Крик-менеджмент вместо эффективной стройки
Невысокая эффективность российской стройки во многом является следствием существующей системы управления. Решением могли бы стать кардинальное повышение роли архитектора и запрет на начало строительства без согласованной рабочей документации
Девелоперы и подрядчики постоянно жалуются на удорожание строительных материалов. Этим они объясняют рост себестоимости строительства и цен на жилье. Однако если посмотреть с другой стороны, то окажется, что производительность стройки невысока, а издержки велики. Отрасль традиционно считается антиинновационной, медленно переваривающей новые технологии управления. В российском строительстве сохраняется и ряд особенностей, которые предопределяют его неэффективность.
В чем особенности российской стройки и какова ее эффективность с управленческой точки зрения? Что нужно поменять для повышения производительности труда и снижения себестоимости? Можно ли за счет архитектурных решений удешевлять стройку? Об этом мы поговорили с руководителем проектно-строительной группы компаний «Проект 21» Анести Ксинопуло.
— Самая большая тайна и головная боль российского стройкомплекса — это вопрос стоимости строительства. Насколько эффективна стройка с точки зрения управленца?
— Эффективность строительства традиционно невысока. Мы работаем с 2000 года, и многие отрасли экономики достаточно сильно ушли вперед, особенно в последние годы, но стройка явно в аутсайдерах. Да, какие-то процессы начали автоматизировать, цифровизация запущена, появилось новое оборудование, но в целом строительство не сильно изменилось. Много простоев, потерь, переделок и, как результат, высокая себестоимость — по сути, упущенная прибыль отрасли. Факторов неэффективности много, но как управленец я бы выделил два важнейших: неоптимальные проектные решения и устойчивая схема выхода на стройку без готового проекта — и, как следствие, тщательно просчитанного бюджета и детального плана работ и поставок материалов.
Неоптимальные с экономической точки зрения проектные решения во многом следствие того, что в России влияние архитектора на стройку крайне низкое. В развитых странах архитекторы несут реальную ответственность за свой проект — до полной его реализации в деталях по факту строительства. Они отвечают не только за картинку и архитектуру здания, но и за качество построенного и цифру бюджета. На кону репутация, лицензия, существует и финансовая ответственность. В такой ситуации архитектор заинтересован до деталей проработать проект, точно оценить стоимость, динамически управлять элементами проекта в процессе строительства. То есть архитектор не только создает проект, но и полностью сопровождает стройку. Кстати, финский генподрядчик SRV по опыту нашего взаимодействия в России так и действовал до недавнего времени.
— А как у нас?
— Архитектор сопровождает стройку скорее формально и даже не отвечает за итоговый результат, лишь формально согласовывая изменения по настоянию думающего о деньгах генподрядчика, запертого заказчиком в фиксированную стоимость.
Проектировщиков просят сделать красивые картинки и чертежи стадии «проект», на основании которых можно пройти обязательную экспертизу. После заключения экспертизы разработку рабочей документации для стройки очень часто поручают менее именитым проектировщикам, за важную детализацию проекта стремятся платить гроши. Рабочее проектирование почти всегда ведется параллельно стройке. Без детальных чертежей заказчик проводит тендер, где подрядчики без полной информации делают свои примерные предложения с оговорками. Когда с одним из подрядчиков, обычно скромным в аппетитах на тендере, договорились и заключили контракт, он быстро включается и требует от проектировщика рабочих чертежей, после изучения которых его цена очень обоснованно может превысить даже максимальную тендерную. Различные разделы проекта — например, инженерные системы и конструктив здания — на начало строительства оказываются недостаточно взаимоувязаны. Времени на качественное проектирование и увязку всех деталей нет, простаивающие строители кричат: «Дайте чертежи!» Уже на этом этапе качество часто теряется, воплощение идеи архитектора кардинально меняется в худшую сторону. Другой побочный эффект этого подхода в том, что не отвечающие за бюджет стройки архитекторы принципиальной стадии проекта, главные, кто формирует стоимость продукта, не заинтересованы в снижении себестоимости. Наоборот, им интересно удорожание стройки.
— Парадоксально. Почему?