Сердце гребаного мира
Андрей Карташов о «Фее» Анны Меликян
В онлайн-прокат выходит новый фильм Анны Меликян — весьма своеобразная сказка о встрече создателя компьютерной игры «Коловрат» Жени (Константин Хабенский) с юной левой активисткой Таней (Екатерина Агеева). Вместе с «Русалкой» и «Звездой» фантастическая мелодрама «Фея» завершает трилогию Меликян о приключениях обнаженных сердец в мире, где для них не осталось места.
Название «Фея» настраивает на легкомысленный лад, и тем более неожиданным оказывается пролог фильма, с ходу погружающий в достоверную (пусть и докарантинную) суровую фактуру московской жизни. Первые кадры — в подземном переходе, первые звучащие слова — на таджикском, снято на бытовую видеокамеру с «зерном» — через минуту мы узнаем, в чьих она руках. Москва — место силы во всех смыслах слова. Низовое насилие тут без обиняков сопоставлено с насилием государственным: сразу же за избиением дворников бандой неонацистов мы видим, как полиция жестко разгоняет мирную акцию левых активисток. Одна из них, Таня, прячется в проезжающей мимо дорогой машине. За рулем — Женя, мужчина раза в два ее старше, и к тому же классовый враг. И в эту минуту в хищный мир современной России вдруг вторгаются уютные клише старого Голливуда. Встреча таких разных героев в дурацких обстоятельствах — этот прием называется meet cute; веселая девица, помогающая герою-мужчине,— такую называют «сумасбродная фея», и об этом нам тут же напомнят прямым текстом. Новый фильм Анны Меликян весь состоит из таких парадоксов — и сам это хорошо понимает. Он задействует известные жанры и сюжетные схемы, но тут же выламывается из них — и это по-своему феноменально.
Герои «Феи» живут в приближенных к реальным обстоятельствах и даже общаются на нормальном разговорном языке, что в российском кино, особенно рассчитанном на массовую аудиторию, по-прежнему редкость. Хабенский убедителен, как всегда убедителен Хабенский с хорошим текстом. У Агеевой, до сих пор игравшей в сериалах, сокрушительная органика, как всегда у дебютанток Меликян. При этом в мире «Феи» персонажи делятся на добрых и злых, как в сказке Андерсена, и действуют в такой же логике, а не вполне реальная природа главной героини обозначена уже в названии. Успев свыкнуться с такой необычной условностью (и вспомнив, что девочка со спичками вообще-то тоже жила не в стране эльфов), зритель обнаруживает себя