В полную немощь
Накануне рестарта чемпионата России по футболу «Огонек» (в №19 за этот год) предупреждал: любимая игра миллионов в эпоху пандемии может пойти по новым правилам. Четыре тура после перерыва дают основание для первых выводов: итак, в чем же вирус переиграл РФПЛ и какие беды нашего футбола он выявил?
«Внимание! Ввиду того что вся команда "Зубило" внезапно заболела корью, судейская коллегия признала необходимым отменить матч "Зубило" — "Шайба" впредь до выздоровления команды "Зубило". Счет первой половины игры признан недействительным. До свидания, товарищи!»
Объявление диктора по стадиону из «Старика Хоттабыча» после того, как Волька упросил волшебника пощадить любимое «Зубило», так и просится на некоторые сегодняшние российские футбольные арены, на которых происходит странноватое, мягко говоря, мероприятие под названием «возобновление чемпионата страны».
Договорная практика
Все началось с матча «Сочи» — «Ростов». В его преддверии выяснилось: сразу несколько ростовских футболистов подхватили коронавирус, и местный Роспотребнадзор потребовал, в соответствии с установленными на период пандемии правилами, перевести на карантин — в режим изоляции — всех коллег заболевших. То есть основной состав «Ростова».
Что делать с назначенным матчем? Вариантов, предложенных футбольными властями, которые, собственно, и проводят чемпионат — Российским футбольным союзом (РФЛ) и Российской премьер-лигой (РПЛ), было немного. Первый: «Ростов» должен сам договориться с «Сочи» о переносе игры. Второй: прислать на матч резервистов. Третий: получить техническое поражение со счетом 0:3.
Ростовчане, понятно, обратились к «Сочи». Южный клуб категорически отказался перенести встречу. Дата для переносов в сверхплотном календаре оказалась одна-единственная — 19 июля: на этот день запланированы полуфиналы Кубка России, и команды, из розыгрыша Кубка выбывшие, вполне могли бы провести в эти сроки отложенный матч. За отказ от переноса «Сочи» получил по полной программе от прессы, блогеров, болельщиков. Самым мягким было обвинение в отсутствии стремления «играть честно».
Непонятно, однако, в чем заключалась «нечестность» сочинского клуба. Ситуацию создали РФС и РПЛ, допустившие совершенно невероятную для проведения футбольных турниров коллизию. Они, во-первых, ради совершенно неприемлемой в кризисных условиях идеи как можно скорее завершить чемпионат и отрапортовать об этом «наверх», не предусмотрели в календаре 2–3 «окна» для проведения перенесенных матчей. Во-вторых, проявили полную организационную несостоятельность, опустившую управление футбольной жизнью до уровня «разбирайтесь сами, сами договаривайтесь друг с другом». По большому счету нарушен регламент, в котором прописано, что переносами занимается РПЛ, а не клубы, которые могут договориться, а могут, как это произошло в случае «Сочи» — «Ростов», и не договориться.
— Почему,— справедливо возмущался ростовский тренер Валерий Карпин,— вообще кто-то спрашивает у кого-то, в данном случае у «Сочи», разрешение на перенос матча? В регламенте прописано, что в случае форс-мажора одна-единственная организация принимает решение — это РПЛ. Не РФС даже, не «Ростов» и не «Сочи», а только РПЛ.
Можно вспомнить, как в прошлом году 10 сочинских футболистов заболели вирусной ангиной. РПЛ признала эту ситуацию форс-мажорной и приняла решение о переносе матча «Сочи» — «Оренбург» с декабря на март. Не «Сочи» с «Оренбургом» договаривались, а РПЛ, как и положено по регламенту, приняла решение о переносе, признав, что налицо форс-мажор.
— Если ангина или иное заболевание в нормальное время,— рассуждает Карпин,— считается форс-мажором, а COVID во время всемирной пандемии форс-мажором не считается, тогда я не знаю, что надо называть форс-мажором. Войну?
Как ответили на это футбольные власти? Руководитель РПЛ Сергей Прядкин несколько дней после возникновения экстремальной ситуации отмалчивался, следуя, вероятно, завету В.С. Черномырдина: «Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу». Но потом слово все-таки взял: