Любовь Макаревская о новой книге, молодости, дейтингах и ее стихотворениях

СНОБРепортаж

Поэтесса Любовь Макаревская о книге «Март. Октябрь. Мальва», молодости, дейтингах и своих стихотворениях

В ноябре в издательстве Livebook выходит повесть Любы Макаревской «Март, октябрь, Мальва». Автор «Сноба» Егор Спесивцев поговорил с поэтессой о новой книге, молодости, дейтингах и ее стихотворениях

Беседовал Егор Спесивцев

Коллаж: Лика Сочкина / в коллаже использовано фото Любови Маркаревской из личного архива

В одной из глав «Март. Октябрь. Мальва» ты вспоминаешь, как твою первую повесть не опубликовали в «Знамени». А когда ты начала писать стихотворения?

Мне было 20 лет. Вообще-то я всегда хотела писать прозу, но мне не нравилось, что у меня выходило в юности. И вот стихи были первым, что мне понравилось из всего, что я написала. Это было первое, что меня устроило. Ближе к 21 году я стала очень много писать: у меня был депрессивный эпизод, на грани с шизофренией. Я тогда в месяц писала, может, по 200 стихотворений. Потом уже стала писать прозу — и вот как раз в 21 написала свою первую повесть.

Как эти стихотворения выглядели? Кого ты тогда читала?

Когда я начинала писать, я, как и многие из моего поколения, опиралась на битников. Я очень любила Аллена Гинзберга. Прямо помню, как в 20 лет впервые прочла «Вопль». Еще, конечно, любила Сильвию Плат. При этом я в том возрасте совершенно ненавидела Серебряный век, поэтому опиралась в основном на американскую поэзию. И еще раньше, в подростковом возрасте, я много читала Уолта Уитмена.

Ты до нашего разговора говорил, что мало сейчас читаешь.

Я тоже сейчас очень мало читаю, практически ничего не могу читать. А вот в 20 лет я очень любила читать — и читала много. Но Серебряный век я как-то качественно оценила уже после 30. Причем это в основном было связано с тяжелыми событиями 2022 года, когда Серебряный век зазвучал с новой актуальностью. В основном это были Блок и Мандельштам.

Если говорить про мои стихи, когда я начинала, они были другими. Первое время я в каждом из них пыталась сказать вообще все, что я сейчас стараюсь говорить в прозе. То есть они были более избыточные — такие типичные тексты молодого автора.

Сейчас я в своих стихотворениях стремлюсь к некоторому минимализму. И у меня был период отчуждения от языка все в том же 2022 году — мне тогда показалось, что писать избыточно стало совсем неуместно. И так я пришла к нынешней манере письма.

Сейчас я стремлюсь, чтобы стихи были максимально простыми. Мне не хочется усложнять язык. Даже наоборот, именно в поэзии я пытаюсь его упростить. Потому что мне кажется, что самые лучшие стихи на самом деле всегда очень простые.

В книге ты много говоришь о временах Болотной — эта тема скорее существует как фон, но ты ее упоминаешь довольно часто. Для тебя это личная история?

Да, тогда для меня это была личная история. Она с личной жизнью связана, с какими-то влюбленностями. И я это по-особенному переживала. Для меня это было время чистого счастья, и все, что происходило вокруг, меня искренне волновало. Ну, и эти протесты совпадали с моими взглядами. Сейчас об этом трудно не сказать банально, но для меня это был такой «праздник непослушания». Гражданское счастье, которое для меня совпадало с очень насыщенными личными переживаниями. Как гражданин я тогда была счастлива.

Вообще я идеалист. Мне симпатичны анархисты — я смотрю на них с восхищением. Но я сама при этом немножко задрот, и я никогда не пойду штурмовать площадь или что-то такое. Меня просто всегда восхищали анархисты, декабристы, Жанна д’Арк. Но у меня был и другой период, такого относительного конформизма. Где-то с 2015 по 2022 год я ушла в тексты и была вся в личной жизни.

Большая часть книги — это ретроспектива. И в тексте ты говоришь, что подростковая незащищенность — важный опыт, через который человек себя осознает. Я хорошо понимаю, о чем ты — мир действительно воспринимается сильно иначе. Но с какими эмоциями ты возвращалась к себе более молодой?

Это правда сложно. Ты «прошлый» — это как будто зародыш тебя. Но, знаешь, я ни о чем таком сначала не думала. Я начала писать эту книгу из утраты. Я очень любила свою собаку, и мне просто физически ее не хватало. Я начала писать эту книгу — и стала постепенно возвращаться в 2010-е годы с какой-то новой теплотой. Хотя для меня это был в первую очередь просто способ выжить, преодолеть депрессию.

Мне просто хотелось вернуться в прошлое, где Маня еще жива. Сейчас я, конечно, другой человек. Я помню свои ощущения, но для меня сегодня вспоминать себя — это как смотреть фильм. Мне кажется, так почти все и воспринимают свою юность.

У тебя есть ощущение, что ты раньше острее воспринимала мир? Или, может быть, сам мир был интенсивнее, и ты его как-то легче ловила? Условно, сам себе я «прошлый» не нравлюсь, но время, когда я только поступил в первый университет и жил в Петербурге, для меня до сих пор остается особенным.

