Алёна Лёвина об инклюзии, феминизме и жизни с инвалидностью

СНОБРепортаж

Алёна Лёвина: Я много всего умею в этой жизни, но инвалидность очень сильно ограничивает меня

b640a13732c114243bbec366cd38514cb3dbbf90c639fef8b7b13c2049831174.jpg
Фото: Пресс-служба Политехнического музея

В марте, перед самым началом карантина в Музее Москвы открылась выставка «Истории, которых не было», участниками которой стали люди с инвалидностью, рассказывающие свои истории о взаимоотношениях с городом. «Сноб» попросил Веру Шенгелию, заместителя генерального директора Политехнического музея, а в прошлом — журналиста, спросить Алёну Лёвину, сокураторку выставки «Истории, которых не было», об инклюзии, феминизме и жизни с инвалидностью.

Последние полгода Политехнический музей, готовясь к открытию, запустил программу «Разные люди — новый музей». Смысл программы объясняют приблизительно так: роль современного музея в последние годы изменилась, музей больше не хранилище для коллекции, а агент социальных изменений, институция, ориентированная на посетителя и заинтересованная в участии посетителя в работе музея. В Политехе хотят показать, что программы музея можно создавать вместе с очень разными сообществами: например, с сообществом людей с инвалидностью, вовлекая их в совместную работу. Пока здание музея на реконструкции, проекты проходят на других площадках города.

Давай начнем с выставки. Мы над ней работали с осени, собирали истории людей с инвалидностью, придумывали, как сделать ее доступной для всех посетителей. Что для тебя было самым сложным, а что — самым интересным?

Мне нравится инклюзивный подход. Мы работали с моей сокураторкой Машей Сарычевой вместе с людьми с инвалидностью, обсуждали, что они хотят видеть на этой выставке. Я считаю, что это суперопыт и такой опыт надо внедрять дальше в выставочную деятельность, связанную с инклюзией, и вообще любая выставочная деятельность должна постепенно становиться более инклюзивной.

У тебя появились любимые истории?

Первая — это история Эвелины Матвеевой, которая после обстрела в Грозном оказалась в инвалидной коляске. Она в интервью рассказывала, что уже после войны была в Грозном и увидела, как там все заштукатурено. Я знаю, что в Сараево до сих пор все стены испещрены пулями, и меня эта тема очень волнует. Я была на выставке Лучо Фонтано с его знаменитыми разрезами на холстах, и все это вместе — рассказ Эвелины и выставка — как-то перемешалось внутри меня, я поняла, что мне это важно. Я хочу делать проект по теме трипофобии, войны и ранений. Рассказ Эвелины про то, что город, который был разрушен войной, был заштукатурен, загримирован, меня вдохновил.

Мне было очень интересно читать истории незрячих, потому что мне интересно, как невидящие люди живут, какой у них быт и представление об окружающей среде. Когда мы проводили фестиваль «Женщины, инвалидность, феминизм», к нам приезжала Анастасия Мильчакова, тотально незрячая, и она много рассказывала про то, как она живет, и даже про то, как она занимается сексом, это все было очень интересно.

Еще на выставке есть истории, которые практически дублируют часть моей жизни. Например, история Марии Генделевой, которая получила травму в юности, стала пользоваться инвалидной коляской, а потом училась в необустроенном техникуме без намека на доступную среду. Или история Александры Кожевниковой, которая пользуется коляской с 13 лет. Она окончила Литинститут, училась на заочке, и ее тетя каждую сессию брала два месяца отпуска, чтобы возить ее на экзамены. Таскала на второй этаж в необустроенный вуз, где даже нет туалета на каждом этаже. Эти истории очень сильно отозвались во мне, потому что мои последние годы в университете, когда я училась в аспирантуре, — это был просто сплошной ад. Мы сверстницы и с Марией, и с Александрой, и мы все учились в тот период, когда всем было, грубо говоря, насрать.

А где ты училась и кто тебе помогал?

