Миссия неоценима
Счетная палата проверила, как регионы охраняют федеральные памятники архитектуры. Выводы обескуражили
Счетная палата России только что опубликовала (в 6‑м, июньском выпуске своего «Бюллетеня») полный отчет об итогах проверки работы нашей системы охраны памятников истории и архитектуры федерального значения. Результат оказался ошеломляющим, хотя и предсказуемым. По результатам проверки невозможно сказать, хорошо или плохо работает эта система. Система оказалась устроена так, что оценить ее эффективность невозможно.
Смешение французского с нижегородским
В 2008–2009 годах в родном отечестве внедрили так называемую французскую систему охраны лучших (федерального значения) памятников национального наследия (о чем мы писали в «Огоньке» № 15 за 2009 год). Решили, что их (за исключением особого списка, оставшегося в ведении тогда Росохранкультуры, ныне Минкультуры РФ) будут охранять региональные органы власти. А чтобы эти «переданные полномочия» было на что и кем охранять, федеральный центр будет ежегодно переводить регионам денежные субвенции.
Собственно, ими Счетная палата и занималась. Официальное название ее «контрольного мероприятия» — «Проверка обоснованности объемов субвенций и их распределения на осуществление переданных Российской Федерацией полномочий по государственной охране объектов культурного наследия, предоставленных в 2015–2018 годах из федерального бюджета бюджетам субъектов Российской Федерации».
Проверяли систему по поручению Владимира Путина: на заседании президентского Совета по культуре и искусству в 2018 году вспомнили, что «французской» системе исполняется 10 лет и неплохо бы оценить достижения. Проверка шла с декабря 2018 по март 2019 года.
Как и у Грибоедова, «смешение французского с нижегородским» вышло весьма причудливым. Когда задумывали реформу, считалось, что охранять и контролировать десятки тысяч федеральных памятников из Москвы — утопия. Это логично, но не менее логично то, что охранять их «с земли», не имея для того сил и средств, одними голыми «полномочиями» — утопия не меньшая.
Ее-то мы упорно и пытаемся воплотить в жизнь.
Статистика не сходится
Первым делом, конечно, федеральные памятники нужно посчитать — от их количества в каждом регионе, понятное дело, зависит и размер субвенций, и штатный состав сотрудников, занятых в охране памятников. Казалось бы, что тут сложного — есть реестры и охранные списки, но не тут-то было.
По данным Минкультуры, которыми оперирует Счетная палата, на конец декабря 2018 года в Едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) России числится 144 411 объектов. Из них федерального значения — 69 299 (54 233 памятника, 14 897 ансамблей, 169 достопримечательных мест).
Есть и печальные подробности: в неудовлетворительном состоянии 35 процентов, или более 24 тысяч объектов федерального значения, в том числе около 5 тысяч в аварийном состоянии, а 879 прямо-таки в руинах.
Это дает, казалось бы, хотя бы точную картину для стратегии спасения наследия, но насколько она точна?
По данным Росстата, которыми тоже оперирует Счетная палата, памятников в Едином госреестре гораздо меньше — 98 662, из которых федерального значения — 20 137. Счетная палата указывает, что «данные Минкультуры на 45,8 процента больше показателей федерального статистического наблюдения» и «указанный факт свидетельствует о недостоверности статистических данных в части состава объектов культурного наследия».
Где потерялись десятки тысяч памятников? Такое расхождение — не шутка. Спокойствие: даже при беглом изучении вопроса выясняется, что Росстат (в изложении Счетной палаты) отдельно сосчитал еще 59 431 объект археологического наследия, а к общему числу не приплюсовал. Добавить археологию — цифры более или менее сходятся с министерскими.