Да, я с тобой согласна. Это даже похоже на зависть к себе прежней. И я тоже себе не то чтобы не нравлюсь, но кажусь наивной. Иногда я даже думаю, что мне сегодняшней с собой, которая была 10 лет назад, не о чем было бы поговорить. Но я не могу сказать, что она мне неприятна. Просто, действительно, это не я — это зародыш меня.

Мне кажется, что жизнь твоей героини за эту книгу несколько раз начинается заново. Она любит, травмируется, заканчивается — и как бы абортирует саму себя. А потом начинается новая она. И в этом смысле жизнь Мальвы отличается, потому что она способностью к перерождению не обладает. Поэтому книга заканчивается не с очередным «умиранием» героини, а со смертью собаки.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Я — сноб: винодел Михаил Николаев Я — сноб: винодел Михаил Николаев

Винодел Михаил Николаев — о любви к чаю и дегустациям сыра

СНОБ
Чистота Чистота

Почему современная одержимость гигиеной может принести больше вреда, чем пользы

kiozk originals
Красота, за которой скрывалась жестокость: самые известные женщины-серийные убийцы в истории Красота, за которой скрывалась жестокость: самые известные женщины-серийные убийцы в истории

В нашей подборке — женщины-убийцы из разных исторических периодов

ТехИнсайдер
Заводские настройки Заводские настройки

Заводские настройки фэшн-индустрии

Grazia
Думай медленно… решай быстро Думай медленно… решай быстро

Как устроено человеческое мышление

kiozk originals
Чудеса Каспия Чудеса Каспия

Дербент — древнейший город России

Лиза
Кочегар Кочегар

История Прохора, который трудится в необычной кочегарне

Знание – сила
Парк лихой культуры и отдыха Парк лихой культуры и отдыха

«Дети перемен»: опять 1995

Weekend
«Нейросети — это современная алхимия» «Нейросети — это современная алхимия»

Философ Михаил Куртов о связи нейросетевого искусства с сюрреализмом

Weekend
Путешествие на виртуальном трамвае Путешествие на виртуальном трамвае

Почему современные дети и подростки чувствуют себя усталыми и хотят спать

СНОБ
Что такое черри-пикинг и как понять, что собеседник использует его против вас Что такое черри-пикинг и как понять, что собеседник использует его против вас

По каким признакам можно распознать черри-пикинг, что ему можно противопоставить

Psychologies
«Всякая теория — это хорошо организованный бред» «Всякая теория — это хорошо организованный бред»

Почему Жак Лакан такой сложный и при чем тут любовь

Weekend
Мое тело: совершенствование VS принятие Мое тело: совершенствование VS принятие

Можно ли найти гармонию с собственным телом, если мы им недовольны?

Psychologies
Болотный хлопок Болотный хлопок

Пушица — растение с мягким пушком, которое растёт на болотах

Наука и жизнь
Я не хотела Я не хотела

Как быть, если на эмоциях наговорила лишнего

Лиза
Записки из раскопа Записки из раскопа

Как жители средневекового Новгорода передавали сообщения

Вокруг света
«Нас очень быстро догнала реальность» «Нас очень быстро догнала реальность»

Анна Кузнецова о своем дебютном фильме «Каникулы»

Weekend
Чемодан без ручки Чемодан без ручки

Ситуации, в которых отношения обречены

Лиза
ДвуАлександрие ДвуАлександрие

«ДвуАлександрие»: реформы, контрреформы, масоны, декабристы и большевики

Знание – сила
Почему врач-косметолог может отказать в процедуре: 5 важных причин Почему врач-косметолог может отказать в процедуре: 5 важных причин

Причины, по которым высококлассный косметолог может отказать в приеме

VOICE
Музей целой Вселенной Музей целой Вселенной

Кирхерианум: что общего у ордена иезуитов и интерактивного музея

Вокруг света
Славянская гимнастика Славянская гимнастика

Упражнения для гармонии тела и духа, которые стоит попробовать

Лиза
Эффект Матильды: как и почему женщины в науке остаются незамеченными Эффект Матильды: как и почему женщины в науке остаются незамеченными

Почему достижения женщин в науке оставались и остаются незамеченными?

ТехИнсайдер
Без молотка и орехокола: 4 дейтвенных совета, как просто и быстро очистить грецкие орехи от скорлупы Без молотка и орехокола: 4 дейтвенных совета, как просто и быстро очистить грецкие орехи от скорлупы

Очистить гору орехов можно в домашних условиях и без особых усилий

ТехИнсайдер
Это у нас общее Это у нас общее

Дамы и господа, бронируем молодость — на годы!

Собака.ru
7 вредных советов, которые быстро уничтожат даже очень хорошую АКБ 7 вредных советов, которые быстро уничтожат даже очень хорошую АКБ

При умелом использовании, АКБ легко привести в негодность за год

ТехИнсайдер
В одной лодке В одной лодке

Что нужно, чтобы начать заниматься академической греблей?

Y Magazine
Жизнь Ли Жизнь Ли

Кейт Уинслет о своем новом фильме «Ли» и истории Ли Миллер

Grazia
Генетический бум: что ДНК-тест знает о прошлом Генетический бум: что ДНК-тест знает о прошлом

В генеалогии активно развивается новое направление – генетическая генеалогия

Psychologies
Он, она + кот Он, она + кот

Как питомцы учат нас спокойствию и безусловной любви

Psychologies
Открыть в приложении