Я училась в Университете имени Косыгина, сейчас это Университет дизайна и технологий. Лифт там шел только в одну сторону, и чтобы спуститься вниз, нужно было ждать, пока он уйдет наверх и вернется. На входе, конечно, были ступеньки.

Чаще всего возле университета меня встречал мой одногруппник Илюша Топильский. Он ждал, когда я подъеду на такси. Меня высаживала машина, а чтобы дойти до института, надо было пройти метров 15. И, чтобы я не упала, а я ходила очень плохо, Илья вел меня на занятия. Иногда меня возила мама, иногда соцтакси, иногда брат — тогда я еще могла ходить. К институту меня подводили, а там я карабкалась. Это было довольно унизительно — то, как мне приходилось взбираться по этим четырем ступенькам, держась за грязный заборчик. Я еще как-то старалась так идти, чтобы это выглядело адекватно, не сильно бросалось в глаза. Обычно я ждала, пока все пройдут, чтобы не упасть в потоке людей. Потому что, когда я падала, я не могла встать самостоятельно, меня нужно было поднимать. Приходилось просить: «Молодой человек, пожалуйста, поднимите». У молодого человека вот такие глаза, он не понимает, почему здоровая баба просит, я ему говорю: «Поднимите, я не могу сама вставать». Тогда я даже не говорила слова «инвалидность» или «инвалид». Говорить «инвалидность» применительно к себе я начала, только когда села на коляску.

С тех пор как ты стала работать над выставкой «Истории, которых не было», мы с тобой в друзьях на фейсбуке (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена). И по твоим соцсетям очень заметно, какую активную профессиональную жизнь ты ведешь. Расскажи, над чем ты работаешь в последнее время?

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Био-механизм Био-механизм

Пауки, пожалуй, самые высокотехнологичные существа на планете

Вокруг света
Не панацея: что не так с дизайнерскими защитными масками (и почему мы все равно можем их носить) Не панацея: что не так с дизайнерскими защитными масками (и почему мы все равно можем их носить)

Есть ли смысл покупать маски, сшитые модными брендами?

Esquire
Глобальная трансформация: три проблемы, которые придется решить властям во всем мире Глобальная трансформация: три проблемы, которые придется решить властям во всем мире

Три серьезные проблемы после пандемии

Forbes
И предали шпагу свою. Как наши этические компромиссы приблизили катастрофу И предали шпагу свою. Как наши этические компромиссы приблизили катастрофу

Как мы отступали от твердой буквы присяг, торжественных обещаний и кодексов

СНОБ
Больше интереса — меньше стресса. Что такое хобби с научной точки зрения Больше интереса — меньше стресса. Что такое хобби с научной точки зрения

Хобби не только формируют нас как личность, но и помогают достигать целей

СНОБ
Российские ученые приблизили воплощение «голубой мечты» авиастроителей Российские ученые приблизили воплощение «голубой мечты» авиастроителей

Ученые увеличили прочность лазерного сварного соединения алюминия и титана

Популярная механика
Земля в иллюминаторе Земля в иллюминаторе

Российский космонавт-испытатель Олег Артемьев, штатный блогер Роскосмоса

Популярная механика
Большая Перемена Большая Перемена

Дизайн сегодня — один из инструментов постижения мира и себя в нем

Seasons of life
Частичное репрограммирование омолодило клетки человека на пять лет Частичное репрограммирование омолодило клетки человека на пять лет

Ученые проверили технологию частичного репрограммирования

N+1
9 полезных привычек 9 полезных привычек

Эти несложные действия требуют минимум усилий, а приносят максимум пользы

Лиза
14 лучших эпизодов документального сериала «Секунды до катастрофы» 14 лучших эпизодов документального сериала «Секунды до катастрофы»

Крайне зажигательный документальный сериал «Секунды до катастрофы»

Maxim
В России стало меньше машин, пробок и аварий. Что дальше? В России стало меньше машин, пробок и аварий. Что дальше?

