«Карамора» — мать порядка
Почему сериал Данилы Козловского больше чем просто вампирская сага
Им нужны великие потрясения. Нам нужна великая Россия», — говорит молодой декадент в канареечном костюме, смахивая остаток белого порошка из-под носа. Знаменитую столыпинскую фразу сценарист Александр Фомин вложил в уста безымянного декадента, навеки канувшего в кокаиново-абсентовом угаре начала XX века. Ими, декадентами, а еще дамами полусвета, анархистами, стареющими народовольцами, шпиками из Третьего отделения, фанатиками, вампирами и прочей нечистью густо населен сериал «Карамора», первый сезон которого идет на видеосервисе Start.
Актер, режиссер и продюсер Данила Козловский работал над «Караморой» в течение нескольких лет. Тбилиси, Москва, столичные пригороды — и Санкт-Петербург как вполне реально существующий персонаж. Городу не привыкать, традиционно, со времен Достоевского, Северная столица выступает как главная декорация для разворачивающихся драматических событий повседневной жизни.
В «Караморе» на ночных улицах Питера происходят странные события: Петр Каразин, анархист с человеческим лицом, своими духовными метаниями напоминающий Раскольникова перед убийством, руководствуется самыми благими намерениями, которые известно куда ведут. Именно там Каразин в исполнении Данилы Козловского и оказывается уже в середине первой серии. «Может ли зло быть воплощено в человеке?» — спрашивает Каразин священника в пустующей церкви. Похоже, Каразину и предстоит сразиться с воплощенным врагом рода человеческого на протяжении следующих восьми серий.
Козловский изначально задумывал проект как сериал, поскольку, по его словам, концентрация событий такова, что в формате фильма он бы многое потерял. «Карамору» уже сейчас можно назвать абсолютным чемпионом по заселенности экранного времени знаменитыми фигурами. Любопытный и неленивый зритель наверняка будет пересматривать сериал, чтобы отследить каждого известного персонажа, а также аллюзии и реминисценции, заложенные сценаристами. Как сказал Козловский, сценарий переписывался вплоть до последнего дня — по его мнению, это вполне нормально. Самое главное — сделать историю логичной, продуманной.
Наверняка оправдано появление молодого длинноволосого Маяковского, которого Каразин критикует за плохие стихи и неопрятный вид. Полноценными персонажами выступают и такие фигуры, как молодой Коба (которого, кстати, не именуют пока Сталиным), Александр II Миротворец, оказывающийся вампиром, чья инфернальная сущность объясняет наконец, почему он выжил после стольких покушений. «Мы не претендуем на реалистичность. У нас вампиры борются с анархистами — о какой реалистичности тут можно говорить!» — замечает Козловский.
До какой степени история может быть альтернативной? Насколько допустимо для режиссера и сценариста вольное обращение с первоисточниками и каноническими текстами? Наверное, зритель должен сам найти ответы. Однако в сериале есть недвусмысленная подсказка: имя Петра Каразина мы встречаем в рассказе Максима Горького «Карамора» (сборник «Рассказы 1922–1924 годов»). Отец Петра так и звал его «караморой», комаром на длинных ножках.
Свой ответ на эти вопросы дает и сценарист Александр Фомин. Для него сериал — некая увлекательная игра в духе компьютерной Assassin’s Creed, где в ряде эпизодов появляются различные известные персонажи.
При всей эпичности и многонаселенности сериала, максимальном уплотнении художественного пространства у зрителя возникает послевкусие коктейльного микса, в состав которого включили слишком много ингредиентов: вселенная Marvel с ее пластмассовыми героями и предсказуемостью сюжетов, натурализм Тарантино, диалоги в духе полемики Раскольникова и Порфирия Петровича, русская литература, политика, мистика, обязательный для жанра трагический «амор», пасхалки и угар молодого и страшного XX века… Есть ли оправдание такому художественному решению?
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl