Почему в России даже Крещение — смесь народного героизма и тупейшей казенщины

Русский репортерОбщество

Иордань, Роскомнадзор и Грета Тунберг

Почему в России даже Крещение — смесь народного героизма и тупейшей казенщины.

Игорь Найденов

Белка меняет цвет своего меха с серого на летний — привет Грете Тунберг! Гриб полусъедобный выбивается из проталины — привет Грете Тунберг! Детсадовец без шапки ковыряется в грязи на глазах своей бабки, а та и ничего, — привет Грете Тунберг! А пройдут по Тимирязевскому парку хипстеры в ньюбэлансах с голыми ахиллами — здравствуй, матушка-еврозима. И — прощайте, крещенские купания.

***

В Москве на Крещение не то что легендарных морозов не случилось — нуля на термометре еле-еле дождались. Больше всех расстраивались, конечно, привыкшие в иордань окунаться. Это если не считать лыжников и организаторов соревнований «Красногорская лыжня», отмененных из-за отсутствия снега. Традиционные «намоленные» проруби где не стали специально оборудовать, где просто объявили закрытыми. И повесили объявление на листочке: «Запрещено Роспотребнадзором» («…и братом его Осоавиахимом», нестерпимо хочется добавить по-приговски). Как, например, неподалеку от водолазной станции на Химкинском водохранилище. Эхма, лето не зима, а ведь какие здесь были купания еще год-другой назад! Не купания, а натуральный бал Наташи Ростовой.

Девушки-прелестницы, выскочив из проруби, густо и студено паря, сверкая глазами и прочими соблазнительными частями тела, с разбегу кидались в банные полотенца, радушно распахнутые молодыми и сильными водолазами, поставленными здесь охранять порядок. И никакого в этом разврата нельзя было усмотреть или, прости Господи, харассмента. Растереть — да ни боже мой. Так только — приобнять в знак душевной теплоты.

— Вы смелая. Я бы так не смог.

— Что вы спросили — как меня зовут? Таня. Я вон там живу, за Ленинградкой…

Митрополит Волоколамский Иларион предложил недавно в православном храме знакомиться для зарождения любви и создания семьи, подразумевая — а не в этом вашем сатанинском Тиндере. Во время крещенских купаний, думается, и того удобнее. Видишь человека без прикрас, так сказать, во всей его простоте.

В этот раз те же самые водолазы односложно и хмуро через забор отвечали «никак» на вопрос «как пройти к проруби». Кто их осудит?

***

И то сказать: на весь Северный административный округ Москвы, а это миллион двести жителей, выделили всего одно место для купания — Большой садовый пруд.

И вот идешь ты со своим полиэтиленовым пакетиком — внутри простыня, китайские тапки, смена белья — по проходу, огороженному металлическими секциями, вслед за такими же, как ты, разночинцами. Миновав уже автомобили полиции, МЧС, «скорых», еще какие-то спецмашины неясного назначения. А также взвод граждан Таджикистана в форменной одежде уборщиков. Подходишь к магнитной скобке, предъявляешься предельно вежливым сотрудникам полиции. И тут что-то такое до боли знакомое в памяти начинает свербеть. А потом вдруг и осеняет: ведь так же летом на митинг ходили по поводу московских выборов. Точь-в-точь.

А еще вспоминаешь, что три дня назад отправился в парк на пробежку. А вход со стороны Большой Академической, за полкилометра от места купания, заварен намертво — там, где сбрасываемая вода образует карликовый водопад. А прежде там просто временный полицейский пост ставили.

Это чтобы народ несанкционированно сам себя не крестил, поясняют прохожие старухи.

— Ладно, заварили. Но зачем так заранее — там же люди гуляют?

— Вы в армии служили? Помните, что такое ефрейторский зазор? — объясняет один из сотрудников МЧС. Он на посту здесь в юбилейный двадцатый раз, а значит, носитель сакрального ведомственного знания. — Подчиненные обязаны прийти за пять минут до назначенного командиром или начальником времени. А ведь есть еще и другие зазоры: сержантский, майорский, полковничий — и выше по списку.

***

Тем временем в знаменитой тимирязевской качалке братьев Михайловых или на поляне, если говорить простонародно, расположенной неподалеку, в южной части Тимирязевского парка, местные мужики обсуждают приготовления городских властей к крещенским купаниям. — Я сорок без малого лет туда не хожу. И там вечно толкучка. Еще когда никаких попов не было в помине, — говорит с гордостью пожилой и мускулистый.

— А куда же ходите?

— У нас своя прорубь есть — дикая. Только нас от нее гоняют.

Выясняется, что мужики партизанским способом каждый год вырубают в укромном месте прорубь сами и для себя — чтобы без этого вот официоза, молебнов и полиции. Что в прошлый раз им в прорубь бревен накидали. А сейчас огородили подход к ней строительной красно-белой лентой и поставили рядом милицейскую девушку с овчаркой.

Так что приходится им изворачиваться, целую спецоперацию проворачивать, чтобы искупаться и не попасться — приходить с утра и затемно, например. В этот раз успели вовремя, перед тем как примчал эмчеэсовский катер на воздушной подушке и всех распугал.

В общем, играют мужики с властью в казаки-разбойники. Только непонятно, кто есть кто.

Свободные люди ругаются: церковь приватизировала народный праздник — или у них отмечай, или нигде.

— Кто захочет утонуть, тот утонет, сколько его ни охраняй, — замечает один.

— Что же все-таки у них в голове, а? — риторически спрашивает другой.

— Партийный съезд у них в голове, вот что, — отвечает третий.

***

Городское начальство вырубать иордань в пруду не решилось из-за тонкого льда. Метрах в сорока от берега установили в три ряда купели. Добротные, массивные, с поручнями, обитыми прорезиненным материалом, чтобы держаться было удобно, когда погружаешься под воду.

Надо признать, устроители расстарались. Еще два года назад здесь стояли две палатки для переодевания с тепловыми пушками — мужская и женская. Не ошибешься. А сейчас со счету можно сбиться. Туалеты — пожалуйста. Чай организовали безвозмездно и великую русскую крупу гречку с честной тушенкой — ей-богу, попалась мясная фракция.

Но это все из области антуража. Вроде еловых лап с застрявшими в них игрушками, оставшихся с Нового года, которыми украсили купели и поручни.

Всякий ведь крещенский купальщик, не говоря уже о морже, подтвердит, что лучше плохая прорубь, чем хорошая купель.

— Это все Роспотребнадзор, — говорит сотрудник МЧС. Дескать, мы-то что, с нас взятки гладки. — Да и кому хочется работой рисковать — не дай бог кто воды нахлебается.

Дался им этот Роспотребнадзор. Роспотребнадзор то, Роспотребнадзор это. Будто это какой бог новейший.

— По соображениям безопасности или из-за качества воды?

— И то и другое.

Воистину, если бы Роспотребнадзора не было, его бы стоило выдумать.

— Люди от этих ваших заборов и заградительных лент уезжают за город, сами устраивают проруби, окунаются, привязав себя веревкой, чтобы не утащило под лед течение…

— Да знаю я, знаю. А что делать?! У нас приказ.

С каждым годом вся эта история с коллективным зимним купанием все больше формализуется. Выхолащивается атмосфера ярмарочной вольницы. Той, что в фольклорных преданиях и деревенском каникулярном детстве.

Впрочем, в прошлый раз говорили, куда ставить тапки перед купелью. А сейчас — нет. Забыли, наверное. Накажут, наверное, забывчивых.

— А вода в купелях откуда?

— Если честно, из водопровода, обычная, — говорит он, будто оправдываясь. — Но купели устроены так, что вода периодически обновляется, не застаиваясь.

Заметно, как хотят организаторы, чтобы и душевность праздника сохранить, и обойтись без происшествий. Но так не бывает. Чем-то приходится жертвовать. Главное — безопасность. Благодать Божья и веселье — потом.

Было дело здесь же, в подмогу полиции и МСЧ придавали казаков. Народ крещенский роптал.

Какие в Москве казаки, откуда взялись? Ряженые наверняка! Они, в своих мохнатых шапках и при старорежимных бородах, кроме толчеи, кажется, ничего не производили. Теперь вместо них смирные дружинники, главным образом предпенсионные тетушки, с кумачовой повязкой на рукаве, миражом Советского Союза — словно лет на тридцать назад попал, или в фильм Юрия Мамина «Праздник Нептуна». И те казаки вспоминаются сегодня почему-то с грустью: они, оказывается, добавляли жизни всему этому действу.

***

До полуночи, когда будут освящать воду, еще час. Тогда и люди пойдут массово. Большинство ведь желает окунуться в воду святую, а не водопроводную — в такую и дома можно нырнуть, набрав ванну. Но обнаружились и те, кому все равно. Или некогда. Или это агорафобы, не выносящие сутолоки. Или атеисты-физкультурники-экстраверты, мучимые одиночеством выходного дня. И не было такого, чтобы купавшегося до полуночи объявляли нехристем и попирателем традиций. В этом смысле все прошло дружелюбно и демократично.

— Вы когда из купели выйдете, расслабьтесь. Все зажимаются от холода, а надо расслабиться, — делится советом с нерешительной одинокой дамой бывалый сотрудник МЧС. — Тогда обязательно словите эту эйфорию.

Дама благодарно улыбается в ответ. Эйфория — это то, чего ей определенно не хватает.

А затем она отправляется раздеваться. К тому же приехало телевидение. Можно попасть в кадр. «Сейчас будет первое включение, будет первое включение, первое включение, включение», — разносится благоговейным шепотом по площадке.

***

Кто как окунается. Можно характер предполагать.

Этот бравирует телом, хотя бравировать там особенно нечем. Но попробуй его, нарцисса, переубедить. Этот — духом, гнусаво по-кабацки голося: «А чой-то вода такая теплая, а?!»

А вот двое тщательно татуированные, рельефно сложенные. Один совершенно лыс и безволос по всему телу. Не наемный ли убийца? А волосы сбривает, чтобы генетический материал не оставлять? Спускаются в купель не торопясь, замирают в воде на время, выходят друг за другом, поигрывая крупом. Ни эмоции на лицах. Чистые терминаторы. Грехи смыли и дальше пошли.

— Крестись, крестись, забыл покреститься, — раздается вдруг почти крик. Это одна бестолкового мужа поучает, вылезшего из купели, ошеломленного ледяной водой. Он покорно осеняет себя размашистым крестом от пупа — нужно именно так, по правилам, жена знает. Сам над собой насмехаясь — ой и дурак же я, ой и дурак.

У большинства все-таки страдание на лице, когда попадают в воду. Кроме одного, пузатого. Его хотели было направить в отдаленную купель. А он — нет, не могу, говорит, здесь моя женщина родная, и она собирается мною любоваться.

— А, тогда это святое, — охотно смилостивились распорядители купелей.

Вот что счастливый брак с людьми делает.

А выйдут — вроде ничего, отпускает. К тому же родственники и друзья фотографируют. Красавчик, говорят. Или — молодчинка ты наша. И надо еще выгодную позу принять, выставив одну ногу, согнув слегка, немного вперед, — тогда не будешь жирной казаться, — улыбку изобразить. Если бы не соцсети, куда эти фотографии затем отправляются, было бы народу здесь значительно меньше.

— Уже триста человек искупались и больше тысячи прошли, — говорит сотрудник МЧС.

— Так вы считаете народ?

— А как же! Надо же потом отчитаться. И разнарядки никто не отменял.

— И кто считает?

— Есть специально обученные люди.

***

Сзади бесшумно подошли двое полицейских:

— Вы тут что делаете? — огорошили вопросом. Как на такой ответить?!

— Собираюсь с духом. Чтобы окунуться.

— Окунуться — это хорошо. Но надо вам уходить, пойдите каши поешьте, что ли, сейчас батюшка придет проповедь читать, воду освящать.

— Не понимаю, почему если батюшка придет, то я должен уйти.

— И мы тоже не понимаем. Но есть такое слово: «надо».

— А он не может освящать, а я бы тем временем окунался?

— Нет, ну вы православный или где?

— Разве купаться можно только православным?

— Так-то нет.

— И что, люди не нужны священнику — слушатели, когда он проповедовать будет?

— Ему пофиг, ему главное — воду освятить.

Мы бы еще долго профессионально с обеих сторон препирались. Но тут материализовался их начальник и сказал, что можно никого не выгонять.

— Только что сообщили, — сказал он радостный. И все мы, довольные, не до эйфории, но расслабились.

Не выгонять-то можно, а вот пускать нельзя. Проход закрыли. Народ пришедший начал скапливаться за территорией.

А тут и священник зашагал широко-важно, загребая ногами полы рясы, под звуки электронных колоколов. В сопровождении других, чином поменее, в парчовых одеждах, и хорового трио. Особым крестным ходом. Тут им из храма Георгия Победоносца в Коптево рукой подать и пешком.

Установили трогательный мольберт, на него — икону.

Мужчины сняли шапки — на всякий случай: вдруг здесь тоже положено, а не только в храме. Как бы не простудились. Женщины поправили платки.

И — начали. Настоятель с места в карьер неожиданно принялся увещевать воздух, что пьяных здесь быть не должно, кощунство это. Хотя пьяных и не было никого. По крайней мере, среди тех четырех от силы десятков, которым позволили присутствовать. Странное представление о пастве у священника.

Похоже, что служители как церкви, так и правопорядка примерно одинаково относятся к своим соотечественникам — как к девиантным подросткам, от которых ждать можно всего чего угодно.

Потом священник рассказывал о сокровенном смысле праздника. Заметно было, что ему неуютно в этой незнакомой обстановке, вне церковных стен, среди этих непонятных людей — то ли верующих, то ли зевак, не разберешь. Оттого, наверное, был он косноязычен. Попытался исправить ситуацию импровизацией. Но оказалось, что и импровизация не его сильная сторона.

Затем вступил хор. Красивый, мелодичный. Один пел с листа, другой — с телефона, третий — по памяти.

Если бы еще люди не мерзли в отдалении, пытаясь через палатки, вытянув шеи, сфотографировать что-нибудь на память.

***

Зажженные в ночи свечи, сверкающие церковные одежды, духовная музыка — все это, казалось бы, должно было настроить на возвышенный лад. Но отчего-то никак не получалось. Распевная крещенская молитва смешивалась с деловыми полицейскими разговорами по рации. И выходило что-то несуразное, хотя и метафизическое.

«Во Иордане крещающуся Тебе, Господи, Троическое явися поклонение, первый второму, доложить обстановку, Родителев бо глас свидетельствоваше Тебе, возлюбленнаго Тя Сына именуя, двух сотрудников направить к выходу, и Дух, в виде голубине, извествоваше словесе утверждение, скажите дружинникам, пусть на месте остаются, Явлейся Христе Боже и мир просвещей, слава Тебе».

А в воздухе тем временем парил, грозно жужжа, пронзая всех внизу кровавым ветхозаветным глазом, телевизионный коптер.

Затем наступило время обряда освящения воды.

Кадить начали. Опускать крест в воду. Тут же прибежали старушки, умыться. Одной священник помог — ополоснул лицо из ладони.

— А это разве считается? — спросил его кто-то простодушный.

Он, не ответив, развернулся — ушел.

— Смотри, какой обидчивый, — понеслось ему вслед. А потом начался обстоятельный с доказательствами разговор о том, что крещенская вода становится сильнее, если она «настоится» — то есть если ее смешивать с водой прошлогодней, а еще лучше позапрошлогодней. Суеверие и магизм? А ты попробуй докажи.

***

Пробило двенадцать. И — пошли, торопясь, люди. Чтобы первыми успеть. Будто если не успеть, то в тыкву превратишься.

