Отрывок из книги Альберто Мангеля «История чтения»

СНОБКультура

Альберто Мангель: Кража книг

f2f9400058e27311cfd7a6ca4119373ac80a849b1d9737b2ae624fb6664fa893.jpg
Неизвестный автор. Натюрморт с книгами, 1628. Старая пинакотека, Мюнхен. Иллюстрация: Wikimedia Commons

Каждую неделю Илья Данишевский отбирает для «Сноба» самое интересное из актуальной литературы. Сегодня мы публикуем фрагмент книги культуролога, директора Национальной библиотеки Аргентины Альберто Мангеля «История чтения» (выходит в «Издательстве Ивана Лимбаха»). Когда и где впервые возникли буквы? Является ли чтение страстью или отдохновением? Кто научил верблюдов ходить в алфавитном порядке? Правда ли, что за любовь к чтению казнили? Автор воспринимает чтение как соблазнение, как бунт, как одержимость, и прослеживает историю того, как мы продвигались от глиняной таблички к свитку, кодексу и, в конце концов, к гипертексту. Среди персонажей книги писатели и философы, святые и простые смертные — любители чтения и книг.

<…>Французская революция сделала попытку отказаться от постулата, согласно которому прошлое принадлежит одному классу. По крайней мере, в некотором отношении она преуспела: коллекционирование древностей из развлечения аристократов превратилось в буржуазное хобби, сначала при Наполеоне, с его любовью к Древнему Риму, а позже и при республике. К началу XIX века выставки старомодных безделушек, картин старых мастеров и старинных книг были очень модными в Европе. Антикварные магазины процветали. Торговцы распродавали дореволюционные сокровища, которые скупались и выставлялись в музеях нуворишей. «Коллекционер, — писал Вальтер Беньямин, —в своих мечтах уносится не только в удаленный мир или мир прошлого, но и в более совершенный мир, в котором люди хотя так же мало наделены тем, в чем они нуждаются, как и в мире обыденном, но вещи в нем свободны от тяжкой обязанности быть полезными».

В 1792 году Лувр был преобразован в музей для народа. Возражая против идеи общего для всех прошлого, писатель Франсуа Рене де Шатобриан утверждал, что собранные таким образом произведения искусства «уже ничего не говорят ни уму, ни сердцу». Когда несколько лет спустя французский художник и антиквар Александр Ленуар основал Музей французских памятников в надежде сохранить статуи и каменную кладку особняков и монастырей, дворцов и церквей, разграбленных революцией, Шатобриан презрительно отзывался о музее как о «скоплении развалин и надгробий из разных веков, собранных без складу и ладу в монастыре Малых августинцев». Однако и в большом мире, и в маленьком мирке частных коллекционеров руин прошлого к критическим словам Шатобриана никто прислушиваться не стал.

Книги были в числе главных сокровищ, уцелевших после революции. Частные библиотеки Франции XVIII века представляли собой фамильные драгоценности, сохранявшиеся и передававшиеся от поколения к поколению, и книги, их составлявшие, служили символами высокого социального положения, утонченности и хороших манер. Можно вообразить, как граф де Хойм, один из самых знаменитых библиофилов своего времени (он умер в возрасте сорока лет в 1736 году), доставал с одной из многочисленных полок том «Речей» Цицерона, который он рассматривал не как один из сотен или тысяч печатных томов, разбросанных по бесчисленным библиотекам, но как уникальный предмет, переплетенный в соответствии с его личными вкусами, снабженный комментариями, написанными его собственной рукой, с позолоченным фамильным гербом на обложке.

Приблизительно с конца XII века книги уже рассматривались как товар, и в Европе стоимость их настолько возросла, что ростовщики стали принимать их в качестве залога; упоминания о таких сделках встречаются во многих средневековых книгах, особенно в тех, что принадлежали студентам. К XV веку торговля книгами стала столь оживленной, что их начали продавать на Франкфуртской и Нордлингенской ярмарках.

