Софья Эрнст: Такого не покажут на Первом канале
Пускай ноябрьские кинопремьеры нашей кавер-герл Софьи Эрнст и отложились на февраль — и шестнадцатисерийная сага «Угрюм-река» на Первом канале, и нашумевший «Северный ветер» Ренаты Литвиновой — нам всегда есть о чем поговорить. А в эпоху, когда планировать бессмысленно, пора припасть к корням, товарищи!
Мы отправились в Палеонтологический музей им Ю. А. Орлова за мудростью пращуров. И конечно же, вспомнили доисторические времена, которые мы разделили с Софьей Павловной на петербуржских ассамблеях. Но, знаете, без ностальгии, а с погружением в наш фирменный стиль #дикокрасиво. Да, динозаврики?
Мы знаем, что никто не поймет петербуржца так, как петербуржец (и бывших среди них не бывает, куда бы человек ни переехал). Поэтому попросили нашего общего друга дизайнера Фрола Буримского обсудить, как все изменилось за всего-то десяток лет с тех пор, когда мы все дружно висели на ленинградских люстрах. И это не только про замужество и троих детей с Константином Эрнстом и артистическую карьеру Софьи или кутюрный бренд и галерею Фрола — все намного тоньше. Получился очень личный — и полезный! - разговор о том, как вернуть себе свое предназначение. Ну и смешное тоже есть!
Фрол Буримский: Я знаю, что съемка твоей каверстори прошла в московском Палеонтологическом музее, поэтому зачитаю тебе тематический вопрос от директора отдела моды «Собака.ru» Ксении Гощицкой. Задам его первым, чтобы не забыть! Итак: от ящеров нам достался рептильный мозг, который отвечает за базовые инстинкты, например, самосохранения. Не за логику, планирование или чувства, а за реакцию выживания. Скажи, насколько важно уметь отключать настройки ума?
Софья Эрнст: Я бы очень хотела, чтобы как можно больше людей прирастили к рептильному еще какой-то мозг, лимбический или там неокортекс. Все-таки я иногда ощущаю дефицит рассудка в окружающем мире.
Фрол: Тебе не кажется, что ситуация с COVID‑19 отменила планирование как инструмент, по крайней мере, в долгосрочной перспективе? Мечты и цели остались, а планов нет. И многие говорят, что сейчас нужно работать нутром.
Софья: Я думаю, важнее не нутро, а гибкость. В недавней концепции мира сила понималась как жесткость. Была модель: если есть победивший, то обязательно есть и проигравший. Сейчас все идет к тому, что обе стороны могут быть победителями. Я верю в компромисс. Для того, чтобы идти к своей цели, но уметь по пути менять планы, нужно быть гибким. Нынешняя ситуация — хорошая тренировка на гибкость, на принятие, на осознание нового принципа силы. Рептильному же мозгу давай оставим функцию быстро уворачиваться от падающих на голову кирпичей.
Фрол: Я за время локдауна стал намного более интуитивным. Если раньше внутренний голос звучал еле слышно, то теперь он такой громкий, четкий и резкий, что не осталось шансов от него увернуться.
Софья: Я за тебя рада. Это индикатор того, что ты движешься по своему пути в верном направлении.
Фрол: А ты свой внутренний голос слышишь?
Софья: Все время. Я довольно давно научилась доверять своим инстинктам. Помню в наших с тобой отношениях был непростой момент, когда я решила уходить из модного дома Ульяны Сергеенко, где мы оба тогда работали. И ты это не сразу принял. А мой внутренний голос отчетливо сказал: «У тебя другой путь». Со стороны казалось, что я совершаю странный поступок, даже какую-то оплошность, но я точно знала, что интуиция меня не обманет. Я с ней в ладу. Это работает так: чем больше ты ей откликаешься, тем лучше начинаешь ее понимать и наращивать обороты в движении по верной траектории судьбы.
Фрол: Многие наивно полагают, что интуиции у них нет. Как ее развивать?
