конце XIX века в Санкт-Петербурге работало около 20 частных профессиональных школ шитья и рукоделия. Курс кройки и шитья стоил в среднем около 40 рублей в год (средняя заработная плата в месяц — примерно 31 рубль).
Чтобы дать работу нуждающимся женщинам, швейные машины покупали благотворительницы. Например, общественная организация «Общество дешевых квартир и других пособий нуждающимся жителям Санкт-Петербурга» в своих учреждениях предлагала квартиры с отоплением, баней, кипятком — и швейными машинками, которые стояли в отдельных комнатах. Ими могли воспользоваться как жильцы, так и посторонние женщины.
Лидирующие позиции на рынке швейных машин поначалу занимал Торговый дом Поповых. Фирма закупала товар в Германии (по большей части, машинки фирмы Naumann) и реализовывала его в России. Машинки называли по имени владельца торгового дома («поповка») или по цвету рукоятки — «белоручка». Продавал свои машинки и Singer, правда, привозить их компания вынуждена была из Шотландии.