«Ни на блеф, ни на торг это не похоже»
Президент Трамп объявил о намерении выйти из договора по ракетам средней и малой дальности (ДРСМД), заключенного США и СССР в декабре 1987 года. Какие последствия может иметь этот шаг для двусторонних отношений и мира? На вопросы «Огонька» отвечает глава Центра международной безопасности института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО РАН) им. Е.М. Примакова, академик РАН Алексей Арбатов.
— Алексей Георгиевич, заявленный выход США из ДРСМД продолжает оставаться самой горячей новостью. А самый простой вариант — что все это может оказаться блефом, призванным помочь республиканцам заработать очки на промежуточных выборах в Конгресс — не рассматривается?
— Нет, ни на блеф, ни на торг это не похоже. Да и эффект этого шага для выборов не очевиден. Администрация Трампа уже предусмотрела в своем первом военном бюджете финансирование научно-исследовательских разработок по ракетам средней дальности. А советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон однозначно заявил: решение принято, Москве следует ждать официального уведомления и через полгода после него стороны будут свободны от обязательств по ДРСМД. Болтон — один из ближайших соратников Трампа, да к тому же имеющий опыт в сфере переговоров по разоружению. Как минимум он может отличить РСМД от СНВ. Этого опыта нет ни у самого Трампа, ни у его госсекретаря Майка Помпео, ни даже у министра обороны генерала Джеймса Мэттиса, который на прошлой службе не занимался ядерным оружием. Видимо, среди всех, кто сейчас окружает президента США на высшем уровне администрации, Болтон пользуется наибольшим влиянием в этих вопросах. А он давний и принципиальный противник договоров по контролю над ядерным оружием и вообще всего международного сотрудничества и институтов, основанных на согласовании интересов государств, включая ООН… Впрочем, с Трампом все возможно, он непредсказуем и уже не раз менял решения в последний момент.
— Как в самих Штатах восприняли намерение расстаться с Договором по малым и средним ракетам?
— Я недавно был там: в подавляющем большинстве американцы, которым это небезразлично, реагируют негативно. Прежде всего в политических и стратегических кругах, связанных с демократической партией США, хотя там почти все — противники не только Трампа, но и нынешнего российского руководства. Либералы и центристы (как демократы, так и республиканцы) бьют тревогу и обвиняют Трампа в безответственном обращении с важнейшими соглашениями, сыгравшими ключевую роль в предотвращении ядерной войны и прекращении гонки вооружений 30 лет назад. Лишь «ястребиное» меньшинство политиков и экспертов поддержало решение администрации. Как ни странно, в России — все наоборот: большинство политической элиты, профессионального сообщества, прессы вот уже 10 лет выступает против Договора и только меньшинство — за его сохранение. Это относится и к высшему государственному уровню: за последние годы не припомню положительных оценок ДРСМД, а официальной критики в его адрес было немало.
— Это была обоснованная критика?
— Приводилось много разных впечатляющих на первый взгляд тезисов: что мы тогда сократили вдвое больше ракет, чем США; что нам они нужны для сдерживания третьих стран вокруг наших границ, у которых есть такие ракеты (Израиль, Индия, Пакистан, Китай, КНДР и др.); что нам нужно держать под прицелом американские базы ПРО в Европе и т.д. Уже сам факт разнообразия этих не связанных между собой претензий вызывает вопросы. Для выхода из Договора достаточно было бы одной веской причины, если, согласно его статье XV, содержание Договора ставит под угрозу высшие интересы одной из сторон. Но высших интересов не может быть десяток! Если причин так много, значит, это не причины, а поводы для нападок на Договор. А если проанализировать каждый из них, то он не выдерживает объективного экспертного анализа. Например, СССР действительно сократил вдвое больше ракет, чем США (1840 единиц против 860), однако наши ракеты до Америки не доставали, а американские могли с подлетным временем в несколько минут поразить высокоточными ядерными боеголовками советские подземные пункты управления, пусковые шахты стратегических ракет и другие важнейшие объекты (о деталях Договора РСМД «Огонек» подробно рассказывал — см. публикацию «Интересы не совпадают. Во всем» в № 50 от 18 декабря 2017 года). Далее: третьи страны по Договору в самом деле не ограничиваются, но у России в 4–5 раз больше ядерных вооружений разных классов и типов, чем у них всех вместе взятых. Если у нас достаточный арсенал для ядерного сдерживания США, то на всех остальных его хватит с лихвой. Ведь они вместе с США на нас не нападут. Кроме Израиля, ни одно государство с такими ракетами не является союзником США, а Индия, Китай, КНДР нам не противники, а партнеры. Наконец, американская ПРО в Европе и на Дальнем Востоке не способна догнать наши стратегические ракеты, направленные на США через Северный полярный круг для ответно-встречного удара, который недавно на «Валдае» столь красноречиво описал российский президент.
— Тогда чем объяснить негативное отношение у нас к Договору?
— Наверное, больше всего его символическим значением. ДРСМД, наряду с СНВ– 1 и Договором по обычным вооружениям в Европе, ознаменовал окончание холодной войны и гонки вооружений. Но тот период — порог 90-х годов — воспринимается нынешней российской политической элитой как однозначное поражение СССР в холодной войне, которое увенчалось распадом Варшавского договора, потом самого Советского Союза и затем лихими 90-ми. Нынешняя внешняя, да и внутренняя, политика Москвы во многом строится как отрицание той политики и тех перемен. Персонально отношение к ДРСМД связано и с отношением к заключившим его политическим деятелям(Горбачеву, Шеварднадзе, Яковлеву). В последние годы противники ДРСМД в России не смогли добиться его денонсации, но они едва ли очень огорчены решением США выйти из него.