Некоторые, самые редкие, продавались по исключительно высоким ценам (редчайшая «Эпистола Петра Дельфийского» 1524 года издания была продана за 1000 ливров в 1719 году — то есть в современном эквиваленте приблизительно за 30 000 долларов), но большинство ценились прежде всего как фамильные драгоценности, которых не коснуться ничьи руки, кроме рук детей и внуков владельцев. Именно по этой причине библиотеки казались лакомым куском для революционеров.

Разграбленные библиотеки духовенства и аристократии, символы «врагов республики», в конце концов оказались в огромных хранилищах в нескольких французских городах — Париже, Лионе, Дижоне и других, где они ждали, страдая от влажности, пыли и вредителей, пока революционные власти решат их судьбу. Хранить такое количество книг было настолько трудно, что власти начали организовывать распродажи, чтобы избавиться хотя бы от части этого непосильного бремени. Однако вплоть до создания Французского банка как частной организации в 1800 году большинство французских библиофилов (точнее, те из них, что остались живы и не были отправлены в изгнание) были слишком бедны, так что ситуацией могли воспользоваться только иностранцы, в первую очередь англичане и немцы. В интересах иностранной клиентуры местные книготорговцы действовали в качестве разведчиков и агентов. На одной из последних таких распродаж в 1816 году в Париже книготорговец и издатель Жак-Симон Мерлен купил столько книг, что они заполнили от подвала до чердака два пятиэтажных дома, которые он приобрел специально для этой цели. Эти книги, по большей части драгоценные и редчайшие, продавались на вес бумаги, и это в то время, когда новые книги все еще были очень дорогими. Например, в первое десятилетие XIX века недавно опубликованный роман мог стоить приблизительно треть месячного жалования сельскохозяйственного рабочего, в то время как первое издание «Le Roman comique» Поля Скаррона (1651) можно было получить за десятую часть этой суммы.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Возможно, у вас уже все есть: разбор гардероба в 3 простых правилах Возможно, у вас уже все есть: разбор гардероба в 3 простых правилах

Почему бы не заняться разбором гардероба прямо сейчас?

Esquire
Этичный миллиардер: владелец сети Patagonia решил платить сотрудникам зарплату даже после закрытия магазинов Этичный миллиардер: владелец сети Patagonia решил платить сотрудникам зарплату даже после закрытия магазинов

Владелец Patagonia закрыл магазины в 5 странах, но продолжает платить зарплату

Forbes
Как не пьянеть, когда нужно много пить: 11 подсказок, чтобы не краснеть утром Как не пьянеть, когда нужно много пить: 11 подсказок, чтобы не краснеть утром

Трюки, которые помогут пережить бурную ночь

Playboy
Вредные советы для (не)творческих родителей Вредные советы для (не)творческих родителей

Кажется, современных детей начинают обучать еще в утробе матери

Psychologies
В поисках идеального равновесия В поисках идеального равновесия

Как найти баланс в отношениях с любимым человеком?

Yoga Journal
«Закончилось время кровавых диктаторов». Интервью с основателями ансамбля без дирижера Персимфанс «Закончилось время кровавых диктаторов». Интервью с основателями ансамбля без дирижера Персимфанс

В Москве вот уже десять лет выступает Персимфанс

СНОБ
Ангел и деним Ангел и деним

Настя Акатова открыла нам еще одно удивительно красивое женское место – пресс

Maxim
Помехи помешали нейронам кодировать информацию Помехи помешали нейронам кодировать информацию

Шум, который создают нейроны, могут мешать регистрировать слабые стимулы

N+1
Лучший маринад для шашлыка из свинины: проверенные рецепты и лайфхаки Лучший маринад для шашлыка из свинины: проверенные рецепты и лайфхаки

Что может быть лучше сочного мяса на гриле?

Playboy
Не принц, но продюсер: всё о Треворе Энгельсоне, первом муже Меган Маркл Не принц, но продюсер: всё о Треворе Энгельсоне, первом муже Меган Маркл

Кем был первый муж Меган Тревор Энгельсон и чем он занимается сейчас

Cosmopolitan
Цена доверия: что должны сделать правительства, чтобы остановить обвал фондового рынка Цена доверия: что должны сделать правительства, чтобы остановить обвал фондового рынка

Падение фондового рынка может поставить новый антирекорд

Forbes
Работающая мама и школьник на карантине: уроки выживания Работающая мама и школьник на карантине: уроки выживания

Как организовать дистанционное обучения ребенка, когда самой нужно работать

Forbes
7 упражнений, которые «похудеют» тебя на карантине 7 упражнений, которые «похудеют» тебя на карантине

Тебе понадобится только спортивная форма и 20 минут свободного времени

Cosmopolitan
Не у станка: какой бизнес в России создают женщины Не у станка: какой бизнес в России создают женщины

Женщинам в России принадлежат порядка 30% компаний малого и среднего бизнеса

Forbes
Правила этикета на первом свидании: 9 главных правил Правила этикета на первом свидании: 9 главных правил

Девять главных заповедей первого свидания

Playboy
Острый репортаж с места событий: кто такая Алла Михеева Острый репортаж с места событий: кто такая Алла Михеева

Алла Михеева стала известной благодаря рубрике «Острый репортаж»

Cosmopolitan
Как правильно гладить вещи, чтобы убить микробы Как правильно гладить вещи, чтобы убить микробы

Что такое правильная глажка и почему она так важна

Cosmopolitan
Память — главная функция мозга Память — главная функция мозга

Отвечает директор Научного центра неврологии РАН академик Михаил Пирадов

Наука и жизнь
8 препятствий на пути к успеху в карьере 8 препятствий на пути к успеху в карьере

Вы делаете все для того, чтобы добиться карьерного роста, но безрезультатно?

Psychologies
Запчасти подорожают в июне. Что будет с ОСАГО и каско Запчасти подорожают в июне. Что будет с ОСАГО и каско

Участники страхового рынка прогнозируют рост стоимости полисов каско

РБК
«Мог стать угрозой конкуренции»: BBC хотела запустить «свой Netflix» в 2009 году, но британские власти закрыли проект «Мог стать угрозой конкуренции»: BBC хотела запустить «свой Netflix» в 2009 году, но британские власти закрыли проект

Почему власти не позволили BBC запустить собственный стриминговый сервис

VC.RU
Чек-лист: 8 полезных привычек тех, кто никогда не болеет Чек-лист: 8 полезных привычек тех, кто никогда не болеет

Секреты богатырского здоровья или вся тайна в здоровых привычках

Cosmopolitan
Родители vs гаджеты: что виртуальный мир дает нашим детям Родители vs гаджеты: что виртуальный мир дает нашим детям

Трудно переоценить страх родителей перед гаджетами

Psychologies
Что общего у космонавтов и видеоблогеров Что общего у космонавтов и видеоблогеров

Как разговаривать с ребенком, который мечтает о модной профессии

СНОБ
Элизабет из Верхотурья: в поисках страшной красоты Элизабет из Верхотурья: в поисках страшной красоты

Как выглядит уральская глубинка глазами сильных женщин

Русский репортер
Исабель Альенде: По ту сторону зимы Исабель Альенде: По ту сторону зимы

Отрывок из романа Исабель Альенде «По ту сторону зимы»

СНОБ
«Предстоит сложный безденежный год»: сколько рестораны и отели Петербурга потеряют из-за отмены ПМЭФ «Предстоит сложный безденежный год»: сколько рестораны и отели Петербурга потеряют из-за отмены ПМЭФ

Сфера гостеприимства Санкт-Петербурга может потерять до 3 млрд рублей

Forbes
Дефицитные чернила, или Достать и плакать Дефицитные чернила, или Достать и плакать

Лев Рубинштейн вспоминает время, когда все надо было «доставать»

СНОБ
Как ухаживать за ломкими ногтями? Как ухаживать за ломкими ногтями?

Как укрепить свои натуральные ногти?

Худеем правильно
Александр Кушнер Александр Кушнер

Александр Кушнер — один из лучших лирических поэтов ХХ века

Собака.ru
Открыть в приложении