«Няни особого назначения»: как построить бизнес паллиативной помощи
Жизнь занимавшегося закупками в торговой сети спортивных товаров Евгения Глаголева резко изменилась с рождением дочери с паллиативным статусом. Он начал работать в благотворительных фондах и в конце концов сам решил заняться проектом по поиску нянь для детей с особенностями развития. Компания обучает сотрудников для работы с детьми со сложными диагнозами, соединяет их с семьями и получает 15% с каждого заказа. За первый год выручка компании составила 6 млн руб., в 2021 году она уже составит 9 млн руб. Евгений Глаголев рассказал Inc. Russia, как семилетний недосып заставил его всерьез взяться за проект по поиску нянь совместно с Машей Субанта и Антоном Субхангуловым, зачем во время работы все няни проходят супервизию и что мешает стартапу развиваться за пределами Москвы и Санкт-Петербурга.
Выгорание
В 2013 году Евгений Глаголев ничего не знал о благотворительности и в целом относился к фондам довольно скептически, однако в тот же год у него родился ребенок с неизлечимым заболеванием — с синдромом Эдвардса. Вскоре Глаголев познакомился с фондом «Вера», рассказывает он: «Я был в шоке, что такие люди существуют, которые что-то делают, помогают другим и наполняют жизнь смыслом».
Дочь Глаголева — Саша — была одной из первых, кто попал в программу выездной службы помощи на дому от детского хосписа, а мужчина — впервые задумался о том, что мог бы и сам реализоваться, работая в фонде. К этому моменту он уже знал Лидию Мониаву (с 2018 года возглавляет благотворительный фонд «Дом с маяком». — Прим. ред.), она и привела его на собеседование к учредителю благотворительного Фонда помощи хосписам «Вера» Нюте Федермессер. В тот момент Глаголев руководил нетоварными закупками в сети «Спортмастер», имел опыт работы с большими деньгами и людьми. Возможно, это стало ключевым фактором, благодаря которому Евгений Глаголев стал заниматься в фонде развитием паллиативной помощи, а позже стал директором Ассоциации хосписной помощи. Она объединяет всех, кто помогает людям с тяжелыми заболеваниями разной природы — неврологическими, онкологическими, генетическими — и последствиями травм.
В фонде он проработал 2,5 года: занимался организацией обучения врачей паллиативной помощи, ездил по регионам, пытался переучивать врачей. После чего столкнулся с выгоранием. Оно сопровождалось заметными симптомами — он стал ненавидеть любимое дело, не мог спать по ночам, поправился на 11 кг, раздражался на близких. Чтобы справиться со стрессом, Глаголев решил поменять место работы и устроился главой в фонд «Правмир», однако не смог вынести принятой там директивной формы управления, — ему хотелось больше самостоятельности в принятии решений.
В 2018 году Евгений Глаголев ушел и оттуда, в течение нескольких месяцев он пытался понять — куда идти и что делать дальше. Неожиданно с предложением к Глаголеву обратилась Маша Субанта, с которой он познакомился несколькими месяцами ранее в Петербурге, на «Белых ночах фандрайзинга» — регулярной конференции, на которой встречаются фандрайзеры, доноры и грантодатели. Тогда же Субанта призналась, что собирается открывать фонд: в течение пяти лет она самостоятельно организовывала помощь нуждающимся без конкретного направления. Глаголев поделился своим опытом, они обсуждали технические детали — как подключить платежную систему и организовать деятельность фонда.
Через полгода Евгений Глаголев стал руководителем проектов в «Клубе добряков» — наладил платежные системы, запустил юридическую и психологическую помощь. На первой стратегической сессии с помощью компании «Правила игры» ключевые сотрудники фонда поняли, что надо создавать «бирюзовую» организацию, которая дала бы возможность идеям участников вырасти и сделать мир лучше.
«Мы увидели возможность в самоорганизации стать более эффективными — люди теряют смысл, когда делают то, что им не принадлежит, когда им директивно говорят, как и что делать. Тогда и происходит выгорание, — уверен Евгений Глаголев. — И мы захотели сделать среду, в которой проекты и люди сами будут расти».
Мысль о том, что нужные идеи будут развиваться сами, если создать правильную атмосферу, стала главной в «Клубе добряков». К этому моменту жизнь семьи Глаголевых свелась к уходу за дочерью: «Мы перестали быть родителями, а стали лицами, постоянно обеспечивающими уход и потребности Саши. Устанавливать зонды, давать бесконечные лекарства, сидеть ночью, потому что она не спит, — все эти процедуры выматывали, а мы превращались в зомби».
Такой темп жизни и постоянная усталость привели к пониманию, что Глаголевым нужна няня. В детском хосписе подопечным семьям предоставляли нянь, однако таких специалистов часто не хватало физически.Тогда Евгений Глаголев задумался, как сделать так, чтобы такие няни стали доступны всем нуждающимся, а не только ограниченному числу лиц. И вспомнил, как во время проекта «Невидимые», когда фонд фотографировал детей с особенностями развития, он узнал, что, кроме паллиатива, существует огромное количество заболеваний и состояний. Глаголев увидел, что родителям с детьми с тяжелыми формами аутизма или разной формой агрессии бывает гораздо сложнее, чем ему с Сашей. Он обсудил это с Машей Субантой, и они решили, что будут делать проект с нянями для всех.
Няни особого назначения
Еще несколько месяцев ушло на обдумывание и принятие решения: такой проект было бы слишком сложно сделать на благотворительных началах. Глаголев посчитал, что месяц обеспечения хотя бы 50 семей нянями потребует 2,5 млн руб. Имея опыт, Глаголев понимал, что таких фандрайзинговых ресурсов у него нет. А если взять 100 семей, то это было бы уже 5 млн. Однако в России проживают десятки тысяч семей, нуждающихся в нянях для тяжелобольных детей. Так он решил, что будет делать коммерческий проект, чтобы люди сами оплачивали услуги нянь.