Номады, #MeToo, новая чувственность и другие определяющие понятия 2010-х
Последние 10 лет сказались на нашем поведении и привычках, мы изменили свои взгляды на работу и здоровье, стали считать нормальным то, на что раньше закрывали глаза. Самое время оценить изменения.
Иммерсивность
Красивое слово, которое раньше использовалось в основном по отношению к произведениям искусства, подхватили пиарщики, маркетологи и рекламисты, то есть люди, которые, как в том анекдоте про еврейскую маму, решают за нас, замерзли мы или хотим кушать. В Москве с шумом прошли премьеры иммерсивных спектаклей «Пиковая дама», «Вернувшиеся» и «Русские сказки», в которых зрители ходили по залам и взаимодействовали с актерами, после чего начался настоящий бум иммерсивных театров и постановок. Но этим дело не ограничилось: «иммерсивным» стали называть дизайн, интерфейсы гаджетов, даже интерьеры, хотя, казалось бы, какими еще им быть. Предпосылки к тому можно искать в изменении парадигм поведения: в наше время, чтобы человека вытащить из его собственных мыслей и вызвать в нем новые эмоции, его надо действительно окунуть во что-то с головой. Во что угодно: спектакль, инсталляцию, компьютерную игру, в конце концов.
Культурные коды
Хотя слово «культура» наводит на мысли о Достоевском, Большом театре и Эрмитаже, сейчас термин «культурный код» чаще употребляется в контексте маркетинга и рекламы. Он означает нечто, помогающее «взломать» психологию человека определенной национальности — или скорее воспитанного в определенной стране, — достучаться до его эмоций, чаще всего с целью что-то ему продать. Рекламный ролик одного и того же автомобиля для России и для Китая будет разным, потому что культурные коды жителей этих стран не совпадают: они воспитывались на разных книгах и мультфильмах, их мамы и бабушки готовили очень разную еду, они по-разному отмечают Новый год. В последние годы выражение «культурный код» стало интуитивно понятно и людям, не связанным ни с рекламой, ни с социологией. Мы стали больше путешествовать, общаться с людьми других национальностей и поняли, что существуют некие универсальные инструменты, которые помогают быстро перевести общение в дружеское русло: например, чтобы растопить сердце русского человека, иностранцу достаточно сказать, что он любит оливье.
Экомышление
Антипластиковые кампании, которые Гринпис и другие международные экоактивистские организации пытались проводить много лет, наконец «бомбанули» — благодаря соцсетям и вирусному эффекту. Кого-то до глубины души потряс ролик про черепашку, у которой в носу застряла ватная палочка, у кого-то перед глазами стоят кадры с медузами и пластиковыми пакетами, неотличимыми друг от друга, кого-то лишил сна тот факт, что каждый человек в неделю съедает горку микропластика, из которой можно было бы сделать кредитную карту.
Триумфальный выход Греты Тунберг на международную арену на излете десятилетия — это скорее начало, чем конец. Как ни относись к Грете, уже очевидно, что назад в бездумный консюмеризм дороги нет.
Психическое здоровье
В октябре 2019 года модель Айеша Тан-Джонс во время показа Gucci подняла в воздух ладони, на которых было написано «Психическое здоровье — это не мода»: она и ее коллеги шагали по подиуму в платьях и комбинезонах, напоминающих одежду больных психиатрических лечебниц 1950-х годов. Еще несколько лет — и психическое здоровье, возможно, окончательно перестанет быть предметом недобрых шуток и умолчания. В прессе и социальных сетях стали появляться тексты о том, как живется с биполярным расстройством, депрессией, шизофренией, суицидальными мыслями. Обращение к психиатру перестало казаться чем-то позорным. Мы узнали, что любые психические заболевания можно контролировать медикаментами, что никакой диагноз не приговор, с ним можно жить, главное — не бояться объяснить окружающим, что