Приготовились водолазы, напоминающие штурмовиков из «Звездных войн». Нависая над купелями в своих ядовито-оранжевых гидрокостюмах, визуально доминируя над всеми и вся здесь.

— С головой, с головой давай, — кричат знатоки традиций. — Три раза. А то не сработает.

Камуфлированный начальник по рации командует: «Запускай пятнадцать мужчин», «Давай теперь десять женщин». Заспорили потом, как искупавшихся определять.

Особой популярностью пользуются дамы, что называется, в образе — в мокрых крестильных рубахах, делающих любую сексуально привлекательной, и девушки в миниатюрных шелковых топиках с напрягшимися от холода и торчащими горизонтально сосками. При виде таких женских русских образов среднеазиатские уборщики надолго замирают соляными столпами, отвесив челюсть.

Люди ныряют и ныряют, остервенело порой, и словно подвиг совершают. Нет тут никакой обещанной благодати. А есть и «можем повторить», и «спасибо деду за победу», и «у России особый путь». Ну и чуть-чуть флешмоба Ice Bucket Challenge.

Подлинной радости только тогда в достатке было, когда грузные окунались, вода выплескивалась через край, и все весело разбегались. И здесь надо отметить, что у наших соотечественников большие проблемы с лишним весом.

В купелях люди на секунды теряли контроль над собой. Думали, если не элегантно будет, то хотя бы красиво. Как на фотографиях «Русского репортера». А на деле метаться принимались в воде. Тапки их потешно всплывали темными дохлыми рыбами. Их вылавливали потом невозмутимые оранжевые водолазы.

Еще бы. Такой стресс для организма. Некоторых вообще охватывала паника — тогда их выводили за руку. Дикая традиция, в общем-то. Но есть такое слово: «надо». Как и было сказано.

***

— Как же надкостницы ломит! А чижика вообще теперь неизвестно сколько в плавках искать. Зачем я на это подписался? Да ну к черту. Прости Господи. Никогда больше и ни за что… До следующего года если только. Ну а как быть-то. Я же всегда со своим народом. А другого народа у меня для меня и нет.

Фотография: Вячеслав Прокофьев/ТАСС. Евгений Одиноков/ РИА Новости (2)

Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

7 вопросов Геннадию Менжулину, климатологу 7 вопросов Геннадию Менжулину, климатологу

Геннадий Менжулин о потеплении

Русский репортер
От Оливье до оливье От Оливье до оливье

Здание по адресу улица Неглинная, 29/14 имеет богатое прошлое

Дилетант
Кризис управления Кризис управления

Государство не может потратить триллионы рублей, но продолжает отъем денег

Forbes
Когда ждать девальвацию рубля? Когда ждать девальвацию рубля?

Многолетние периоды крепкого рубля обычно заканчиваются девальвационным шоком

Forbes
Нелюбимая жена — мать нелюбимого сына Нелюбимая жена — мать нелюбимого сына

Судьба Евдокии Лопухиной сложилась драматично

Дилетант
Как построить свечной бизнес и не прогореть Как построить свечной бизнес и не прогореть

Мира Бруман может смело давать советы стартаперам

РБК
Одна дома Одна дома

Все больше женщин выбирают осознанное одиночество. А как же семья и любовь?

Vogue
8 наиболее реальных сценариев конца света 8 наиболее реальных сценариев конца света

Восстания живых мертвецов не будет, но от прочих напастей мы не застрахованы

Maxim
Как решать конфликты на работе? 5 советов экспертов Как решать конфликты на работе? 5 советов экспертов

Конфликт на рабочем месте — случай нередкий, но разрешимый

Playboy
Молоко для 30-летних: как за 3 млн рублей создали бренд, который покорил «Магнит», Metro и «Аэрофлот» Молоко для 30-летних: как за 3 млн рублей создали бренд, который покорил «Магнит», Metro и «Аэрофлот»

