Парижский воробушек: как Эдит Пиаф стала голосом XX века
После смерти Эдит Пиаф актриса Марлен Дитрих сказала: «Единственное слово, которое могло бы заменить «Париж», — это слово «Пиаф». По уровню известности и значимости певица действительно стоит в одном ряду с французской столицей. Маленькая женщина с печальными глазами стала не только королевой шансона, но и голосом самой Франции в тревожном и сложном XX веке.
Звезда родилась
19 декабря 1915 года в семье уличной певицы Аниты Майяр и странствующего акробата Луи Гассьона родилась дочь. Ее назвали Эдит — по легенде, в честь медсестры Эдит Кэвелл, расстрелянной немецкими солдатами парой месяцев ранее. Шла Первая Мировая война. Некоторые биографы рассказывают, что Эдит родилась на ступеньках здания по адресу 72, rue de Belleville, на плаще полицейского, который помогал принимать роды. Однако, согласно свидетельству о рождении, Гассьон родилась в родильном отделении. Ее родители, Анита и Луи, поженились в сентябре 1914 года, через месяц после того, как мужчину призвали в армию. Узнав о рождении дочери, Луи попросил небольшой отпуск.
Оставшись одна, Анита отдала маленькую дочь своей матери. Когда Луи вернулся с фронта, то нашел девочку грязной и нездоровой, в ужасающих условиях: бабушка добавляла ей вино в молоко, чтобы та ей не мешала. Отец перевез Эдит в бордель своей матери в Берне, где она росла в относительной безопасности, носила красивые платья и ела досыта. Эдит рассказывала, что в детстве заболела кератитом (воспалительное заболевание глаз), отчего ослепла. Бабушка повезла ее на могилу Святой Терезы в Лизьё. Землю с могилы прикладывали к глазам ребенка каждый вечер — через восемь дней она выздоровела. С того времени и до последнего дня своей жизни Эдит отличалась религиозностью: посещала церкви и молилась перед выходом на сцену.
Примерно в семь лет Эдит присоединилась к цирку Кароли вместе с отцом. Гассьоны жили в фургоне. Луи выполнял акробатические трюки на улице, а Эдит носила между зрителей шляпу и пела единственную песню, которую знала наизусть — национальный гимн, «Марсельезу» (в 1936 году Эдит Пиаф уже говорила, что это был «Интернационал»). Примерно в 15 лет Эдит начала зарабатывать сама.
Французская музыка того времени (1920–1930) опиралась на три типа площадок. Во-первых, на мюзик-холлы: в 1910-х годах в «Фоли-Бержер», «Олимпии» и «Казино де Пари» устраивали блистательные ревю с танцовщицами в блестках, перьях и с обнаженной грудью. После войны эти залы на волне американизации начали подражать Бродвею, популяризируя джаз, чарльстон и шимми.
Во-вторых, на кабаре. Кабаре, более интимные и веселые, чем мюзик-холл, бывали разными: от утонченных или литературных до бедных и распущенных. Зрители сидели за столиками, а не рядами, и во время выступлений обедали, общались, курили. После 1918 года многие кабаре, особенно на Монмартре, имитировали ревю мюзик-холлов, пытаясь привлечь туристов.
В-третьих, на улицу. Музыканты традиционно зарабатывали деньги, выступая на углах улиц или во дворах жилых домов.
Популярность кино в 1910-х годах привела к тому, что многие мюзик-холлы закрылись или превратились в кинотеатры. А музыка кабаре и улиц постепенно сформировались в самодостаточную субкультуру, которая обозначается французским словом «шансон». Маленькая болезненная девочка с парижских улиц вскоре стала королевой шансона.
Именно уличное пение обеспечивало Эдит средствами к существованию. В феврале 1933 года, в 17 лет, у нее родился ребенок — дочь Марсель. Певица брала ее с собой на уличные выступления. Отец ребенка, Луи Дюпон, выражал недовольство тем, как Марсель проводит время. В это время Эдит под давлением партнера пробовала себя на «нормальной» работе — горничной и ученицей молочника, но быстро снова занялась пением. В конце концов Луи забрал Марсель к своей матери. Девочка умерла от менингита в июле 1935 года, в возрасте всего двух лет.
В октябре 1935 года Эдит все еще оплакивала дочь, когда случайная встреча изменила ее жизнь и историю музыки. Луи Лепле, импресарио ночного клуба, услышал Эдит на улице и предложил ей выступление в своем ресторане-кабаре Le Gerny’s. Он дал ей новое имя: laMôme Piaf («Малышка Пиаф», «малыш воробушек» на французском жаргоне). Певица была невысокой (рост — 147 см), худой (около 40 кг). В своих мемуарах французский магнат Блюстейн-Бланше описывал, какой впервые увидел ее в Le Gerny’s: маленькой, «явно истощенной» и «непривлекательной». Писатель Карло Рим, посетив кабаре 9 ноября 1935 года, упоминал «жалкую маленькую женщину в дешевом платье, с затравленным видом». Эдит была хрупкой и неуверенной в себе.