ОгонёкИстория

«Дед убедил Сталина в своей правоте»

Роман-эпопея «Тихий Дон», принесший Нобелевскую премию своему создателю, Михаилу Шолохову, отмечает юбилей: 90 лет со дня первой публикации — в январе 1928 года. О загадках легендарной казачьей саги и спорах вокруг нее «Огонек» поговорил с внуком писателя, депутатом Государственной Думы Александром Шолоховым

Об этом уже, кажется, написаны тома. И все же, как получилось, что 22-летний уроженец Вешенской Михаил Шолохов создал роман, сравнимый с «Войной и миром»? У вас есть объяснение?

— Послушайте, еще никто не смог определить или объяснить гениальность, иначе весь мир состоял бы из гениев. Тот же самый вопрос мне задавали в более жесткой формулировке, мол, что я думаю о сомнениях в авторстве Шолохова. Отвечу парадоксом. Я думаю, что «Тихий Дон» действительно написал не он. Так же, как Пушкин или, скажем, Лермонтов не сами писали свои стихи — их пером водил некий дух, если хотите.

И еще по поводу возраста — мы с вами говорим о 90-летии публикации первых глав романа. Но ведь работа над ним была начата задолго до этого! Михаил Александрович рассказывал, что сначала сел за повесть «Донщина» (о походе Корнилова на Петроград с участием казаков.— «О»), но в какой-то момент понял: повесть будет неполной, если не показать жизнь до революции и Гражданской войны. И вот пришлось вернуться назад и фактически писать роман заново. Так что речь не о 22-летнем пареньке, который зараз написал четыре гениальных тома. Это работа, в ходе которой мальчик превратился в мужчину: последние строки он дописывал уже в возрасте 35 лет, когда свободно разбирался и в военных, и в любовных, и в любых других тонкостях.

— Часто удивляются энциклопедическим познаниям Шолохова: он ведь знал не только о жизни казаков, но и о военных, о дворянах...

— Удивляться нечему: семья была купеческой, из мещан, имела богатую библиотеку, а Михаил Александрович с детства любил читать — за эту страсть сельский учитель Тимофей Мрыхин даже прозвал его «Спиноза». К тому же родители понимали важность хорошего образования. Например, когда Михаил Александрович лечил в Москве глазную болезнь, его устроили в Шелапутинскую гимназию — одну из самых известных частных гимназий того времени. А глазная клиника, где он лечился, была впоследствии описана в романе: Михаил Александрович поместил туда раненного в глаз Григория Мелехова.

Вот чему действительно можно удивляться, так это его невероятной наблюдательности: как-то раз мы проводили в Вешенской литературную конференцию (Александр Шолохов долгое время возглавлял шолоховский музей в станице.— «О»), где с докладом выступали астрономы. Выяснилось, что Михаил Александрович был документально точен: описание положения светил в его произведениях соответствует тому, которое действительно было в тот момент.

Или возьмите описания степи, растительности в «Тихом Доне», подробно разобранные авторами другого, на этот раз геоботанического, исследования. Оказалось, у Шолохова они сделаны с такой полнотой, как будто это исследование лежало у него на столе. Хотя на самом деле Шолохов просто жил в тех местах и был очень наблюдательным человеком.

— Как я понимаю, Гражданскую войну он знал тоже не понаслышке? С этим связано множество мифов: и что он продразверсткой занимался, и что с бандой Махно воевал...

— Тут нужно разделять правду и вымысел. Михаил Александрович прошел Гражданскую войну, но не был таким пламенным бойцом и рубакой, как об этом зачастую говорили, ему ведь было 15 лет. К примеру, он действительно работал продинспектором, но это, по сути, бухгалтерская должность. Михаил Александрович вычислял продналог с семей — в зависимости от площади посева и других составляющих — и даже пару раз снизил его, чтобы помочь людям. За это его потом судили с формулировкой «превышение власти», но оправдали: возраст спас.

Как, собственно, возраст спас его от казни махновцами. Дед находился в станице, когда туда вошел батька Махно со своими людьми, и его как советского служащего сразу же взяли. Но одна старая казачка, у которой квартировал батька, устыдила Махно: мол, совсем стыд потерял, с детьми воюешь. И тот приказал отпустить деда.

Казалось бы, две простые истории, ничего особо героического, но даже из них понятно, почему Михаил Александрович так быстро повзрослел. У деда был любимый редактор, Евгения Левицкая, ей посвящена «Судьба человека». Он дружил с ее сыном, и она часто удивлялась: вот вроде ровесники, но кажется, что Шолохов гораздо старше своего друга.

Баклановский удар Григория Мелехова

— Насколько «Тихий Дон» автобиографичен?

— Он не автобиографичен, там нет альтер-эго автора. Но он биографичен, то есть подавляющее большинство событий, описанных в романе, Шолохов либо видел своими глазами, либо слышал о них от непосредственных участников. 

Например, общеизвестно, что у многих героев «Тихого Дона» есть реальные прототипы. Моя гипотеза в том, что Михаил Александрович зачастую выводил реальных героев под своими именами и одновременно использовал их биографию или черты для вымышленных — все, чтобы запутать цензуру. Возьмите Григория Мелехова. Его жизненный путь совпадает с жизнью известного донского казака Харлампия Ермакова. Мелехов похож на него даже по физиологии: он, как и Ермаков,— левша и владеет сокрушительным и неотразимым «баклановским ударом» (левша совершает такой удар неожиданно для противника). И в то же время Ермаков появляется в романе как второстепенный герой под собственным именем...