Как «Дневники» протоиерея Шмемана помогают найти выход, когда выхода нет

WeekendКультура

Утверждение радости

Как «Дневники» протоиерея Александра Шмемана помогают найти выход, когда выхода нет

Текст: Юрий Сапрыкин

Протопресвитер Александр Шмеман. Фото: pravmir.ru

50 лет тому назад, в понедельник, 29 января 1973 года, Александр Шмеман открывает первую страницу новой тетради и записывает: «Вчера в поезде думал: пятьдесят второй год, больше четверти века священства и богословия — но что все это значит?» Дневник будет продолжаться более десяти лет и станет одним из главных документов новейшей православной мысли — и важным чтением совсем не только для православных и даже не только для верующих.

«Больше четверти века» — в эти годы вошло преподавание в Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке и руководство ею, многочисленные книги о христианском богослужении, цикл передач на «Радио Свобода» (внесено в России в реестр СМИ-иноагентов), обращенный к верующим за железным занавесом, и, конечно, постоянные богослужения. Шмеман — одна из важных фигур Православной церкви в Америке.

Его авторитет как богослова, просветителя и церковного деятеля не подлежит сомнению, он всем нужен и везде привечаем, его участие в общецерковных делах незаменимо, его лекции и выступления, объясняющие суть христианского вероучения и таинств Церкви, востребованы во всем мире.

Откуда же возникает это — «что все это значит»?

Это первая запись в дневнике, Шмеман ведет его последние десять лет своей жизни; через двадцать лет после его смерти, в 2005 году, записи будут изданы отдельным томом. К сегодняшнему дню книга с заглавием «Дневники 1973–1983» выдержала в России уже шесть переизданий, ее влияние распространяется далеко за пределы круга прихожан РПЦ (так было и с радиопередачами Шмемана в 1970-е).

Из множества сделанного и написанного Шмеманом самый долгий след оказался у текста, созданного как бы без дела, ни для чего, помимо всякой цели и расчета. И первое, с чем сталкивается читатель этого текста,— неразрешимый вопрос, понятный каждому, кому случалось оглянуться на прожитую жизнь: зачем все это было? что все это значит?

Повседневность: «Если все это суетливо и ненужно — то что же?»

Заданный в первой же фразе вопрос требует пересмотра всей жизни, нужно просеять ее, взвесить на весах — то или не то? С такой задачей невозможно разделаться раз и навсегда: дневник предполагает, что рефлексия должна продолжаться, пока есть силы думать и записывать.

Шмеман сам предпочитает дневники и воспоминания прочему чтению, больше других он любит дневник театрального критика Поля Леото (на русский не переведен, но можно найти эссе Сомерсета Моэма о нем), и именно говоря о нем, он формулирует главную для себя оппозицию человеческого существования — дар жизни vs дар идей: «Leautaud: человек, рассказывающий изо дня в день свою жизнь, говорящий только правду о себе. И вот он становится другом. Это не означает ни согласия, ни единомыслия. Это что-то совсем другое, по-своему таинственное: полюбить человека ни за что иное, как только за него самого. Он пишет так, что становится жаль: вот не было "меня" в его жизни. Но что меня не было в жизни Гегеля или Канта, это мне решительно безразлично. Дар жизни, по-видимому, обратно пропорционален дару идей».

Это ощущение близости — по-своему таинственное, не означающее согласия и единомыслия,— возникает и при чтении дневника Шмемана. Размеренное движение этого текста похоже на доверительный разговор о чем-то близком: автор пишет о том, что знаешь в себе и ты. Это чувство тем более удивительно, что по внешним биографическим параметрам для большинства российских читателей Шмеман — человек с другой планеты. Дело не только в опыте церковной жизни: по происхождению он — потомственный дворянин из эстонских немцев, учился в кадетском корпусе, а после в богословском институте в Париже. Его окружение в юности — первая волна эмиграции; идеалы, в которых он воспитан,— служение уже исчезнувшей стране, «славной, поразительной, единственной России». Его собеседники и учителя — Антон Карташёв, Георгий Флоровский, Сергий Булгаков, выдающиеся богословы и историки церкви. Шмеман никогда не был в Советском Союзе, он преподает и пишет на английском, свободно читает на французском (круг его чтения, как видно по дневнику,— по преимуществу современники-французы, вплоть до Сартра и Мишеля Фуко). Его русский как будто не подвержен искажениям и наслоениям XX века, это язык Чехова, а где-то — русского религиозного возрождения. (Даже странно читать, когда автор, сохраняя строгость стиля, пишет о том, как читает вечером детектив или смотрит Олимпийские игры по телевизии. Последние, кстати, приводят его в особенный восторг: «Изумительная красота человеческого тела, претворяемого в усилие, движение, на глазах становящегося невесомым, "воплощенным духом"».)

И все же: при всех непреодолимых дистанциях он кажется близким. Шмеман подробно фиксирует ход самой обыденной жизни — и это счастливая, насыщенная жизнь: интересные встречи, новые места. Интересно про такое читать — и тем более так жить.

И вот что он говорит об этой жизни: «Давление бесконечного количества малых дел и забот... раздробленное время, пустая голова, нервная усталость, "мир сей" в его мелочности и скуке»; «Как я устал от своей профессии или, может быть, от того, как она стала пониматься и восприниматься. Такое постоянное чувство фальши, чувство, что играешь какую-то роль. И невозможность выйти из этой роли»; «Жизнь проходит между пальцев, съедается суетой».

Все рвут на части, всем что-то нужно, то и дело звонит телефон — эта тема звучит в дневниках едва ли не чаще, чем названия американских городков, где у А. Ш. работа и дом; современному читателю это чувство знакомо, как отражение в зеркале.

Конечно, усталость от суеты, как мы сейчас говорим, выгорание — только первая сцепка с сознанием читателя. Еще больше сближает референтный круг, имена, принадлежащие общему культурному полю: Шмеман цитирует Ходасевича и Георгия Иванова, смотрит Тарковского, восхищается Солженицыным, а потом вступает в полемику с ним, знакомится с Бродским («Сумбурная компания. Таинственные девицы в штанах. для чего им Бродский?»).

Понятен (особенно для невоцерковленного читателя) вектор движения его мысли — к вере через культуру, минуя «церковность» и «религиозность»: «Само понятие Царства Божия может "взорвать" культуру, но в том-то все и дело, что "вне" культуры — ни понять, ни услышать, ни принять его невозможно».

Шмеман смотрит в ту же сторону, куда смотрим мы; и общие культурные пласты, и вечные проблемы он так же взвешивает, просвечивает — как и суетную, мучающую его повседневность. То это или не то? И если отсеять все мелкое, недостойное, ненужное — что будет в остатке?

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Время титанов Время титанов

Ма Яньсун — архитектор, который умеет так же хорошо строить, как и мечтать

Weekend
Мария Куликова: «Я очень изменилась, всегда весело расплескивала себя, а сейчас нет» Мария Куликова: «Я очень изменилась, всегда весело расплескивала себя, а сейчас нет»

За то время, пока создавался «Склифосовский», многое случилось

Караван историй
Свободный полет Свободный полет

Константин Хабенский всё больше увлечен режиссурой. И экспериментом

OK!
Как люди выживают на Крайнем Севере: жизнь за Стеной Как люди выживают на Крайнем Севере: жизнь за Стеной

Жизнь вблизи полюсов похожа на выживание людей за Стеной, как в «Игре престолов»

ТехИнсайдер
Кто вы, мистер Освальд? Кто вы, мистер Освальд?

В биографии Ли Харви Освальда всё ещё очень много белых пятен и мифов

Дилетант
«Он не отпустит вас легко»: 4 стадии расставания с нарциссом «Он не отпустит вас легко»: 4 стадии расставания с нарциссом

Как противостоять нарциссу?

Psychologies
Как «исправить» избалованного ребенка: 9 шагов Как «исправить» избалованного ребенка: 9 шагов

Избалованный ребенок привык получать все. Но подобная ситуация обратима!

Psychologies
Первый путь на запад Первый путь на запад

В XVII веке скромная голландская экспедиция открыла мыс Горн

Вокруг света
Театр цвета Театр цвета

Дом в Геленджике для отдыха с интерьером в различных оттенках серого

SALON-Interior
«Вы совершенно правы, мамочка»: как отвечать свекрови — случай из практики психолога «Вы совершенно правы, мамочка»: как отвечать свекрови — случай из практики психолога

Что делать, если свекровь — настоящий манипулятор?

Psychologies
Что делать с «Люси»? Что делать с «Люси»?

Формы у суперяхты Tecnomar Evo 120 по имени Lucy преобладают над функциями

Y Magazine
Звезда таинственно мерцала целых семь лет, прежде чем засиять снова: космическая загадка Звезда таинственно мерцала целых семь лет, прежде чем засиять снова: космическая загадка

Звезда, известная как Gaia17bpp, внезапно вспыхнула ярко

ТехИнсайдер
Гастрит с довеском Гастрит с довеском

«Гастрит у ребенка, да еще хронический – неужели такое может быть?»

Лиза
Бархатная кибитка. Роман о детстве Бархатная кибитка. Роман о детстве

Глава из новой книги Павла Пепперштейна — романа-воспоминания

СНОБ
Пик разума: как стресс, плохое настроение и чувство угрозы влияют на наше внимание Пик разума: как стресс, плохое настроение и чувство угрозы влияют на наше внимание

Как как концентрироваться, чтобы быть максимально продуктивным

Forbes
К 2100 году половина ледников планеты может растаять. Будет апокалипсис? К 2100 году половина ледников планеты может растаять. Будет апокалипсис?

Человечество испытает серьезные природные катаклизмы через 80 лет

ТехИнсайдер
Renault ушел с «АвтоВАЗа»: что он после себя оставил и какие перспективы у автозавода Renault ушел с «АвтоВАЗа»: что он после себя оставил и какие перспективы у автозавода

Как сейчас живут «Автоваз» и Тольятти?

Forbes
«Не делать ничего. Совсем». Как влиться в работу после долгих выходных (и не сойти с ума) «Не делать ничего. Совсем». Как влиться в работу после долгих выходных (и не сойти с ума)

Почему возвратиться к работе после длинных выходных так тяжело?

Inc.
Все везде и сразу, но без женщин: самые интересные фильмы-номинанты на «Оскар-2023» Все везде и сразу, но без женщин: самые интересные фильмы-номинанты на «Оскар-2023»

Фильмы — оскаровские номинанты, которые стоит посмотреть

Forbes
Я оптимист и знаю, что у меня всегда все получится | I’m an Optimist and I Know I’ll Always Succeed Я оптимист и знаю, что у меня всегда все получится | I’m an Optimist and I Know I’ll Always Succeed

Генеральный директор «Обсервер» — как создать модель понимания инвалидности

Позитивные изменения
Как выбрать матрас для секса Как выбрать матрас для секса

Насколько ваша кровать подходит для секса?

Maxim
Торможение на повороте: почему китайская экономика не вернется к былому росту Торможение на повороте: почему китайская экономика не вернется к былому росту

Китаю необходимо переходить на внутренние источники развития

Forbes
Все кончено Все кончено

Секс как средство от тревоги

СНОБ
ChatGPT так хорошо пишет научные рефераты, что эксперты не отличают их от написанных человеком. Чем это грозит ChatGPT так хорошо пишет научные рефераты, что эксперты не отличают их от написанных человеком. Чем это грозит

При слепой оценке каждый 3-ий реферат, написанный ChatGPT, приписывают человеку

ТехИнсайдер
«Я пережила Холокост ребенком»: настоящая история узницы Освенцима «Я пережила Холокост ребенком»: настоящая история узницы Освенцима

«Дочь Аушвица»: жизнь ребенка, которому приходится постоянно прятаться

Forbes
«Незнакомец для самого себя»: как понять, что вы бежите от реальности «Незнакомец для самого себя»: как понять, что вы бежите от реальности

Принимаем ли мы реальность по-настоящему?

Psychologies
Песни Севера Песни Севера

Позволь себе еще одно зимнее путешествие – в снежную морозную Карелию

Лиза
Собрали все: 10 умных способов использовать белый уксус вне кухни Собрали все: 10 умных способов использовать белый уксус вне кухни

Нестандартные способы применения уксуса в быту

ТехИнсайдер
Стекло под ногами, или как дневной свет попал в подвал Стекло под ногами, или как дневной свет попал в подвал

Город — словно остров в океане времени

Наука и жизнь
Большинство людей эволюционно не могут противостоять холоду, но как нам удается жить в суровом климате? Большинство людей эволюционно не могут противостоять холоду, но как нам удается жить в суровом климате?

Почему наш вид стал доминировать во всех частях земного шара?

ТехИнсайдер
Открыть в приложении