Какой была Европа XVI века глазами Мишеля де Монтеня? Впервые на русском выходят дневники французского писателя — публикуем фрагмент
В 1580-х годах французский писатель и философ Мишель де Монтень путешествовал по Европе и тщательно документировал свои наблюдения в путевом дневнике. Многие фрагменты его «Опытов» — одной из центральных книг европейской мысли — опираются именно на этот дневник. Теперь «Путешествие Мишеля де Монтеня в Германию и Италию» впервые выходит на русском языке — в издательстве «Лимбус Пресс» в переводе Леонида Ефимова. Эта публикация даст возможность увидеть Европу XVI века глазами путешественника, понаблюдать за ходом мысли Монтеня, а также отметить переклички с самой известной книгой автора. Esquire публикует фрагмент, в котором Монтень описывает Рим, видит посла московитов и посещает ватиканскую библиотеку.
Отпустив того из моих людей, который вел доселе эту прекрасную работу, и видя, что она так далеко продвинулась, я, несмотря на некоторое неудобство, которое это мне доставляет, продолжаю ее самолично.
16 февраля, возвращаясь со стояния, я встретил в маленькой часовне священника в облачении, который хлопотал, стараясь исцелить некоего spiritato. То был угрюмый и словно оцепенелый человек. Его держали на коленях перед алтарем, он был привязан за шею какой-то непонятной тканью. Священник читал по своему требнику. После чего заговорил с бесноватым, обращаясь то к нему самому, то к дьяволу, который в нем обретался, и поносил его, бил кулаком наотмашь, плевал ему в лицо. Одержимый отвечал на его требования какими-то бессвязными словами: то за себя, говоря так, словно чувствовал течение своего недуга; то за дьявола: дескать, как он боится Бога и как на него действуют заклятия этого экзорцизма. Это длилось довольно долго, после чего священник ради последнего усилия подошел к алтарю и взял в левую руку дароносицу с Corpus Domini, а в другой руке держал горящую свечу так, словно нарочно плавил ее и сжигал, и произносил при этом, опустив голову книзу, молитвы, а потом обратил к дьяволу угрозы и суровые увещевания самым громким и повелительным голосом, каким только мог. Когда первая свеча догорела в его пальцах, он взял другую, а потом вторую, потом третью. Сделав это, он взял свою дароносицу, то есть прозрачный сосуд с Corpus Domini, и снова подошел к бесноватому, и заговорил с ним уже как с человеком, велел отвязать и отдал близким, чтобы те отвели его домой. Он сообщил нам тогда, что этот бес — наихудшей породы, очень упрямый и весьма стоил того, чтобы его изгнать, и еще много чего порассказал десяти–двенадцати дворянам, которые там случились, об этой науке и о постоянно исполняемых опытах, которые он тут проводит, например, как он днем ранее избавил одну женщину от здоровенного беса, который, выходя из этой одержимой, исторг у нее изо рта гвозди, булавки и клок собственной шерсти. А на возражение, что она еще не совсем оправилась, заявил, что просто сегодня утром в нее вселился другой дух, иной разновидности, не столь сильной и зловредной, но что эту породу ему будет легче заклясть, поскольку он знает все их имена, разряды и более особые различия. Я смотрел во все глаза. А тот, кого я видел, только скрежетал зубами и кривил рот, когда