Игровой момент: как сочинская Олимпиада разделила два периода российской истории
Ровно 10 лет назад, 7 февраля 2014 года, открылась зимняя Олимпиада в Сочи. Тогда это считалось чуть ли не самым амбициозным проектом эпохи Владимира Путина. Закрытие Олимпиады оказалось в тени другого события — начала присоединения Крыма. Журналист Глеб Черкасов считает, что дни, когда проходила сочинская Олимпиада, ознаменовали начало второй части правления Путина, которая оказалась во многом посвящена ликвидации или минимизации того, что было сделано в первую.
Рассказывая в интервью о борьбе за выдвижение города-курорта столицей зимних Олимпийских игр, один из руководителей заявочной кампании Сочи-2014 Елена Аникина перечисляет не только российских чиновников и бизнесменов, но и американских и канадских консультантов, работавших на общий успех. В этой части рассказ выглядит сегодня немного фантасмагорическим, хотя сомневаться в его правдивости не приходится. Еще через несколько лет рассказ о сотрудничестве с представителями «недружественных» стран ради проведения в России неких соревнований и вовсе будет считаться фантастикой.
Новый срок
Но и люди, которые 10 лет смотрели открытие Олимпиады в Сочи, сегодняшние новости сочли бы дурной шуткой. Впрочем, к моменту окончания Олимпийских игр мир стал гораздо больше похож на тот, каким мы его знаем сегодня. И совсем не тем, каким виделся в Гватемале в 2007 году, когда Россия получила право на проведение Олимпиады. Когда гас олимпийский огонь, российские войска уже приступали к операции в Крыму.
Между прочим, именно Сочи, наряду с чемпионатом мира по футболу, являются излюбленной мишенью критики для «рассерженных патриотов» — мол, эти бы деньги да на военную технику.
Казалось, что хватит и на то, и на то, но Олимпиада была в приоритете. И как победа на выборах столицы Игр стала в том числе и личным триумфом Путина, так и проведение Олимпиады должно было стать триумфом его курса, всей политики, предполагавшей готовность к решению любых задач.