Мэттью МакКонахи: «Мы сами авторы истории нашей жизни, которая потом станет траурной речью на наших похоронах»
Мы встретились с самым непринужденным и спокойным актером в Голливуде, чтобы поговорить о его первых мемуарах Greenlights.
Если вам интересно, соответствуют ли новые мемуары Мэттью МакКонахи его репутации беспечного парня-хиппи, то этот отрывок развеет все ваши сомнения:
«Я съел пейот (североамериканский кактус, обладающий психотропными свойствами . – Прим. GQ) в Реаль-де-Каторс в Мексике, сидя в клетке с горным львом. Позже врач наложил мне на лоб семьдесят восемь швов. Я получил четыре сотрясения мозга при падении с четырех деревьев, три из них в полнолуние. Я был голым, пока меня не арестовали полицейские».
И это только десятая страница. В Greenlights актер рассказывает истории о своем бурном детстве, мечтах и эротических снах, которые вдохновили его на поиски себя в путешествиях по Амазонке и Африке. Он также пытается разобрать по полочкам свой личный и творческий путь, подчеркивая, насколько усердно работал над тем, чтобы стать тем самым хиппи-парнем. Он рассказывает, как ему удалось уйти от роли чувака из ромкома, с которым вы хотите выпить пива, к образу драматического актера с «Оскаром», с которым вы хотите выпить пива. Теперь, через несколько лет после своего «Макконессанса» («Ренессанс МакКонахи»), актер говорит, что гораздо меньше озабочен своей экранной карьерой.
«Эта книга была моей навязчивой идеей в течение последних двух лет», – говорит он мне в своей фирменной манере во время видеозвонка со своего ранчо в Остине, штат Техас. – Это была навязчивая идея. Это самое настоящее и искреннее из всего, что я когда-либо создавал».
Этот очень странный год МакКонахи провел дома со своей женой Камилой, тремя детьми и 88-летней матерью Кэт. Его повседневная жизнь сейчас немного более сдержанная, чем события из книги Greenlights. В ней нет чего-то вроде происшествия в Мали, когда в одной из местных деревень его вызвал на бой огромный мужчина.
GQ: Ты взял за основу большей части книги свои дневники. Что-то в них тебя удивило?
Мэттью МакКонахи: Я вспомнил больше, чем думал. Я все еще стеснялся некоторых вещей, о которых я писал, но я также смеялся над многими из них. Сейчас я более развитый человек, чем был в 14 лет, когда начал писать дневники. Но я прочитал много такого, что заставило меня задуматься: «По сути, ты такой же человек, Мэттью. Тебя все еще интересует культура. Тебя все еще интересует, как устроен мир. Как я могу стать лучше? Как я могу стать лучшей версией себя?».
Я не особо хочу оглядываться назад. Я не большой сентименталист. Я не очень люблю ностальгию. Было страшно смотреть на мои дневники за последние 36 лет, и я знал, что временами мне будет очень неудобно их читать. Я откладывал это 15 лет, и, наконец, когда настало время и появилась смелость, я сказал себе: «Пойдем, посмотрим, что они собой представляют». И в итоге провел время намного лучше, чем я думал.
Что вас смутило?
Что ж, воспоминания о молодости. В этом возрасте ты думаешь, что будешь жить вечно. Были случаи, когда я был до крайности высокомерен. Мое эго было раздуто до огромных размеров.
Вы пишете о периоде, когда вы перешли от съемок в ромкомах к более серьезному второму этапу в вашей карьере, который стал широко известен как «Макконессанс». Как вы думаете, мы все еще в Макконессансе?
Я бы сказал, что это время уже прошло. И я бы дал этому периоду другое имя – что-то более лирическое, веселое и легкое для произношения, может быть. В то время я постоянно снимался, снимался, снимался. Во время съемок «Далласского клуба покупателей» каждую неделю в чей-то гостиной шел «Настоящий детектив». Откровенно говоря, «Настоящий детектив» был отличным продолжением «Далласского клуба покупателей».
Сейчас я не так часто работаю над проектами. Я просмотрел пару сценариев, но ничто не заставило меня вскочить со стула и воскликнуть: «Я собираюсь бросить все, чем я сейчас занимаюсь и пойти сниматься в этом фильме». Сейчас нужно что-то особенное, чтобы заставить меня почувствовать, что я хочу сыграть именно этого персонажа и забыть обо всем другом.
Почему вы решили написать книгу именно сейчас? 50-летие как-то связано с этим?
Может быть. Я полагаю, что это связанно с какой-то временной шкалой жизни, которая есть у каждого человека. Пятьдесят – одна из отметок на этой шкале. Я не очень взрослый парень. У меня есть друзья, которым, как мне кажется, 40 и 62 года. Когда мне исполнилось 50, я подумал: «Серьезно? Вау, хорошо».
Я не осмеливался написать книгу около 15 лет. У меня просто не хватало смелости сделать это. Вначале у меня был писатель-призрак – человек, который писал книгу за меня. Но жизнь преподнесла мне лучший из подарков: начальство газеты, в которой он работал, ввело новое правило, согласно которому ему нельзя было быть писателем-призраком для подобных книг, и он не смог продолжить работу со мной.