Держать фасон
Эдит Куснирович — одна из ключевых фигур в компании Bosco di Ciliegi. Уже много лет Эдит Иосифовна возглавляет фестиваль «Черешневый лес», и за эти годы он стал чрезвычайно популярным. Ну а темпераменту и энергии этой удивительной женщины можно только позавидовать!.. У себя дома гостеприимная хозяйка приняла съемочную группу ОK!
Меня восхищает, дорогая Эдит Иосифовна, ваша светлая квартира — такие жизнерадостные, сочные краски.
Ну, в жизни не хватает таких красок, поэтому я с удовольствием делаю это в своем доме.
Всегда так было: такой яркий, сочный колорит?
Пожалуй, нет — к старости побольше его стало. Раньше были такие палевые тона. И вообще, не было такой квартиры. (Смеется.) Планировка эта — дело рук моего сына Миши. Каждый раз я его добрым словом вспоминаю. Ты видел прихожую и видел коридор: идешь, боками не стучишь. Он тебя уважает, этот коридор, — ты идешь как человек, чего раньше в планировках советских квартир не было. Мы же всегда старались выиграть лишнюю комнату, а коридорчики и туалеты были совмещенные, — человек чувствовал себя пигмеем. А вот здесь этого нет.
Мне кажется, что вы себя никогда пигмеем не ощущали. Чувство собственного достоинства у вас в крови, я в этом уверен.
Во мне погибла актриса, наверное.
Да?
Конечно. «Лопни, но держи фасон» — таков наш девиз. Нельзя грузить людей. Хотя понудить умею еще как. (Улыбается.)
Вы говорите, что в вас погибла актриса, а вы хотели когда-то ею быть?
Нет, конечно, никогда. У меня нет таких дарований: я не пою, не танцую, не сочиняю стихов.
Зато на фестивале «Черешневый лес» вам есть где разгуляться, вы же исполнительный директор.
«Черешневый лес» — это не моя инициатива. Мне дали возможность не оглядываясь делать то, что хочешь. Хотя вру, оглядываясь: Миша же (Михаил Куснирович, сын Эдит Иосифовны, основатель и президент Bosco di Ciliegi. — Прим. ОK!) — диктатор. (Улыбается.) Мне просто хотелось помочь ему, и с легкой руки Галины Борисовны Волчек он меня притянул. С кем как не с матерью можно не согласовывать какие-то вопросы, кому как не матери можно затягивать с решениями. С чужим человеком так нельзя, а мать всё вытерпит.
Хорошо, а при чем тут Волчек?
Галина Борисовна стояла у истоков «Черешневого леса». Когда через два года решили расстаться с прежним директором, то она Мише и сказала: «Маму поставь. Мама не пропустит ничего пошлого, плохого». Такие добрые слова наговорила, до сих пор мне даже неудобно. При всех застольях, при всех встречах Галина Борисовна это вспоминает, а я, как школьница, стою и благодарю. В общем, она не пожалела.
Вы с радостью согласились взять на себя эту ответственность?
С очень большой робостью. Мой первый самостоятельный фестиваль, пятый по счету «Черешневый лес», был посвящен годовщине Победы. Объясню: первые два были эстетские такие и по подбору исполнителей, и по подбору произведений, даже по подбору помещений — мы были в Пушкинском музее в Хрущёвском переулке. К третьему фестивалю подоспело трехсотлетие Петербурга, там уже была музыка, дело было на Кировском заводе — в этом колоссальном цеху, где выпускают тракторы с диаметром колеса до второго этажа. К четвертому подоспел другой юбилей — столетие со дня смерти Чехова, и сразу обойма из трех спектаклей по его пьесам. Я на нем, можно сказать, проходила практику: меня Миша волонтером пристегнул, я там приглядывалась. А пятый — полностью мой, пятый я расширила так, что мне сейчас страшно вспоминать, как мы справились. У нас была кинопанорама, у нас были гастроли Театра «Гешер», у нас была Алексеем Рыбниковым специально написана оратория «Воскрешение из мёртвых» для хора, оркестра. Там впервые, по-моему, в Москве появился Теодор Курентзис. Там сольную партию исполнял кантор из Америки. Там пели на греческом языке. Это было эпохальное такое действо, придуманное специально для фестиваля.