Новая Москва
Мы давно хотели поговорить о градостроительстве с главным архитектором столицы Сергеем Кузнецовым – и вот мечта наконец сбылась.
Архитектура и литература – две основные культурные доминанты, по которым новые поколения судят об ушедших. Архитектура даже важнее. Поэтому мы вместе с признанными авторитетами порассуждали о том, как будут выглядеть через десятилетия два совсем непохожих города – столица нашей страны Москва и столица Арктики Норильск. Получилось захватывающе.
Москва существует уже много столетий, и все это время она развивалась очень по-разному. Однако некая структура была заложена изначально. То, что мы делаем сейчас, с исторической точки зрения лишь малая часть развития города.
Мы находимся в условной середине долгого процесса. Не мы начали строить город, не мы закончим, но, конечно, хочется оставить свой след. Потому что Москва – как и любой долгоиграющий, долго существующий, долго строящийся проект – имеет разные характерные слои. Она пережила ряд серьезных потрясений, которые тем не менее всегда становились шансом на новое развитие. Российская столица несколько раз полностью выгорала, в том числе во время войны 1812 года, в 1920–1930-х годах серьезно перестраивалась – все это наложило на нее свой отпечаток.
Сейчас мы видим не просто вкрапления в плотную структуру символов того или иного времени – перед нами крупные архитектурные слои. Здесь есть и ампир, и русский авангард, и ар-деко, и ар-нуво. То, что обычно в городах равномерно перемешано, в Москве встроено заметными фрагментами. И это действительно отличительный признак российской столицы. Я не могу сказать, красивее она, чем другие, или нет: все города разные. Невозможно сравнивать, скажем, Шанхай, Нью-Йорк и Москву. Даже мегаполисы Юго-Восточной Азии – Сингапур, Токио, Гонконг, Шанхай, Пекин, – которые в целом больше друг на друга похожи, на самом деле тоже очень разные.
Генплан
Я не верю ни в какие генеральные планы: нарисовать, каким будет город через 20 или 30 лет, невозможно. Как правило, нынешние генпланы – это или реклама какой-то идеи, или подведение итогов, но не реальный план строительства города. Можно сказать, что даже первый генплан Москвы 1775 года в основном просто фиксировал то, что к тому моменту было сделано.
В генплане 1935 года архитекторы впервые рискнули представить город будущего. Но и тогда в документе, по сути, декларировались уже существующие изменения. Ключевые события произошли еще в конце 1920-х – начале 1930-х годов: строительство метрополитена, расширение улиц, новая водная система (прокладка канала Москва – Волга). Однако даже при подобном подходе в реальности Москва сейчас выглядит совершенно иначе. Градостроительство так не работает: невозможно нарисовать большой город и всерьез его построить.
«Зеленые клинья»
Иногда говорят, что «зеленые клинья» Москвы сохранились, потому что их фиксировал генплан. Это не так. Город имеет звездообразную форму с расходящимися лучами магистралей. Понятно, что сначала строилась первая линия вдоль магистрали, потом следующая и т.д. А пространство между ними оставалось свободным – и превращалось в те самые «зеленые клинья». Они продукт естественного развития города.
Разработкой генплана, теорией градостроительства всегда занималось огромное количество людей, целые институты. А значит, тут и освоение бюджетов, и целые жизни, посвященные этой теме, и карьеры, на ней построенные. Вообще, градостроительство намного более сложный процесс, чем рисование генплана и последующее возведение по нему зданий. Это живая работа, которая зависит от большого количества факторов и не застрахована ни от каких неожиданностей, «черных лебедей». Вряд ли кто-то, создавая генплан Москвы в начале XX века, мог предположить, что в 1918 году город вернет себе статус столицы.