Ирина Азер. Актриса и дочь богатейшего человека в Тегеране

Коллекция. Караван историйЗнаменитости

Ирина Азер. Про золотые слитки, съеденные тюльпаны и дядю Гошу Вицина

Ирина Зайчик

На дорожке, ведущей к дому, послышались крадущиеся шаги. В душной темноте раздался резкий крик павлина. Где-то очень близко тревожно завыли полицейские сирены. По домофону гортанный голос на фарси приказал: "Открывайте, полиция! В вашем доме бомба!" Все дальнейшее было похоже на кошмарный сон...
Материал был опубликован в сентябре 2001 года.

— История, случившаяся со мной в Тегеране, невероятна и полна приключений, опасных и трагических. Словно в сказке о Шахерезаде! Огромная вилла в райском саду, колье с огненными рубинами и слитки золота, борьба за наследство и убийство отца ближайшими родственниками из-за денег, бегство в парандже под дулами автоматов и восточно-пряная любовь с неизбежным расставанием...

А началось все давным-давно... Еще когда моя мама, белокурая казачка, воевавшая на фронте, встретила в Баку и полюбила польского военного летчика Иофана. После войны его упросили остаться работать на местном аэродроме. Иофан очень хотел дочку и даже придумал ей необычное имя — Ирэн, но под нажимом аристократических родственников, так и не дождавшись моего рождения, он вернулся в Польшу.

На моей маме женился политический эмигрант генерал Абдур-Реза Азер. Своего отчима я всегда считала родным отцом

На маме женился политический эмигрант генерал Абдур-Реза Азер. Отчим принадлежал к ближайшему окружению иранского шаха Пехлеви, но в конце сороковых годов вынужден был бежать в СССР, так как шахиншах, именно так обращались к правителю иранцы, приговорил его к смертной казни. На плакатах, расклеенных по всему Тегерану, предлагалась гигантская сумма за голову взбунтовавшегося генерала, ставшего одним из лидеров народной партии Ирана.

Вначале Азер с соратниками прятался в горах, потом перебрался в Баку, где ему предоставили политическое убежище. Папа, а я считаю Резу своим отцом, происходил из знатной семьи потомственных врачей, учился во Франции, окончил там офицерскую школу, затем Сорбонну, на севере Тегерана имел огромную виллу с псарней и конюшней. Но он все бросил и стал изгнанником, проклятым на родине.

В Баку всех политэмигрантов поселили в резиденции бывших богачей. На закрытой территории с огромными садами попадались разрушенные мечети и заброшенные особняки, а за садами простирались необъятные поля левкоев и роз. Незадолго до моего рождения папа вырыл перед домом бассейн, облицевал его белоснежной плиткой и выложил к нему камешками причудливую дорожку. Я росла как маленькая принцесса среди душистых кустов жасмина, играя в куклы у бассейна с прозрачной водой. В метрике папа записал меня иранкой, а имя я носила, достойное персидской княжны, — Ирэн Абдур-Резаевна Азер.

— На каком языке вы говорили с отцом?

— Он только-только начинал учить русский, зато прекрасно владел арабским, французским, английским и немецким. Ко мне он обращался на фарси. Ни мама, ни моя сестра Деларам, его родная дочь, так и не выучили язык, а я до сих пор говорю свободно с тегеранским произношением. В эмиграции отец защитил докторскую диссертацию, получил профессорскую ставку в институте востоковедения. Еще папа перевел на русский поэму Фирдоуси «Шах-наме».

Абдур-Реза Азер был подданным иранского шаха и богатейшим человеком в Тегеране

В Москве от Красного Креста нам выделили большую квартиру на Песчаной, где все время толпились его ученики. Иногда, прервав занятия, он кричал маме Лиле на кухню: «Лейла, ребята хотят есть!» И мама подавала на стол гору золотистого плова, усыпанную зернами граната, и хорешт — специальную мясную добавку.

К семидесяти годам папу начала мучить ностальгия по родине, и он решил вернуться. В знак признательности передал в дар Ирану свой титанический труд — переложение на латиницу древнего языка фарси. Подарок был принят шахом с царственным безразличием. За папу просили родственники, но шах был непреклонен: «Реза хочет вернуться? Хм... Он когда-то подрался с моим братом, а потом еще революционером заделался. Я ему этого не прощу!»

На счастье папы, Реза Пехлеви как-то с официальным визитом приехал в Советский Союз. Реза с Резой встретились в посольстве и наконец выяснили отношения. Получив помилование шаха, папа обратился в Красный Крест, но там его стали отговаривать от поездки на родину: «Езжайте в любую соцстрану, только не туда».

Доведенный до отчаяния, он объявил голодовку. Мы ходили на цыпочках по квартире, у его постели в знак солидарности все время дежурили друзья-иранцы. Однако как только о голодающем иранском генерале передали по «Голосу Америки», документы на выезд моментально подготовили. Папа собрался ехать один, уладить все проблемы с возвращением поместья, а затем вызвать в Тегеран семью. В иранском посольстве, между прочим, сообщили, что его владения оцениваются в двадцать два миллиона долларов. Уезжая в Тегеран, папа на всякий случай оставил нам завещание.

— Неужели за все эти годы его виллу никто не занял?

— Перед тем как эмигрировать, отец все документы на собственность отдал на хранение старшему брату. Но тот умер и на вилле поселился его средний брат с женой американкой и детьми. В письмах брат все время заверял отца, что ждет его и готов передать все владения в целости и сохранности. Отец поверил и с радостью отправился в Тегеран. Когда я с дочкой приехала к отцу в гости, меня потрясли роскошные фруктовые сады, бассейны, вышколенная прислуга, обносящая ледяным шампанским многочисленных гостей-американцев, апартаменты, обставленные с восточной роскошью. Над виллой на собственных самолетах часто кружил живший неподалеку Пехлеви: то на голубом, то на белом.

Папа все никак не мог добиться окончания своего дела — как оказалось, брат, воспользовавшись его бегством, выкупил землю за бесценок. Отец мог подать в суд, ведь дарственной брату не оформлял. Думаю, он представлял опасность для родичей, и они задумали с ним расправиться.

Погостив немного в Тегеране, я уехала домой, и вдруг вслед посыпались телеграммы: «Отец в больнице, ему плохо». Пока мы с сестрой оформляли выезд, а в те времена это было страшной волокитой, папа оказался при смерти. Как мне потом рассказали, однажды он отправился гулять в горный заповедник шаха, куда пускали только избранных, и подвернул ногу. От обезболивающих уколов, которые отцу делал племянник, становилось только хуже. Кстати, больница, где он лежал, тоже принадлежала его родственникам.

Я навещала папу каждый день, заходила и в соседние палаты, где лежали безнадежные больные. Приносила кому гранат, кому сладости, а кому — веточку жасмина. За это больные прозвали меня Фереште Сефид — Белый Ангел. Врачи сказали, что папа обречен, и мы решили забрать его домой. После папиной смерти я нашла пустые упаковки от ампул, которые оказались сильнейшими нейролептиками. Его явно хотели убить!

Друзья отца помогли мне получить разрешение на аудиенцию у шахини — я собиралась говорить с ней по поводу наследства. Но эта встреча так и не состоялась: в стране произошел переворот, шах с семьей бежал за границу, а на Тегеран двинулся Хомейни с войсками. Все вокруг изменилось. Если раньше в Тегеране царил проамериканский настрой — слышалась английская речь, преобладала европейская одежда, то теперь на улицу стало страшно выходить, особенно мне, блондинке. Бесконечные религиозные праздники, взрывы в кинотеатрах, митинги фанатиков...

Однажды мы с сестрой отправились за продуктами, закутавшись с головы до ног в черное. Вдруг меня с силой схватил за руку незнакомый иранец и затащил в ближайшую лавку. «Вы с ума сошли! Куда вас несет, вы что, не видите, что творится?!» — прошептал он в испуге. Я выглянула в окно и в ужасе замерла — по улице двигалась огромная толпа с камнями и плакатами Хомейни, скандируя: «Долой шорави и амэрикан!» («Шорави» в Иране называли советских.) Нас могли тут же забить камнями!

Когда папа умер, его похоронили не в семейном склепе, а на общем кладбище, завернув, по местным обычаям, в белый саван. Брат на похороны ?коммуниста, опозорившего род Азеров, так и не пришел. Над могильной плитой долго и заунывно мулла читал Коран, рядом с нами стояли верные друзья генерала. После похорон я отправилась к родственникам с распиской дяди, в которой он обещал отдать племянницам треть наследства, но когда дядя попытался вырвать ее из моих рук, чтобы уничтожить, я поняла, что восточное вероломство — это не сказки... Завещание отца и дядина расписка хранятся у меня до сих пор.

— Неужели вам так ничего и не досталось?

— Перед отъездом друг отца, банкир, водил меня по банкам и в каждом клал мне в руки золотые слитки по килограмму:

— Ты сможешь их забрать с собой?

