Маски и страхи: на Венецианском фестивале показали «Конференцию» — мощное кино о «Норд-Осте» от Ивана И. Твердовского
Кинокритик Егор Беликов продолжает вести дневники Венецианского фестиваля. Сегодня он рассказывает про один из мощнейших фильмов смотра — российскую «Конференцию» Ивана И. Твердовского, посвященную воспоминаниям о теракте в театральном центре на Дубровке 2002 года
Не понимая без слов
Главное ощущение от Венецианского фестиваля 2020 года — очень душит маска, как бы забавно ни звучало это признание из карнавального города. Пока кинокритики сидели на карантине, постоянно носить это средство защиты и по совместительству орудие пыток не приходилось. Все равно сидишь дома и бережешься только тогда, когда изредка выходишь. Кинотеатры оставались закрытыми вплоть до самого недавнего времени, и получить опыт просмотра полнометражного фильма в маске было негде. Что ж, прояснилось — это изрядно мешает. К сожалению, маска влияет на восприятие. Во-первых, банально натирает уши, и даже поправить ее страшновато — все очень нервничают. Чуть что прикасаешься к маске, на тебя нервно озираются соседи и молниеносно подбегают дежурные по залу. Во-вторых, чуть сложнее дышать, и напряженные фильмы поэтому перенапрягают больше обычного — если затаишь дыхание, можно и задохнуться. В-третьих, нивелируются особенности коллективного кинопросмотра. Не слышно, когда дорогие коллеги смеются над шутками (и поэтому фильмы кажутся излишне серьезными), а когда — ахают от изумления (впечатление, что только ты всему удивляешься, как дурачок). Короче, эмоции от кино притупляются.
Но это полбеды. Кинофестиваль — это не только набор показов, это еще и приятный повод встретиться самым едким, злым, то есть самым примечательным критикам со всего мира. Для них отборщики готовят программы из фильмов, служащих темами для жарких споров и прочих продуктивных обсуждений. Теперь никто особо не разговаривает. Гостей приехало мало — не из Европы сюда добраться сложно, а европейцы никуда летать не торопятся. Даже с учетом того, что залы заполнены наполовину, — везде шахматная рассадка — полностью «забитых» показов не так уж много. То есть от обычного количества критиков приехало меньше половины, предположительно — в районе трети. Еще обсуждениям изрядно мешает маска — реплики глушатся, постоянно переспрашивать неприятно. В итоге не видно вокруг фестивального дворца на острове Лидо кучек друзей-критиков, яростно обсуждающих очередную конкурсную картину, даже в курилках, где вертухаи требуют натягивать маску между затяжками.
Актеры на интервью признаются, что на свежепереоткрытых съемочных площадках их тестируют два раза в день, поэтому перед камерой удается чувствовать себя свободными и раскрепощенными. Об этом своем сибаритском самоощущении они, сидя без масок хвастаются перед несчастными журналистами, парящимися на жаре в нетканых намордниках. И то им постоянно приходится переспрашивать, потому что они не могут расслышать вопросы — самая суть интервью как живого разговора теряется.
Словом, на Венецианском фестивале остро ощущается потеря человеческой вербальной коммуникации.
«Конференция»
