Нюта Федермессер вдохнула жизнь в сельский дом милосердия в Ярославской области

TatlerОбщество

Высший свет

Глава фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер вдохнула жизнь в сельский дом милосердия в Ярославской области. А в Ксению Соловьёву вселила веру в чиновников.

Фото: Иван Берёзкин

Нюта Федермессер (фонд «Вера») в поселке Поречье-Рыбное. Шерстяные пальто и жакет, все Max Mara; легинсы из вискозы и эластана, Marina Rinaldi.

Вчера у Нюты Федермессер был длинный день. Хороший день, насыщенный. Такой, что даже телефон некогда было в руки взять. В одиннадцать вечера она открыла вотсап. И разрыдалась.

С самого утра Нюта вместе с Ингеборгой Дапкунайте выступали в Сколково перед большими людьми — вице-губернаторами и региональными министрами. Рассказывали о благотворительности, о своем фонде «Вера», о паллиативной помощи. Чиновники съехались в Москву повышать квалификацию, и в рамках повышения у них была неделя волонтерства. Нюта терпеливо объясняла мужчинам «с лицами будто на предвыборных плакатах «Вперед в будущее», что те, кто работает волонтерами на футбольных матчах, совсем не подходят для работы волонтерами в хосписе. Как не подходят и те, кого поисковые организации вроде «Лиза Алерт» оторвут с руками и ногами. Говорила, что волонтером может быть любой, важно только понять, зачем и где. Размышляла перед чиновной аудиторией о том, стоит ли заявлять о добрых делах во всеуслышанье или творить благо молча, без популизма. На вопрос, кто из них считает, что их должность предполагает социальную ответственность, руки подняли все. Когда Нюта спросила, кто знает, что такое хоспис, рук осталось восемь. Кто был в хосписе? Двое.

После теоретической части была практическая. Президентские кадровые резервисты отправились кто в детский дом, кто в больницу. В хоспис пожелали ехать лишь несколько человек, что Нюту, впрочем, не расстроило: «Если это был их сознательный выбор, значит, они точно будут нам помогать и содействовать. И их можно погрузить в контекст лучше, чем если бы их было сорок».

С папой в Москве, 1992.

Мужчины в костюмах закупили товары строго по выданному списку: «сласти, алкоголь, сигареты, женские косметички, оливки, маленькие расчесочки, огурчики маринованные, журналы со сканвордами, мужские носки больших размеров со слабой резинкой». Надо думать, уже тогда в головах государственных людей случился когнитивный диссонанс: куда их везут?

Сначала приехали в образцово-показательный, если этот эпитет уместен, Первый московский хоспис. Тот, что в 1992‑м был открыт на улице Доватора по инициативе Нютиной мамы, онколога Веры Васильевны Миллионщиковой. Там вице-губернаторам и региональным министрам стало понятно, что хоспис — это не белые больничные стены, приборы, безжалостно отсчитывающие последние секунды жизни, и тотальный страх перед тем, что начнется, когда этот отсчет завершится. Оказалось, хоспис — это обычный дом с коврами, занавесками, картинами, буфетом, книгами. Место, где устраивают романтические ужины при свечах, пикники на траве, где играют в карты и даже женятся. Где совсем не больно и уже не так страшно. Куда можно зайти двадцать четыре часа в сутки. Первое, что Федермессер сделала, возглавив в 2016‑м Центр паллиативной помощи в Марьиной Роще, — это помогла охраннику разучиться подпирать на ночь дверь доской. Нюта его этой доской чуть не огрела.

С улицы Доватора представители власти отправились как раз в Центр паллиативной помощи — серое советское здание, семь этажей, коридорная система. Прикрепили к груди бейджи с именами. Никаких регалий, просто и понятно: «Дмитрий, волонтер». Покатили по коридорам «тележки радости» с купленным по спискам. Тем, кто не понял на лекции в Сколково, сразу стало ясно, что такое «доступная среда»: попробуй катить тележку, если всюду порожки и лестницы. «А сигареты для кого?» — интересовались костюмы. «Для пациентов». — «А коньяк?» — «Так тоже для них». — «А у вас что — можно?» Очень быстро высокие чины стали садиться на корточки, чтобы быть вровень с больными, а еще лучше ниже — это не правило в хосписе такое, это происходит инстинктивно. В какой-то момент процессию окликнула пациентка: «Мужики, поправьте одеяло». Костюмы вернулись, поправили. Один прослезился: «Меня три года никто мужиком не называл. Как вы вообще добиваетесь, чтобы здесь не было подхалимажа?!» Другой ему ответил: «А здесь не надо».