Продукция комбината присутствует на полках федеральных ретейлеров

Forbes
Все могло быть иначе: Егор Гайдар и история российских реформ Все могло быть иначе: Егор Гайдар и история российских реформ

Амбициозность гайдаровской программы и трудности, с которыми она столкнулась

Forbes
Пять способов убаюкать беспокойный мозг Пять способов убаюкать беспокойный мозг

Как перехитрить упорно бодрствующий мозг и быстро уснуть

Psychologies
Кевин Кван: Безумно богатая китайская девушка Кевин Кван: Безумно богатая китайская девушка

Отрывок из книги «Безумно богатая китайская девушка»

СНОБ
Когда дети стали большими Когда дети стали большими

Как стать ближе с повзрослевшим ребенком?

Лиза
Каучуковое свойство Каучуковое свойство

Михаил Сутягинский пытается развернуть высокотехнологичный бизнес в России

Forbes
Дикая и загадочная: что стало с Антарктидой за 200 лет Дикая и загадочная: что стало с Антарктидой за 200 лет

Что вы знаете про пятый по величине континент нашей планеты

Популярная механика
Пафосный мажор или парнишка из низов: все о новом парне Бузовой Давиде Манукяне Пафосный мажор или парнишка из низов: все о новом парне Бузовой Давиде Манукяне

В конце прошлого года Ольга Бузова осчастливила своих фанатов

Cosmopolitan
Как брендам работать с поколением Z Как брендам работать с поколением Z

Поколение Z сейчас становится все более активным потребителем

Esquire
Как нельзя носить золото: самые частые ошибки девушек с ювелирными украшениями Как нельзя носить золото: самые частые ошибки девушек с ювелирными украшениями

Как нельзя носить золото — как металл, так и оттенок

Cosmopolitan
Наци не догонят! История первого успешного побега  из лагеря смерти Освенцима Наци не догонят! История первого успешного побега  из лагеря смерти Освенцима

Рудольф Врба и Альфред Ветцлер были первыми, кому удалось сбежать из Освенцима

Maxim
Жизнь с диабетом: психологические особенности Жизнь с диабетом: психологические особенности

Диабет влияет не только на физическое, но и на душевное состояние

Psychologies
6 продуктов, которые точно не стоит есть перед полетом на самолете 6 продуктов, которые точно не стоит есть перед полетом на самолете

Постарайся не употреблять перед полетом продукты из этого списка

Playboy
4 вопроса (и ответа) о подушках безопасности 4 вопроса (и ответа) о подушках безопасности

Первые эйр-баги появились в начале 70-х

Maxim
5 шагов, чтобы поддержать свою мотивацию на работе 5 шагов, чтобы поддержать свою мотивацию на работе

Как сохранять трудовой энтузиазм и получать удовольствие от работы?

Psychologies
Воздушные фильтры: менять или можно почистить? Воздушные фильтры: менять или можно почистить?

Можно ли восстановить фильтр в пылесосе и сэкономить по покупке нового?

CHIP
Шагающий город Шагающий город

Жители Кируны, переезжая, решили взять с собой город

Вокруг света
6 сериалов для запойного просмотра 6 сериалов для запойного просмотра

Лучшие продолжительные телешоу, которые гарантированно скрасят наступивший 2020

Esquire
Как розовый костюм укрепил свои позиции в мужской моде Как розовый костюм укрепил свои позиции в мужской моде

Звёзды носят розовые костюмы и выглядят в них изумительно

GQ
«Власти смогут «хакнуть» людей»: глава Huawei и автор Sapiens поспорили об опасности искусственного интеллекта «Власти смогут «хакнуть» людей»: глава Huawei и автор Sapiens поспорили об опасности искусственного интеллекта

Основатель Huawei уверен, что ИИ не так опасен, как атомная бомба

Forbes
Смех сквозь слезы: трагедии в жизни актрис комедийного жанра Смех сквозь слезы: трагедии в жизни актрис комедийного жанра

Мало кто знает, сколько слез им пришлось пролить в реальной жизни

Cosmopolitan
Открыть в приложении