Софья: Я искренне уверена: аппетит приходит во время еды. Чтобы что-то получить, нужно начать действовать в этом направлении. В данном случае помогает обратиться к детству. Во что ты любил играть? Что захватывало тебя настолько, что ты дни напролет мог этим заниматься в упоении? И вернуть себе это. В процессе твоя интуиция сразу откликнется и подскажет следующие шаги. Я часто представляла, как снимаюсь в кино, меня эти фантазии прямо уносили. Вспомнив эти ощущения, я подумала: «А почему бы и нет!» Дети ведь прозрачны для интуиции и осознают свое предназначение.
Фрол: Абсолютно согласен. А потом взрослые говорят бесконечные «нет», демотивируют и переносят на ребенка собственные страхи. Я долго не мог решиться заниматься модой, а потом вспомнил первые рисунки: в детском саду я бесконечно рисовал дам в шикарных платьях. Потом уже появились другие мечтания: археолог, врач, учитель истории, но самый первый импульс не давал мне покоя больше всего. Да, в 1990‑х вообразить себя дизайнером мальчику в маленьком русском городке было, как минимум, странно. Я от этого пути отошел, но все же нащупал его снова!
Софья: Ты правильно сказал, что мы иногда сбиваемся со своего пути, потому что в нашу жизнь приходят обстоятельства или люди, которые в пубертатном возрасте кажутся нам классными, мы стремимся им подражать и перенимаем их ценности. Я очень хорошо помню момент классе в одиннадцатом, мы что-то обсуждали, а я сказала: «Я так счастлива!» На что подружка парировала: «Счастлива? Но у тебя же ничего нет! Даже сумки Chanel». И на какой-то момент стремление к материальным благам затмило мое сознание и произошла подмена ценностей. На самом деле, проверить «твое — не твое» очень просто: если ты не счастлив получить то, о чем вроде бы мечтал — путь неверный. Предметы роскоши меня радовали, но ощущения счастья не давали. Меня всегда тянуло не к вещам, а к впечатлениям и к людям, которые являли собой целый мир.
Фрол: Нас объединяют долгая дружба и непростые отношения, где чего только не было, и мне хочется поговорить с тобой и о сложностях тоже. Например, мне часто не хватало мотивации и правильных ориентиров, поэтому и у меня происходила подмена ценностей. Я совершал поступки, которыми, мягко говоря, не горжусь. Но все равно это поиск пути, опыт, который может оказаться кому-то полезным. Поэтому, кстати, мне так нравится формат журнала «Собака.ru» — в нем много честных человеческих историй. Ведь обретение пути оказывается в итоге совершенно не таким, как ты это себе представлял.
Софья: Абсолютно! Я была одержима этим поиском. Когда-то — я еще жила в Петербурге — меня терзало то, что у меня не было своего дела в жизни. Я пробовала общаться с психоаналитиками, и специалист — потрясающая женщина — привнесла в мою жизнь волшебство. Я пришла к ней с тем, что совершенно не знала, чем заниматься, но у меня был сильнейший внутренний зуд найти свое призвание. Оно так сильно манило меня из будущего, что я понимала: мне непременно, непременно нужно его обрести. Я бродила в каком-то тумане, не осознавая, куда двигаться, все время за что-то хваталась. Было понятно, что экономистом я не стану, даже несмотря на диплом СПбГУ, только творчество — мне и люди попадались исключительно из этой сферы. Не скажу, что фрики, но неординарные точно: музыканты, артисты, художники.
Фрол: Тусовщики, сумасшедшие и блаженные…
Софья: Так вот, я пришла к психоаналитику и спросила: «Что же мне делать, Ксения Ральфовна?». А она ответила: «Успокоиться, следовать потоку и делать то, что приносит удовольствие, неважно, подразумевается ли за это гонорар». Но так как финансовая жилка у меня всегда была, то я стала работать во всех направлениях.
Фрол: И у меня! Мы, кстати, свои счета всегда сами оплачивали!
Софья: Я тогда так ссорилась с родителями! Я была возмущена: «Мы же обеспеченные люди, а мои одногруппники из семей с гораздо меньшим достатком имеют карманных денег намного больше, чем я. Вы совершенно не заботитесь обо мне!» А теперь я родителям благодарна — это заставило меня шевелиться и придумывать, как мне самой получить то, что я хочу. Не ждать, когда упадет с неба, а брать все в свои руки. Я не могу принять повсеместный инфантилизм и ожидания, что кто-то тебе должен.