Большая Никитская оборона
В Москве такого давно уже не было: судьба дома 17 по Большой Никитской взбудоражила жителей. Оно и правильно. По сути, вопрос о будущем дома купца Федора Булошникова, построенного в 1830-е,— это вопрос о том, в какой Москве мы будем жить
22 января в Москве случилось нечто небывалое в последние годы: мэр Сергей Собянин решил (вернее сказать, вынужден был) лично вмешаться в градостроительный конфликт вокруг дома Булошникова на Большой Никитской улице, 17. Здесь на месте трехэтажного здания по замыслу застройщиков должен вырасти 8–9-этажный, высотой до 32 метров, элитный жилой дом. Неудивительно, что такие намерения вызвали решительный протест градозащитников и примкнувших к ним местных жителей, политиков и деятелей культуры.
Дом как рубеж
Мэр пока не отменил проект. Сказал, что нужно «провести дополнительную экспертизу и после этого принять взвешенное решение». Тем самым вполне очевидно поставив под сомнение решение прежнее.
Причины повторного рассмотрения проекта Сергей Собянин на своем персональном сайте сформулировал так: «Публичные слушания по судьбе дома купца Булошникова (Большая Никитская улица, 17, стр. 1) были жаркими. Одни утверждали, что это исторически ценный объект. Другие доказывали, что после многочисленных реконструкций — это просто новодел на месте бывшего купеческого дома.
Одни говорили, что существующее здание снесут. Другие утверждали, что не собираются это делать.
Одни считают, что увеличение максимальной высоты до 32 метров нарушит гармонию старинной улицы, другие говорят, что на Большой Никитской уже сегодня достаточно зданий выше этой отметки. И т.д.
Считаю, что все эти доводы и аргументы нужно спокойно проанализировать».
Доводы и аргументы, конечно, нужно анализировать (непонятно, правда, что помешало это сделать раньше), но все же главная причина «дополнительной экспертизы» вряд ли в этом.
Не секрет ведь, что в последние годы у столичной власти была масса поводов задуматься над своими градостроительными разрешениями. Но ни погром превосходного комплекса Серебряного века работы архитектора Нирнзее на Садовнической улице, 9, ни снос дома Неклюдовой на Малой Бронной (XVIII века), ни снос с новым 6-этажным строительством на Софийской набережной, напротив Кремля, ни вандальный проект на Варварке, 14, постепенно уничтожающий последний исторический квартал Зарядья, не приостанавливались властями, несмотря ни на какую градозащитную критику. И никаких «дополнительных экспертиз» мэрия по этим «эпизодам» не обещала. Решили значит сделаем.
Но события вокруг дома Булошникова пошли по другому сценарию. К градозащитникам на Большой Никитской присоединились обычно инертные горожане. Усилиями пресненских депутатов, «Архнадзора» и горожан в декабре 2018-го — январе 2019-го история получила мощный общественный резонанс. Десятки публикаций в СМИ, в том числе телевизионных. Множество постов в блогосфере. Петиции и воззвания. Пикеты напротив офиса застройщика и вдоль всей Большой Никитской улицы. Видеообращения известных политиков и деятелей культуры в защиту дома. На публичные слушания для обсуждения проекта 17 января явилось, по разным оценкам, от 500 до 1000 человек. Зал был переполнен, люди стояли у стен, в проходах, возле сцены; кому не хватило места, толпились на улице…
Градостроительная агрессия
Собственно говоря, на публичные слушания выносился не сам проект, а изменения в столичные Правила землепользования и застройки (ПЗЗ). Это принятый в 2017 году многотомный документ-регламент, где подробно, с многочисленными цифровыми показателями по каждому участку городской земли, прописано, что здесь можно, а что нельзя строить. Казалось бы, принятие ПЗЗ обещало городу некую стабильность и четкие правила градостроительной игры: большинство участков в историческом центре были помечены специальным индексом, фиксирующим существующее положение, в просторечии градостроителей «сущпол». То есть исключающим великие стройки. Однако быстро выяснилось, что по заявкам девелоперов принятые ПЗЗ то и дело корректируются столичными властями. Причем утверждение предложенных корректив происходит в Москве за закрытыми дверями — в градостроительно-земельной комиссии