Чем опасен запрет на эмоции для женщин и как нам разрешить себе радоваться и злиться
В обществе все еще популярны стереотипы о том, что хорошие девочки не должны злиться или слишком бурно веселиться. О том, почему воспитанные таким образом женщины часто не могут постоять за себя, получать удовольствие от секса и наладить отношения с финансами, в свой колонке для Forbes Woman рассказывает психолог Евгения Погудина
Откуда берется запрет на чувства
Эмоциональная отстраненность у взрослых — очень распространенное явление. Ему есть множество объяснений, но, пожалуй, самое популярное сформулировал английский психиатр и психоаналитик Джон Боулби, автор теории привязанности. Боулби уверен: ребенку легче эмоционально отстраниться от собственных чувств, чтобы не утратить связь со значимыми людьми. Это обусловлено, в первую очередь, биологическими причинами: значимые люди (родители, опекуны) — те, благодаря кому ребенок буквально выживает во взрослом мире, а поэтому ему необходимо подстраиваться под их видение того, каким он должен быть. С точки зрения психологии такая подстройка создает ощущение комфорта и защищенности. Когда ребенок начинает соответствовать стандартам, которые для него задали значимые взрослые, он чувствует себя более безопасно, ведь они одобряют его поведение.
О подавлении истинных чувств в подростковом возрасте пишут Кэрол Гиллиган и Наоми Снайдер в книге «Почему патриархат все еще существует». Они приводят пример 16-летней Шейлы, которая не говорит о своих истинных эмоциях и мыслях — ведь если люди не знают, что она на самом деле чувствует, то неважно, как они относятся к ней.
Запрет на эмоции не возникает из ниоткуда, а передается через целые поколения. По теории Боулби, люди, которые страдают от утраты связи с самими собой, как правило, позже сами становятся причиной утраты этой связи у других. Именно поэтому чаще всего человек получает запрет на распознавание и выражение чувств «по наследству» от родителей и других родственников. Существуют целые поколения людей, прошедших через различные травматические события и потому не имеющих представления о том, как «правильно» выражать свои чувства и говорить о них. Этот паттерн поведения они передают собственным детям.
У мальчиков отчуждение от своих истинных чувств происходит примерно в четыре-семь лет — именно тогда их начинают стыдить за эмоции, говорить, например, хорошо знакомое многим: «что ты плачешь, ты же не девочка». Итог закономерен — вырастая, эти мальчики часто становятся теми самыми гипертрофированными «мачо» с установкой о том, что многие чувства представителям мужского пола испытывать не только не свойственно, но даже позорно. «Не по-мужски».
Девочки же обычно отстраняются от эмоций в подростковом возрасте (хотя это может случаться и раньше). Чаще всего значимые взрослые «запрещают» им две эмоции: злость и радость.
«Это не моя девочка, моя девочка не злится»
Согласно гендерным стереотипам, агрессия — «не женская» эмоция. Запрет выражать ее напрямую очень сильно влияет на проявление личных границ у девочек, особенно в подростковом возрасте. Ведь чувство злости обусловлено в том числе биологически — защитой собственного пространства. Научившись подавлять и замещать злость, девочки, а впоследствии взрослые женщины, часто не могут различить, когда их личные границы оказываются нарушенными.
Пример: дочь злится, проявляет свое несогласие с чем-то, что услышала от родителей. Те реагируют на это словами: «это не моя девочка, моя девочка — послушная и хорошая». Ребенок считывает это как отвержение: выходит, что родителям он «подходит» только в определенном состоянии, а если будет вести себя по-другому, станет им не нужен. Поэтому подсознательно стремится заглушить эмоции, которые родители считают «неправильными». В конце концов подавление злости входит в привычку.
Яркий пример из психологической практики: муж постоянно изменяет жене, а она, вместо того, чтобы выразить недовольство, испытывает тревогу — ей трудно сосредоточиться на делах, все валится из рук. Когда муж не ночует дома, жена лишь сильно беспокоится за него. Она даже не допускает мысли об измене, хотя все признаки налицо. Научившись подавлять здоровую агрессию в далеком детстве, сейчас она попросту не умеет выражать ее, не может даже самой себе сказать: «Со мной так нельзя!» Вместо этого она неосознанно маскирует злость за постоянной тревогой.