Как диверсанты взрывают корабли
Наименее защищенная часть боевого корабля – его днище. Именно туда, в «подбрюшье», коварный удар может нанести мина, среагировав на магнитное или акустическое поле крейсера или эсминца. А иногда смертельный удар наносит человек – боевой пловец, он же подводный диверсант. По-английски этих бойцов называют «люди-лягушки».
Жертвами диверсантов стало немало боевых кораблей и гражданских судов. Причем иной раз смертоносная мина не доставлялась на корабль под водой, а заносилась на его борт диверсантом. Одним из первых загубленных таким образом кораблей стал российский линкор «Императрица Мария». Он первым из серии систершипов вступил в строй в 1915 году, когда уже полыхала Первая мировая. За ним следовали «Императрица Екатерина», двумя годами позже — «Император Александр III». Окончанию строительства четвертого корабля помешали события 1917 года. Это были очень серьезные корабли. Мощная броня бортов, палуб и башен позволяла выдерживать прямые попадания вражеских снарядов, в то время как даже одно попадание снаряда главного калибра «Императрицы» не оставляло шансов турецким и немецким крейсерам, противостоящим российскому флоту на Черном море. Новые линкоры имели по четыре трехорудийные башни главного калибра 305 мм и множество орудий меньшего калибра.
Потеря бдительности?
«Императрица Мария», ставшая флагманским кораблем командующего Черноморским флотом адмирала А.В. Колчака, с первых дней своего появления активно участвовала в боевых походах. Правда, спешно достраивающийся уже в условиях войны корабль был принят флотом со многими недоделками. В короткие перерывы между походами на борт линкора поднимались порою сотни мастеровых, устраняющих заводские недоработки. В самом конце сентября 1916 года, вернувшись из очередного похода, «Императрица Мария» вошла в Северную бухту Севастополя. Экипаж был занят загрузкой угля, воды, провианта и боеприпасов, а многочисленные мастеровые без всякого контроля со стороны военных работали в чреве корабля. К вечеру 6 октября погрузка и работы закончились, последние рабочие покинули линкор, и все 1223 члена экипажа были на борту. Утром ожидалось прибытие Колчака с его походным штабом и выход в море.
В 6 часов утра сыграли побудку, верхняя палуба начала заполняться моряками. Примерно в 6:20 трое из них, оказавшись вблизи первой орудийной башни, услышали шипение и заметили дымок, поднимающийся из-под башни, зарядный погреб которой заполняли без малого 3000 пудов пороха. Дальнейшие события развивались стремительно: еще не успел прозвучать сигнал пожарной тревоги, как раздался сильнейший взрыв, будто пушинки сорвавший с палубы фок-мачту, боевую рубку и одну из двух труб. Броневая палуба была вспорота, и взорам моряков открылась страшная картина полыхающих трюмов. При первом взрыве погибли 228 моряков. Надо сказать, что, несмотря на масштабы и тяжесть катастрофы, больше погибших не было. В этом немалая заслуга Колчака, прибывшего на свой флагман уже через 15 минут после взрыва. Опытнейший моряк, прошедший службу на Балтике, Дальнем Востоке и в Арктике, адмирал сразу понял, что корабль обречен и теперь надо спасать людей, думать о других стоящих в бухте кораблях. Разбрасываемые взрывами горящие пороховые заряды были способны наделать немало страшных бед.
По приказу командующего буксиры немедленно начали отводить подальше от места бедствия стоящую в 400 м от «Марии» «Императрицу Екатерину», а подошедшие к гибнущему линкору катера и лодки снимали с пылающего корабля и подбирали из воды уцелевших моряков. Заливаемый водой линкор с развороченными бортами и переборками все глубже оседал и неуклонно кренился на правый борт. Разорвавшаяся паровая магистраль лишала его шансов на спасение: остановились турбогенераторы, прекратилось электропитание корабля, встали пожарные и водоотливные насосы.
Примерно через 50 минут после первого взрыва «Императрица Мария» завалилась на правый борт, а затем перевернулась вверх килем. Продержавшись на поверхности еще минут пять, корабль погрузился и лег на дно на глубине всего 10−12 м. Созданная комиссия посчитала, что наиболее вероятной причиной катастрофы был злой умысел, то есть диверсия. На мысль об этом наводило большое количество побывавших на корабле гражданских лиц.
Рок над «Новороссийском»
С годами катастрофа «Императрицы Марии» забывалась, вытесняемая из памяти людей другими бурными событиями XX века. Вспомнили о ней через 39 лет, когда в той же Северной бухте Севастополя неожиданно взорвался и затонул последний советский линкор «Новороссийск», так же, как некогда погибшая «Императрица», флагман Черноморского флота.