На дорогах стало свободнее после перехода многих компаний на удаленный режим

РБК
Geely Coolray. Куда положить грабли? Geely Coolray. Куда положить грабли?

У Поднебесной нет тормозов, зато есть неограниченные ресурсы

4x4 Club
Как буржуазные бренды работают с нишевыми Как буржуазные бренды работают с нишевыми

В текущем сезоне Brooks Brothers объединяются с авангардными Junya Watanabe

GQ
Как растет щетина на щеках и что делать, если она не растет (или делает это неравномерно) Как растет щетина на щеках и что делать, если она не растет (или делает это неравномерно)

Густая пышная борода — это то, о чем мечтают многие мужчины

Playboy
Память — главная функция мозга Память — главная функция мозга

Отвечает директор Научного центра неврологии РАН академик Михаил Пирадов

Наука и жизнь
Из князи в грязи: тест Toyota RAV4 Из князи в грязи: тест Toyota RAV4

Toyota RAV4 - это какой-то другой кроссовер, не похожий на все прежние

Популярная механика
Бабушки, гангстеры и далматинцы: за что мы любим бренд Casablanca Бабушки, гангстеры и далматинцы: за что мы любим бренд Casablanca

Парижский бренд с марокканскими корнями решительно набирает обороты

GQ
Принцы с телефонами: как члены королевских семей относятся к гаджетам? Принцы с телефонами: как члены королевских семей относятся к гаджетам?

Членам королевской семьи не чужды простые человеческие радости

Cosmopolitan
Теория и практика игр Теория и практика игр

Братья Игорь и Дмитрий Бухманы построили компанию Playrix

Forbes
Масло жожоба для лица и волос: экзотический эликсир красоты Масло жожоба для лица и волос: экзотический эликсир красоты

Разбираемся в полезных свойствах домашней косметики с маслом жожоба

Cosmopolitan
У нарушителей режима отхода ко сну обнаружили учащенное сердцебиение У нарушителей режима отхода ко сну обнаружили учащенное сердцебиение

Это может повысить риск сердечно-сосудистых заболеваний

N+1
Время девы. Весеннее небо Время девы. Весеннее небо

Весна — лучшее время для наблюдения созвездия Девы

Наука и жизнь
Календарь Календарь

Календарь на все три месяца весны

Seasons of life
Влюбленность похожа на наркотическую зависимость Влюбленность похожа на наркотическую зависимость

И Сююмбике Давлет-Кильдеева не смогла ей противостоять

GQ
Владимир В. Видеманн: Последнее десятилетие СССР глазами мистической богемы Владимир В. Видеманн: Последнее десятилетие СССР глазами мистической богемы

Отрывок из новой книги писателя и историка Владимира В. Видеманна

СНОБ
«Отказ от карантина — страшная ошибка»: экономист Сергей Гуриев — об обращении Путина, кризисе и пандемии «Отказ от карантина — страшная ошибка»: экономист Сергей Гуриев — об обращении Путина, кризисе и пандемии

Отказ от введения карантина — страшная ошибка. Об этом заявил Сергей Гуриев

Forbes
«Я давно взрослый»: новый формат общения с родителями «Я давно взрослый»: новый формат общения с родителями

Как перезагрузить отношения с родителями и вывести их на новый уровень

Psychologies
Как актриса Риз Уизерспун создала один из самых влиятельных книжных клубов Америки (и стала суперуспешным продюсером) Как актриса Риз Уизерспун создала один из самых влиятельных книжных клубов Америки (и стала суперуспешным продюсером)

Карьера Риз Уизерспун всегда складывалась неплохо, но все изменилось в 2017 году

Esquire
Ужас Амитвилля и кукла Аннабель: самые страшные дела Эда и Лоррейн Уоррен Ужас Амитвилля и кукла Аннабель: самые страшные дела Эда и Лоррейн Уоррен

Супруги Уоррены, пожалуй, самые известные исследователи паранормального в мире

Cosmopolitan
Открыть в приложении