Еще один впечатлительный вице-губернатор потом рассказывал Нюте о мужчине, которого увидел в палате: «Не старый совсем. Уже не встает. Мне сказали, ему два-три дня осталось. Я предложил все, что было в тележке. Он от всего отказался. Лежал лицом к стенке, меня не замечал. И я говорю ему: «Ну чего, давай выпьем тогда?» Он откликнулся: «Давай». Всего три слова смог сказать: «коньяку», «воды», «селедку». Но такое счастье в его глазах было — будто не больничный потолок над ним, а небо». Слуг народа сильно удивило, что врач, проводя обход, никуда не спешит. Дает пациенту ягодку и терпеливо ждет, чтобы убедиться: человек ягодку прожевал, не поперхнулся. «Удивительно, ваш персонал не хочет доминировать», — говорили чиновники. «Мне эта формулировка — «не хочет доминировать» — в голову даже не пришла бы, — рассказывает Нюта. — А им пришла. Однажды в Питере, на Экономическом форуме, я смотрела на тысячи этих спин. Одинаковые темно-синие пиджаки, идеально посаженные. Аккуратные волосы, ухоженные ногти — я на эти вещи всегда обращаю внимание. И ноль либидо. Ноль мужской энергетики. Такой обратный эффект: они хотят власти, потому что власть — это сексуально, а получается, что тестостерон, наоборот, падает. Оживают они, когда говоришь с ними о смерти, а не о жизни. Потому что как бы много власти они ни имели, сколько бы ни ездили в Куршевель, все боятся смерти. Даже если есть деньги лечиться в Швейцарии, умирать хочется дома, там, где корни. Когда с этими людьми говоришь о смерти, в них просыпается что-то человеческое. Да, это очень тугая аудитория. Но эта аудитория больше других хочет быть хорошей. Их ведь все ненавидят. Причем и они друг друга тоже. Это люди, которые живут жизнью, далекой от нашей, и в ней много говна и смрада. Когда меня спрашивают: «Вы правда верите в то, что все люди хорошие?» — я отвечаю: «Я верю в то, что все хотят быть хорошими». Вы знаете хотя бы одного человека, который мечтал бы оставить после себя гору трупов? Все рождаются одинаковыми, с розовыми пятками и попами. Нас все любят и целуют во все места, когда мы маленькие. Мы идем по улице за руку с мамой, и все нам улыбаются. Эта энергетика со временем теряется. Но до конца ведь ее не убьешь, людям надо дать возможность снова излучать любовь. Они хотят, но не знают, как это сделать».

С мужем, 2018.

И вот в одиннадцать вечера Нюта, отдав все силы тому, чтобы кадровый резерв президента Путина снова стал излучать любовь, выдохнула. Заперлась в кабинете и попросила у верного помощника Димы телефон, «на пять минут, расслабиться». Дима робко сказал: «Не надо телефон». Весь день, пока Нюта водила по хоспису сановных волонтеров, ее поливали в соцсетях грязью — информагентства сообщили, что Анна Константиновна Федермессер вступила в Общероссийский народный фронт. Писали всякое — от доброжелательного с виду «нет, ты не понимаешь, тебя используют: улучшат свою репутацию твоим именем, прожуют и выкинут» до хрестоматийного, в лучших традициях фейсбука (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) «продажного ничтожества». «Я взяла у Димы телефон. Все это увидела. И разрыдалась. Как если бы ты шел и вдруг от какого-то неожиданного звука испугался, до слез. Я не могла успокоиться. Вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, которой нужно, чтобы папа высморкал ей нос своим платком и обнял».

За день до этого Нюта собрала коллег по фонду «Вера» и предупредила: такая вот новость, меня пригласили в ОНФ, будут гадкие комментарии. Реакция последовала примерно следующая: «Анна Константиновна, а ОНФ — это что?» «Этим людям некогда читать фейсбук (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена), понимаете? Они работают. Для них ОНФ и НТВ — аббревиатуры одного толка. В соцсетях пишут те, кому нечего делать, кому просто приятно баламутить общественность. Они сами эту повестку создают. Если у тебя другая повестка, если ты занят тем, что добываешь какому-нибудь Ивану Ивановичу в Ярославле обезболивающее, у тебя нет времени не то что писать такое — даже читать. Просто надо делать свое дело на своем месте. И этому не может помешать никакое говнометание».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Не жизнь, а сказка Не жизнь, а сказка

Как, где и с кем принято праздновать детские дни рождения в Мэйфэйре

Tatler
Лидер парламента Венесуэлы объявил себя президентом. Его признал Трамп: главное Лидер парламента Венесуэлы объявил себя президентом. Его признал Трамп: главное

Хуан Гуайдо объявил себя исполняющим обязанности президента страны

Esquire
Вне игры Вне игры

Тата Карапетян, героиня самого громкого светского расставания сезона

Tatler
Я свободна! Я свободна!

Рассказываем, как избавиться от лайк-зависимости, комментариев и переписки

StarHit
Кредитка доверия Кредитка доверия

Рассказываем, как ты можешь заработать на кредитной карте

Cosmopolitan
Молитва, сон, караоке. Как управленцы справляются со стрессом Молитва, сон, караоке. Как управленцы справляются со стрессом

Как бизнесмены и топ-менеджеры борются со стрессом

Forbes
Большая маленькая Риз Уизерспун Большая маленькая Риз Уизерспун

Кто еще готов шутить про глупых маленьких блондинок?

Караван историй
Поднимаю настроение Поднимаю настроение

Где в Москве достать для мужчины хороший тестостерон

Tatler
«Сверхспособности нужны нам, чтобы научиться любить» «Сверхспособности нужны нам, чтобы научиться любить»

Что такое сверхспособности на самом деле?

Psychologies
7 бодрых фактов о снах 7 бодрых фактов о снах

Что делать, если тебе снова снится, будто ты забыл надеть штаны на экзамен

Maxim
Миллиардер Троценко вложил $120 млн в строительство крупнейшего метанольного завода в России Миллиардер Троценко вложил $120 млн в строительство крупнейшего метанольного завода в России

О создании химического кластера в Волгограде

Forbes
Анфиса Чехова: Я научилась быть откровенной Анфиса Чехова: Я научилась быть откровенной

У телеведущей Анфисы Чеховой – премьера!

Лиза
Почему искусственному интеллекту нелегко живется в России Почему искусственному интеллекту нелегко живется в России

В России ИИ-стартапы сталкиваются с целым рядом проблем

Forbes
Мутное дело Мутное дело

Сезоном пищевых отравлений считается лето. Но и зимой они не редкость!

Лиза
Люди смеясь расстаются со своими деньгами Люди смеясь расстаются со своими деньгами

Реклама, у создателей которой нет проблем с идеями, юмором и самоиронией

Maxim
Явь, а не сон: 5 горячих актрис, которые сами предлагают переспать Явь, а не сон: 5 горячих актрис, которые сами предлагают переспать

В подобные моменты экран почти что дымится, а фантазия пускается в полет

Playboy
Анастасия Задорина: Анастасия Задорина:

Анастасия Задорина о командной работе и женщинах в бизнесе

Cosmopolitan
Приправа для глинтвейна: что и сколько добавлять, чтобы согреться зимой Приправа для глинтвейна: что и сколько добавлять, чтобы согреться зимой

Какие специи нужны для глинтвейна

Playboy
5 ужасных утренних привычек, которые портят тебе весь оставшийся день 5 ужасных утренних привычек, которые портят тебе весь оставшийся день

Какие утренние привычки рушат весь ваш оставшийся день

Playboy
Как быть спокойным и счастливым на работе Как быть спокойным и счастливым на работе

Стресс на работе распространяется, как инфекция, но ему можно противостоять

Psychologies
Виктория Толстоганова и Светлана Тегин. На одном языке Виктория Толстоганова и Светлана Тегин. На одном языке

Разговор между актрисой Викторией Толстогановой и дизайнером Светланой Тегин

Караван историй
«Пишите, чтобы жить стало легче» «Пишите, чтобы жить стало легче»

Письменная терапия — один из самых простых способов улучшить настроение

Psychologies
Нежеланный ребенок: как матери распознать свои чувства Нежеланный ребенок: как матери распознать свои чувства

Чем это чревато для ребенка и что делать самой матери

Psychologies
Экотуризм — самый модный и полезный способ путешествовать Экотуризм — самый модный и полезный способ путешествовать

Как смотреть мир и помогать планете

Vogue
Самая обаятельная и привлекательная Самая обаятельная и привлекательная

Ирина Муравьёва. Знаменитая актриса, которую обожают несколько поколений

OK!
Айфон отключается на морозе: что делать? Айфон отключается на морозе: что делать?

Можно ли сделать что-то с тем, что IPhone выключается на улице зимой?

CHIP
Картина с обнаженной женщиной, написанная питерской художницей, возбудила интерес следователей Картина с обнаженной женщиной, написанная питерской художницей, возбудила интерес следователей

Предметом разбирательств стала работа «Движение красоты»

Maxim
Немного переработали Немного переработали

Наше стремление к красоте дорого обходится планете

Vogue
Вароша: мертвый сезон Вароша: мертвый сезон

Вароша: мертвый сезон. Как выглядит кипрский курорт через 44 года после войны

Русский репортер
«Куда ты смотрела?»: почему нельзя узнать насильника с первого взгляда «Куда ты смотрела?»: почему нельзя узнать насильника с первого взгляда

Почему инструкции по распознаванию абьюзеров не работают

Cosmopolitan
Открыть в приложении