Как движение #MeToo трансформируется в российских реалиях
В середине июля пользовательницы Twitter начали рассказывать о случаях домогательств в российских СМИ. С тех пор скандал успел приобрести беспрецедентные масштабы. «РБК Стиль» разбирается, как реагировали на происходящее его участники и о чем это говорит.
Если вы работаете в медиа, скорее всего, в последнее время вам было страшно заходить в соцсети: каждый день вы узнавали о своих коллегах много нового и неприятного. Русскоязычный сегмент Twitter взорвался десятками историй женщин (и, реже, мужчин), подвергшихся сексуальному насилию и домогательствам на рабочем месте. Эти истории рассказывали преимущественно действующие и бывшие сотрудницы популярных СМИ. Ну, или те, в чей круг общения входят журналисты. Нечто подобное уже происходило в 2016 году, когда украинская активистка Анастасия Мельниченко запустила в Facebook акцию #яНеБоюсьСказати, которую с готовностью подхватили российские и белорусские пользовательницы.
Принципиальная разница заключается в том, что тогда, четыре года назад, личности «героев», как правило, не раскрывались. Сегодня мы получили возможность узнать их поименно. Обвинения в сексуальных домогательствах, насилии и абьюзе прозвучали в адрес шеф-редактора «МБХ Медиа» Сергея Простакова, фотографа «МБХ Медиа» Андрея Золотова, SMM-менеджера Сбербанка Руслана Гафарова, руководителя проектов Сбербанка Сергея Миненко, ведущего телеканала «Дождь» Павла Лобкова. На днях в харассменте уличили основателя самиздата «Батенька, да вы трансформер» Егора Мостовщикова, а игрока «Что? Где? Когда» Михаила Скипского и вовсе обвиняют в приставаниях к несовершеннолетним. Последний пусть и не журналист, но к телевидению имеет непосредственное отношение.
Может сложиться впечатление, будто мир журналистики — исключительная клоака, где схватить жену коллеги за пятую точку перед публикацией очередного репортажа считается чем-то вроде ритуала «на счастье». Но на самом деле сексуальное насилие есть везде. Еще в мае произошел скандал с домогательствами в МГУ. Неподобающее отношение к поклонницам припомнили Кириллу Бледному, солисту группы «Пошлая Молли». Девушка под ником @aliin.b рассказала в TikTok о том, как актер Гоша Куценко настойчиво уговаривал ее приехать к нему в отель. С харассментом, по их словам, регулярно сталкивались работницы московских рюмочных, принадлежащих Дмитрию Ицковичу.
Сколько случаев домогательств в сфере общепита, медицинского обслуживания и легкой промышленности осталось за кадром, можно только догадываться. И совершенно неудивительно, что бурю подняли именно сотрудницы и сотрудники СМИ: профессия журналиста сама по себе предполагает потребность делиться социально значимыми историями. Вот только, когда дело дошло до обсуждения проблемы харассмента в социальных сетях, выяснилось, что далеко не все разделяют желание посочувствовать жертвам. Многие представители комьюнити бросились защищать приятелей постами и комментариями в духе «Да если б N меня облапал, я была бы только рада», разражаться гневными тирадами в адрес женщин, которые якобы «просто хайпуют», а еще — ругать на чем свет «новую этику».
«Мода» на харассмент
Вообще, в потребности оправдать уважаемого человека, которого обвиняют в совершении ужасных поступков, нет ничего необычного. Члены семей преступников, чья вина доказана в суде, порой до последнего не верят, что за обликом любимого мужа, отца или брата скрывался кто-то жестокий, пугающий, незнакомый. Что уж говорить о явлениях вроде харассмента, которые в российской культуре не имеют пока однозначной оценки. Тем не менее, открытие, что любимый тобою коллега замешан в каком-то некрасивом скандале, разрушает ощущение стабильности привычного мира.