— Конечно нет! — отвечала я, представив лицо советского таможенника при виде чемодана с золотыми «кирпичиками».

На мой день рождения банкир подарил мне колье с бриллиантами и рубинами, сказав: «Когда станет трудно — продай. Этих денег тебе хватит на всю жизнь». Но продать колье пришлось там же, в Иране. Срочно нужны были деньги на билеты (в военное время они стоили баснословно дорого) и на вывоз отцовских рукописей. В Тегеране вовсю бушевала война, все опаснее становилось выходить на улицу.

Продавать колье отправилась сестра, поскольку она более походила на иранку. «Эта вещь краденая!» — убежденно заявил хозяин лавки и выдал ей сущие гроши, которых хватило лишь на оплату лишних килограммов груза в аэропорту. В Москве все работы отца я отнесла в Институт востоковедения. Впоследствии они были украдены. Думаю, папа помог написать не одну диссертацию...

— Наверное, трудно было двум москвичкам жить на чужбине?

— Слава богу, там я познакомилась с прекрасным человеком. Все то время, что мы провели подле умирающего отца, Парвиз меня очень поддерживал.

...Как-то вечером меня из гостей отвозил на машине родственник. Неожиданно на единственно широком шоссе — в Тегеране все улочки очень узкие — с нами поравнялась иномарка и из окна на меня уставился широко улыбающийся красивый парень. Его машина то отставала, то ехала рядом с нами. Это продолжалось довольно долго. Через какое-то время я не выдержала и знаком попросила водителя остановиться.

— Почему вы преследуете меня?

— Я в вас влюбился.

Незнакомец сопровождал меня до самого дома, несмотря на ужас, сковавший моего родственника. Не знаю почему, но мне ни капельки не было страшно, хотя в этой стране следовало бы опасаться встреч с незнакомцами. После смерти отца, когда я начала отстаивать у родственников права на наследство, на улице нас с сестрой чуть не сбила машина, а однажды ночью к нам внезапно ворвались полицейские и перевернули все вверх дном, объявив, что в доме заложена бомба.

В конце концов мы стали бояться, что нас отравят. Но мне повезло, я встретила защитника — Парвиза! Как выяснилось, красивый шатен с зелеными глазами был богат, занимался продюсированием фильмов и к моменту нашей встречи разводился с женой.

— Интересно, как ухаживают иранские продюсеры?

— На следующий день после знакомства он долго смеялся: «Знаешь, где ты меня остановила? Это единственная улица в Тегеране, где стоят проститутки». Мы поужинали в кафе и отправились домой. По дороге Парвиз заскочил к приятелю, попросив меня подождать в машине. Через несколько минут возвращается с огромным бумажным пакетом. Я не успела испугаться, как на меня из опрокинутого пакета дождем посыпались веточки жасмина.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Валдис Пельш. Почетный профессор Валдис Пельш. Почетный профессор

Валдис Пельш — о своем карьерном пути и желании покорять новые вершины

Караван историй
6 лучших фильмов про мотивацию 6 лучших фильмов про мотивацию

После такого кино трудно остаться равнодушным к жизни и собственным целям

GQ
Нина Цагарели. Любимая жена Абдуллы Нина Цагарели. Любимая жена Абдуллы

В кино Абдулла содержал гарем, а в жизни Кахи Кавсадзе хранил верность жене

Коллекция. Караван историй
Модный конский хвост: 20 вариаций классической прически Модный конский хвост: 20 вариаций классической прически

Если тебе удобнее ходить с волосами, собранными в хвост, вот несколько вариантов

VOICE
Надежда Микулич. Молодость моя, Надежда Микулич. Молодость моя,

Надежда Микулич. Творческий путь в ансамбле "Верасы"

Коллекция. Караван историй
Только для твоих глаз Только для твоих глаз

Заглянули в гараж легендарного спецагента

Men’s Health
Вера Таривердиева: Вера Таривердиева:

В судьбе Микаэла Таривердиева не было ничего случайного

Караван историй
Вот теперь понятно: чем занимается продакт-менеджер в Яндекс.Картах Вот теперь понятно: чем занимается продакт-менеджер в Яндекс.Картах

Интервью с Ульяной Кудиной, старшим продакт-менеджером в Яндекс.Картах

Cosmopolitan
Евгения Добровольская. От комедии до трагедии и обратно Евгения Добровольская. От комедии до трагедии и обратно

Евгения Добровольская о большой семье

Коллекция. Караван историй
Нужна ли вам дискретная видеокарта или достаточно встроенной графики? Нужна ли вам дискретная видеокарта или достаточно встроенной графики?

