Метафизика топора
Михаил Трофименков о хорроре «Цензор» и всепобеждающей любви к «бэхам»
В летний прокат выходит «Цензор», рассказывающий о цензуре фильмов категории «Б», развернутой под предлогом борьбы с преступностью в Великобритании середины 1980-х. История о чопорной цензорше, специализирующейся на дешевых фильмах ужасов, позволила дебютантке Прано Бейли-Бонд превратить свой фильм в настоящее признание в любви не только к лучшим образцам жанра, но и к жанру как таковому.
Некогда Вим Вендерс посвятил свое «Небо над Берлином» (1987) трем «ангелам»: Ясудзиро, Франсуа и Андрею. То есть научившим его всему хорошему режиссерам Одзу, Трюффо и Тарковскому. Странно, что валлийская дебютантка Прано Бейли-Бонд не посвятила «Цензор» трем «демонам», научившим ее — в лучшем смысле слова — всему плохому: Дэвиду, Джону и Абелю. То есть Кроненбергу, Карпентеру и Ферраре.
Их ранние фильмы — «Бешеная» (1977), «Хэллоуин» (1978), «Сверлильщик-убийца» (1979) — вполне могли попасть под нож героини «Цензора» Энид (Ниам Алгар). Дело происходит в Великобритании где-то в 1984–1985 годах: Маргарет Тэтчер, мельком, но многозначительно мелькающая на экране, как раз добивает во имя неолиберальной догмы профсоюзы горняков и докеров и врачует общественную нравственность.
Бушует моральная паника: дескать, захлестнувшие не столько кино, сколько видеоэкраны фильмы ужасов (а вовсе не уничтожение консерваторами «общества всеобщего благосостояния») провоцируют невиданный рост преступности. Типа — как в «Цензоре» — посмотрел некий джентльмен некое «Безумие», да и съел, подобно герою фильма, лицо своей жены. По многочисленным просьбам общественности в 1984-м Британский совет по классификации фильмов получил право цензурировать видеопродукцию, последовали полицейские рейды по мутным видеопрокатам. (Тут любой, кто помнит перестроечную вольницу, перекрестится. Батюшки святы, а мы-то смотрели все эти «Каннибальские холокосты»