«Чувствуешь ли ты, что в чем-то до сих пор виноват?» Психолог Александр Рязанцев — о том, как пережить утрату
На следующей неделе в издательстве «Альпина» выйдет книга практикующего психолога с 30-летним стажем, блогера «Сноба» Александра Рязанцева. В ней автор подробно рассказывает о стадиях и способах переживания горя и принятия утраты. В основе методик, предложенных в книге, — опыт работы с родственниками погибших на подводной лодке «Курск». «Сноб» публикует отрывок из главы «Несогласие».
Впервые я столкнулся с массовым горем, когда служил офицером в закрытом гарнизоне подводников. В 1898 году в Баренцевом море затонула подлодка «Комсомолец», и весь процесс переживания острого горя и слияния с ним людей от начала и до конца трагедии происходил на моих глазах. Горе пришло в 42 семьи, плакали 30000 человек. Я помню разные формы поведения людей, проявившиеся в тот момент. Кто-то тихо сидел, кто-то беспокойно ходил из угла в угол и критиковал всех вокруг, кто-то кричал и плакал от боли, ругался матом. Тогда, ничего еще не зная об утратах, я просто не мог это объяснить и удивлялся, почему люди себя так ведут. Когда я плакал вместе со всеми от боли, я не понимал, что со мной происходит. Почему я, такой эмоционально стойкий, не могу сдержать слез? Сейчас ответ для меня очевиден. Я был потрясен тем, что произошло. Я верил в нашу технику и оружие, в их неуязвимость и непотопляемость, поэтому, когда один из друзей-сослуживцев сказал мне, что «Комсомолец» затонул и два моих товарища, находившиеся на борту, оказались в числе погибших, Я БЫЛ НЕСОГЛАСЕН. Этого просто не могло произойти в моем понимании, это противоречило моей вере в технику и людей, которые ее обслуживали. Если бы я тогда работал терапевтом-консультантом, я мог бы вынести из этой ситуации много полезных вещей, но тогда я был одним из пострадавших, я не был готов.
Несогласие с произошедшей ситуацией — это самый сложный этап переживания потери, с которого все начинается. Как говорится, умом-то мы понимаем, что близкий человек умер или ушел (при разводе), что кошелек, часы или мобильный телефон украли, но на эмоциональном уровне мы со случившимся не согласны. Именно этот внутренний конфликт между пониманием и эмоциональным восприятием заставляет нас из нашего несогласия выстраивать определенные формы поведения, принимать ошибочные решения, которые отвлекают и уводят от реального события.
Несогласие — это первое чувство, которое возникает (причем неосознанно), когда человек что-то теряет (еще тяжелее, если кого-то). Он испытывает сильное потрясение: «Почему я? Почему именно у меня? Пусть бы где-то в другом месте это произошло! В чем я виноват?» Мне очень нравится высказывание Никиты Михалкова про наш менталитет, которое как нельзя лучше иллюстрирует механизм несогласия: «Если у меня корова издохла, то я думаю, не почему у меня корова издохла, я думаю — почему у соседа до сих пор живая».
Несогласие ведет к тому, что потеря не преодолевается и, оставаясь в прошлом, начинает воздействовать на жизнь настоящую. Очень часто на консультациях, когда я вижу у людей характерные признаки непережитой утраты, я говорю им о том, что именно старые раны влияют на их текущую жизненную ситуацию. Первое, что я слышу от них в ответ, — это несогласие. Люди заверяют меня, что прошло достаточно много времени и они уже справились с горем и болью. Они уверены, что старые утраты не могут влиять на их жизнь сегодня.