Memento Vivere
Доктор Спенсер привычным движением надел очки за секунду до того, как створки лифта распахнулись на шестом этаже муниципального Орегонского госпиталя, отведённого под психиатрическое отделение.
Спенсер подошёл к стойке в центре коридора, поздоровался с Джуди и спросил, есть ли для него что-то. Она молча открыла сейф и положила перед ним медицинскую карту. В бумажном виде — для суицидентов до сих пор использовали неоцифрованные карты, чтобы уберечь конфиденциальные данные. Так, по крайней мере, заявляло Министерство здравоохранения и социальных служб.
На карте приклеен красный стикер, означающий, что пациент требует внимания.
— КРИС-Т-1, служебное помещение, — прочитал Спенсер ещё раз уже вслух.
— А я здесь при чём?
— Вы просили список пациентов, я передала, — растерянно ответила Джуди. — Вопрос не ко мне.
Спенсер пожал плечами и двинулся в сторону подсобки: «Крис — мой пациент? Больше похоже на первоапрельский розыгрыш…»
На двери в подсобку, помимо стандартной таблички «Только для обслуживающего персонала», светилось табло «Не входить!».
Спенсер нахмурился и вошёл внутрь. Роботы-уборщики, стеллажи с бытовой химией… Возле одного из шкафов прямо на полу сидел Крис. Словно человек, сломленный напором обстоятельств. Таких сразу видно: по позе, выражению лица. И взгляд такой знакомый — испуганный, потерянный, ищущий поддержки.
— Ну, наконец-то, — буркнул вышедший из-за стеллажа медбрат.
Он работал в ночную смену, поэтому Спенсер пересекался с ним нечасто. Вроде, его зовут Ларри или Гарри.
— И я тебя тоже рад видеть… Барри, — чуть запнувшись проговорил он, успев заметить имя на бейдже. — Вы тут разбирайтесь, а я пойду. Дел накопилось невпроворот, пока вас ждал.
— Привет, Крис, — сказал Спенсер, обращаясь к своему пациенту. — Может, переместимся в мой кабинет? Или в кафетерий?
Крис медленно покачал головой.
Тогда Спенсер сел неподалёку, прислонившись спиной к шкафу. Пахло антисептиками и моющими средствами.
— Как-то здесь не очень уютно. Тебе не кажется?
— Меня никто не спрашивал, нравится мне здесь или нет, — тихо отозвался Крис. — Просто привели сюда, потому что ночью нет ни старшего техника, ни врачапсихиатра, а меня нужно было куда-то деть. Словно я какая-то вещь.
— Но это не так. Тебя зовут Крис, и ты — врач-реаниматолог.
— Нет, — резко оборвал он. — Я — киберреанимационная интеллектуальная система, модель Т-1.
Спенсер внимательно посмотрел на него:
— Это уточнение по поводу имени или рода деятельности?
Крис закрыл лицо руками, выставив вперёд угловатые локти, словно в надежде защититься.
— По поводу всего, — донёсся до Спенсера его приглушённый голос. — Я — не человек, и незачем называть меня человеческим именем.
— А ты представляешь, каково это: выговорить «киберенима…», «киберанима…»
— Да бросьте, всё вы можете выговорить.
— Это не из моего лексикона. Вот «трихотилломания» мне сказать просто. Мы все разные.
— Но я не обязан подстраиваться под каждого.
Доктор Спенсер широко улыбнулся.
— Разумеется, Кристиан.
— Я же сказал… — он яростно вскинул голову, но, встретив улыбку доктора Спенсера, смущённо потупил взгляд. — Зачем вы так?
— Затем, что я привык видеть в тебе Криса, а не «кибернима…»
Андроид тихо хмыкнул. Уже лучше.
— Вы меня до сегодняшнего дня даже не замечали.
— Это сложно, когда работаешь в разное время. Ты ведь дежуришь только ночью.
Крис кивнул. Уже лет двадцать во всём цивилизованном мире ночью в госпиталях работали только андроиды и кое-кто из младшего медицинского персонала, по договорённости. Спенсер почувствовал, как начала затекать спина, но это пустяк. Пока Крис говорит, нужно сидеть.
— Хочешь яблоко?
Крис посмотрел на доктора невидящим взглядом. Конечно, андроидам с самого начала ввели программное обеспечение «еда» — для социальной адаптации. Но мало кому удавалось застать их за этим процессом. Видимо, при расщеплении требовалось немало внутренних ресурсов. Спенсер заговорщицки подмигнул ему и громко позвал Джуди. Когда она заглянула в дверной проём, попросил её принести из кабинета пару яблок и нож. Медсестра наградила его негодующим взглядом и ушла. Спустя несколько минут вернулась, поставила перед доктором тарелку и вручила нож. Ушла, как отметил Спенсер, не бросив на Криса даже мимолётный взгляд. Он разделил яблоко на четвертинки, вырезал из каждой сердцевину, затем протянул нож Крису.