«Я, как настоящий панк, пришел к альбому с нулем в кармане»
Игорь Титов – человек ускользающий. То ли от себя самого, то ли от мира, но остающийся при этом для него заметным. Одного из самых ярких выпускников московской Мастерской Брусникина многие вспомнят по музыкальному байопику поэта Александра Галича «Право на отдых», а ностальгирующие (а кто теперь нет?) по ковидным временам – в качестве Джавида Гагулова, основателя онлайн-караоке «Оазис».
В дни, когда музыка то ли уместна, то ли нет, он в очередной раз перепридумывает себя и выпускает со своей группой Banvivan альбом «отошел». И кажется, тем самым становится символом всеобщего перепридумывания всего вокруг. «Сноб» встретился с Титовым, чтобы выяснить, кто же он, черт возьми, такой и что еще может быть сделано в России.
Кто такой Игорь Титов?
Человек, который ищет.
Что? Или кого?
Который ищет… себя.
Ты отложил релиз альбома. Почему выпустил сейчас?
Да, мы хотели выпустить в более удобное время – была надежда, что оно быстро настанет. Ха! Все начало вязнуть и тонуть, надежды не осталось. У меня очень противоречивые чувства.
Какая музыка сейчас нужна людям, как думаешь?
Музыка, написанная до 24 февраля, круто заходит. Смыслы стали объемнее, надрыв сильнее. Я сегодня плакал в метро под Высоцкого, прикинь. Трезвый! Никогда такого не было. Все новое меня скорее раздражает. Думаю: а я-то куда? Всю жизнь мечтал об альбоме, представлял, каким будет релиз. Наткнулся на реальность и теперь говорю себе: давай уже, плыви как есть.
Сейчас время не для развлекательных мероприятий, а скорее для ритуального искусства. Я же балансирую между развлечением, черным скоморошеством и ритуальностью. Присущая и мне, и альбому осатанелость вписывается в контекст, что даже горько. Альбом не вписывается в повестку, но он воинственно сочиненный внутри, поэтому есть параллели с реальностью.
Получается, у тебя сбылась мечта, а ты не можешь испытать положительных эмоций?
Тоже себе говорю: бедный-несчастный мальчик, лишили его эмоций от альбома. Ух! Кого-то дома, жизни, родственников, надежды лишили. Короче, это все несопоставимо с глобальными проблемами.
Осатанелость – это вообще что? Откуда это в тебе?
Так Егор Летов описывал свое искусство. Мне хочется думать, что на чувственном уровне я ощущаю, что он имел в виду. Не то чтобы это темная сторона личности, скорее некий выплеск.
Вот как в тебе сочетается куча образов: веселые, осатанелые, романтичные, хрупкие? Какой образ тебе ближе?
Это про объем человека. То, насколько он может развиваться в разные стороны, как векторы по осям ОХ и OY. Через каждый проект я пытаюсь реализовать что-то недостижимое – и к недостижимому образу я стремлюсь. Наверное, мои метаморфозы прекратятся, когда почувствую, что к нему приблизился.
Откуда растут корни твоих образов?
Как у Летова есть фраза «Я всегда буду против», так и у меня внутри кипит энергия отрицания, несогласия, неудобства. Я, как настоящий панк, пришел к альбому с нулем в кармане. Если бы сидел на даче с мангальчиком и слушал Баха, ничего бы не получилось. Раздражители (в умеренных дозах) играют важную роль. Но еще важнее контролировать их, не сыпать бесконечно соль на расчесанные раны, истошно издавая звуки. Это чревато.
А какие тогда были триггеры к альбому?
После поступления в театральный институт я жил с внутренней детонацией, что я не реализую свой потенциал. Попробовал в одном месте, в другом, но не последовательно. Я открыт к любому искусству и созиданию, если это не противоречит законам сохранения человечества. Вопрос в том, где я чувствую возможность проявить себя. С детства я очарован аудиальной средой и панк-роком. Альбом – тот случай, где мечта пересеклась с внутренними предпосылками.
То есть музыка сейчас выходит на передний план?
Я не отхожу от актерства, но у меня идет переоценка моего актерского присутствия, во многом она замешана на кризисе. Сейчас вообще непонятно, где будет возможность развиваться и будет ли это актуально для меня. Возможно, сейчас я стремлюсь к моноработе и воспроизведению текста, который я сам написал, а значит, и «за базар» готов ответить. Музыка всегда была в моей жизни – в школе, в университете. Где музыка, там мне чуть спокойнее.