Когда хватает "встройки", а в каких случаях стоит купить отдельную видеокарту

CHIP
Марина Брусникина: «От Табакова я готова была терпеть что угодно» Марина Брусникина: «От Табакова я готова была терпеть что угодно»

Я рано поняла, что нам тут ничто не принадлежит, что нет ничего вечного

Караван историй
Хабиб Нурмагомедов назвал ринг-герлз ненужными. Оспариваем его точку зрения их горячими фото Хабиб Нурмагомедов назвал ринг-герлз ненужными. Оспариваем его точку зрения их горячими фото

Если боец не знает, что девушки делают октагоне, так мы покажем!

Maxim
Михаил Светин. Грустный клоун Михаил Светин. Грустный клоун

Хочу быть артистом, хочу быть известным, Боженька, помоги

Коллекция. Караван историй
«Первый массовый компьютер»: 40 лет IBM PC «Первый массовый компьютер»: 40 лет IBM PC

IBM PC стал одним из самых значимых компьютеров в истории

Вокруг света
6 признаков глупого человека 6 признаков глупого человека

Как понять, кого нужно избегать? Да и нужно ли на самом деле?

Psychologies
Челябинские археологи нашли 17 младенческих погребений бронзового века Челябинские археологи нашли 17 младенческих погребений бронзового века

Археологи провели раскопки могильника синташтинской культуры

N+1
«Библия» зоозащитного движения. Отрывок из книги Питера Сингера «Библия» зоозащитного движения. Отрывок из книги Питера Сингера

Отрывок из книги «Освобождение животных» Питера Сингера

СНОБ
Лучшие фильмы, чтобы посмотреть в пятницу, 13-е Лучшие фильмы, чтобы посмотреть в пятницу, 13-е

Фильмы про ужасный уикенд, которые ты мог пропустить!

Maxim
Головастиков голубоватой норницы впервые довели до метаморфоза в неволе Головастиков голубоватой норницы впервые довели до метаморфоза в неволе

Первый опыт по разведению редкой австралийской голубоватой норницы в неволе

N+1
Бомбически рекомендую: Дмитрий Snake Хакимов советует книгу, музей и сериал Бомбически рекомендую: Дмитрий Snake Хакимов советует книгу, музей и сериал

Дмитрий Snake Хакимов рассказал, что произвело на него впечатление

Maxim
Что стало с исполнителями одного хита – Алисой Мон, Рерих, Власовой и другими Что стало с исполнителями одного хита – Алисой Мон, Рерих, Власовой и другими

Где сегодня исполнители этих бессмертных хитов?

Cosmopolitan
Углеродный маневр: как снизить выбросы с пользой для экономики Углеродный маневр: как снизить выбросы с пользой для экономики

Для России агрессивное продвижение климатической повестки несет риски

Forbes
Битва за урожай. Из каких овощей и фруктов с дачи можно сделать алкоголь Битва за урожай. Из каких овощей и фруктов с дачи можно сделать алкоголь

Урожай снова возвышается на всех столах и скоро выселит тебя из дома?

Maxim
Мужская эстетика: зачем ходить к косметологу и с какой процедуры начать уход за кожей Мужская эстетика: зачем ходить к косметологу и с какой процедуры начать уход за кожей

Как меняется отношение мужчин к косметологии

Forbes
Просьба выйти из вагона: 6 транспортных проектов, которые так и не изменили мир Просьба выйти из вагона: 6 транспортных проектов, которые так и не изменили мир

Шесть проектов поездов, которым не суждено было воплотиться в жизнь

Вокруг света
Как за 3 часа сделать больше, чем многие успевают за неделю Как за 3 часа сделать больше, чем многие успевают за неделю

Вам бывает сложно фокусироваться, оставаться продуктивными и завершать дела?

Psychologies
Гиалуроновая ручка для увеличения губ дома: круто или опасно? Гиалуроновая ручка для увеличения губ дома: круто или опасно?

На рынке появилось устройство, с помощью которого можно увеличить губы дома

Cosmopolitan
Моральное беспокойство страдающего Средневековья Моральное беспокойство страдающего Средневековья

Василий Степанов о новом прочтении «Легенды о Зеленом рыцаре»

Weekend
Дутая сенсация: кто и зачем строит дирижабли в XXI веке Дутая сенсация: кто и зачем строит дирижабли в XXI веке

Дирижабли возвращаются!

Maxim
Кофе со сливками Кофе со сливками

Двадцать лет назад в Москве открылась первая «Кофемания»

Tatler
Открыть в приложении