Танец с эпохой
«Великая босоножка» и одна из самых любимых героинь «Огонька» Айседора Дункан впервые появилась на страницах нашего журнала в белом хитоне и с проповедью свободного танца. После революции ее во всем мире считали «большевистским агентом», а журнал писал о ее браке с Есениным и школе танца в советской России. Как в одной судьбе соединились лав-стори, хореография и пропаганда?
В 1914 году корреспондент «Огонька» был приглашен Айседорой Дункан в ее «дворец античного танца» под Парижем. На обложке журнала (№ 18, 1914 год) Айседора Дункан, одетая в легкий белый хитон, с подвязанными лентой волосами лежит на тахте: «Отдых после танца». В том же номере рисунок Льва Бакста с натуры, сделанный специально для журнала,— «Дункан на пляже в Венеции (Лидо)»: танцовщица раскинулась на песке, темный облегающий купальник не оставляет места мужской фантазии. Тут же автограф танцовщицы на французском: «Редакции журнала „Огонек“ от Айседоры Дункан».
Мало о ком «Огонек» писал с таким постоянством и любовью, как об Айседоре Дункан, разве что о Льве Толстом, не считая, конечно, партийных вождей. Танцовщица была желанной гостьей на страницах журнала и до революции, и после, став одним из символов революционной творческой свободы.
Босиком и немножко антично
Дункан родилась в 1877 году в Америке в многодетной семье. Ее отец-банкир разорился, после чего родители развелись, так что Айседоре в юном возрасте пришлось начать зарабатывать тем, что умела,— она увлекалась танцами. В 18 лет она стала выступать с номерами в ночных клубах Чикаго в весьма экзотичном образе, выходя на сцену в греческом хитоне и босиком. Ее манеру позже оценила и европейская публика (в том числе российская: в конце 1904 года она дала несколько концертов в Санкт-Петербурге и Москве). И если в начале карьеры «босоножка» воспринималась как интересная диковинка, то со временем Дункан завоевала признание как новатор и основоположница свободного танца. В 1909 году Айседора Дункан открыла свою школу танца во Франции, которую пять лет спустя и посетил корреспондент «Огонька».
«В Бельвю, близ Парижа, на средства Дункан вырос роскошный дворец античной пляски, в стенах которого десятки девушек осуществляют ее мечту»,— сообщал журнал.
Жанра интервью в те времена еще не было, поэтому «Огонек» пересказывал слова Дункан о том, как родился ее творческий метод. «Однажды она, сидя на морском берегу, увидела пляшущего ребенка. Движения девочки были столь ритмичны и настолько отвечали движению морского прибоя, волнам горячего ветра и вибрации солнечных лучей, что танцовщице невольно представилось: это пляшущее дитя отражает в своем маленьком существе всю природу, как капля росы миллионами огней отражает в себе солнце»,— с восхищением писал автор «Огонька».
«Каждое свободное движение подчинено закону колебаний мирового ритма. И лучшим проводником волны энергии мироздания является человеческое тело,— излагал журнал „философию“ Дункан.— Чтобы найти ритм танца, надо прислушаться к колебаниям земной энергии».
За лирическим вступлением шел рассказ о новаторской школе Айседоры Дункан. «Несколько лет назад Дункан пришла в голову мысль создать школу античного танца, где можно было бы воспитать целое поколение девушек в атмосфере красоты, чтобы, имея перед глазами только идеальные формы, они воплощали бы их в себе самих,— цитировал „Огонек“ танцовщицу.— Для этой цели нужно было растить своих воспитанниц, как садовник выращивает цветы. Поэтому она поместила в школе различные изображения наиболее совершенных форм женского тела, начиная с детского возраста. Живопись греческих ваз, изображающую танцующих детей, танагрские и беотийские статуэтки…» «Воспитанницы, танцуя среди этих образов гармоничного движения, сами быстро усваивают их»,— разъясняла свой замысел Айседора Дункан.
Для более взрослых девушек,— продолжал «Огонек»,— «в школе установлены статуи спартанских девушек, идеально развитых в отношении гармонии формы и движений. Ежедневные упражнения в школе состоят в развитии отдельных частей тела». «Человеческие формы такой же сложный инструмент, как и музыкальный, и выработка их стоит больших забот и любовного к ним отношения»,— добавляла сама Дункан. Принципом школы, по ее словам, стало «широкое поле для индивидуального творчества каждой». «Одеты воспитанницы в туники, легкие хитоны, ноги обуты в сандалии»,— делился увиденным автор «Огонька».