Океан внутри
Многим из нас кажется невозможным взять и уехать «с милого севера в сторону южную». Но в мире, изменившемся после пандемии, жизнь у тёплого моря не имеет ничего общего с дауншифтингом
Я живу у океана. Иногда меня тут настигают фантомные мечты. Я думаю: «Вот приеду, буду ходить каждый день вдоль прибоя» — и тут вспоминаю, что я уже приехала. Мне иногда кажется, что всё то же и с московских времён ничего не изменилось.
То же, но в Москве не ломятся в окна бугенвиллеи, не шумят пальмовые листья по ночам.
То же, но здесь уединённый рай, грёза интроверта, вокруг лежат молчаливые поля, вдалеке звонит колокол. Иногда мы ужинаем в городском кафе на главной площади, ей почти 800 лет. Те же компьютеры, та же работа, но исчез многомиллионный город. Но днём шумят только трактора в цветочном питомнике. А по ночам так тихо, что слышно, как мяукают в полях генеты с полосатыми хвостами. И с неба каждую ночь светят звёзды ярче лампочек, и в свете луны дом отбрасывает тени, что у твоего Куинджи.
Я не трачу время на пробки. Самый дальний ресторан на испанской границе по времени — как из центра в центр Москвы.
Мои «Мишлены» сейчас — это местные рыбные рестораны, хотя тут есть несколько осенённых звёздами мест.
Мои витамины сейчас — это местные малина и манго в холодильнике, а в супницах португальского фарфора я прячу от орешниковых сонь апельсины и лимоны, яблоки и груши, помидоры и папайю.
Мой шопинг сейчас — это рынки. Большой рыбный рынок по субботам: робало и корвины, сардины и лингвады попадают в сети за час до прилавка, после них руки пахнут только морем. Местные мясники — настоящие ювелиры, куриные грудки под их руками становятся тонкой вуалью, жарятся в минуту и съедаются за время титров на «Нетфликсе»; никто не умеет так рубить голень индейки для оссобуко, как они, и выбирать для духовки лучшую чёрную свинью.
Иногда я хожу по рынку с Дидией. Дидия — внучка местного рыбака, стройная, как Ассоль, и гастрономическая богиня. Она рассказывает мне про рыб, получает в подарок от торговцев пучки трав и оценивает помидоры по запаху стебля. Алгоритм её выбора рандомный и непостижимый: иногда только мозамбикские креветки, а иногда местные. Она научила меня отличать океанские ракушки от ракушек из солёных озёр. Если ищешь рыбу для супа, скажи об этом продавцу, и тогда он выдаст нарубленную местную пятнистую акулку, и ската, и камбалу. Они все прямо-таки сделаны из коллагена, и косметологи мне сейчас аплодируют, потому что сколько ни выманивай уколами