«Год Черной Обезьяны»: семейная сага о первых постсоветских десятилетиях
Год Черной Обезьяны — 1992-й, первый год постсоветской эпохи. Действие одноименного романа начинается в период расцвета приграничной торговли между Россией и Китаем и продолжается в «жирные нулевые». Писательница Елизавета Ракова (родилась и выросла на Дальнем Востоке, училась в МГИМО и Уорикском университете) прослеживает, как поступки родителей влияют на жизни детей, а случайные встречи, предчувствия и совпадения переплетают судьбы героев. С разрешения издательства «Альпина. Проза» Forbes Woman публикует отрывок.
Почти всю свою сознательную жизнь Маша чувствовала себя приложением к Марте, половинкой человека. Но в первый учебный день одиннадцатого класса то ли на фоне перегрева, то ли в результате того, что Маша впервые в жизни оказалась в ситуации, когда вокруг ни одна душа ее не знала, она решила, что станет Мартой. Переймет ее манеры, ее повадки, будет решительной и бесстрашной.
— Привет, меня зовут Маша, я новенькая.
В шоке от собственной смелости она протянула руку парню с соломенными волосами. Тот, кажется, впервые ее заметил. Его красивое лицо выражало удивление и любопытство. Справа группкой стояли три брюнетки. Они просканировали Машу с головы до пят, но открытой неприязни не показали. Слева от enfant terrible переминались с ноги на ногу парни, все как один расслабленно, с безразличными лицами засунувшие руки в карманы брюк. Лидер группы пожал Машины пальцы:
— Славик. И откуда же тебя к нам занесло, с Северного полюса?
По группе ребят пробежал легкий смешок. В ушах звенело, ладони взмокли, казалось, Машу вот-вот хватит тепловой удар, но ретироваться было слишком поздно.
— С Дальнего Востока.
Слава присвистнул.
— Вот уж реально гость издалека!
«Год Черной
Обезьяны»
В этот момент началась линейка. Директриса Ирина Евгеньевна, которой неделю назад Маша относила заявления на зачисление от них с Мартой, выкрикивала вступительную речь, стоя на деревянном помосте. Солнечные лучи создавали впечатление, что бурый пиджак на директрисе мохнатый, как шкура животного. Не обращая внимания на Ирину Евгеньевну, Славик продолжал травить истории. Маша узнала, что он проиграл три тысячи евро в казино в Монако и еще тысячу отдал за то, чтобы ему дали играть, а еще он был на одной яхте с Харрисоном Фордом в Сен-Тропе и съел в Позитано самую вкусную в своей жизни качо-э-пепе. Есть люди, которые говорят, просто чтобы разговаривать, а есть люди, которые говорят, чтобы слушать себя. Славик явно относился ко второй категории. И тем не менее он не раздражал Машу. Когда классы двинулись в сторону школы, он пропустил девочек из группы, включая Машу, вперед, чтобы все шли вместе. Вот так, без особого труда, Маша оказалась в тусовке, просто «включив Марту».
Оконные стекла в кабинете источали тепло, будто обогреватели. Классный руководитель Виталий Витальевич степенно поглаживал свои рыжие усы и бороду.
— Новенькая! Попробуй решить вот этот пример.
Маше очень не хотелось опозориться перед новой компанией. Но, как она позже выяснила, академические успехи не влияли на авторитет в тусовке. Уравнение было простым. Маша встала из-за первой парты и направилась к доске, чувствуя на теле каждый предмет одежды. Небольшой брусок мела впитал пот с пальцев, Маша настучала на доске короткое решение и ответ.