Елена Бунина: «34% сотрудников «Яндекса» — женщины»
Генеральный директор «Яндекса» Елена Бунина в этом году вошла в жюри премии Forbes Woman Mercury Awards. Мы решили поговорить с ней о равном доступе к IT-образованию, о женщинах в технологиях и о том, почему так важно поддерживать молодых предпринимательниц.
Существует ли сегодня в России равный — в социальном и гендерном смысле — доступ к образованию в сфере IT?
Давайте начнем с хорошего. Многие проблемы удалось преодолеть, потому что по всей стране есть более или менее неплохой интернет. Сегодня многому можно учиться онлайн, причем не всегда для учебы нужны деньги: есть множество бесплатных онлайн-продуктов, видеолекций на русском, а тем более на английском на любую тему. Если человек замотивирован, он найдет способ учиться, и здесь не важны ни пол, ни уровень достатка. Конечно, без личного общения с учителем или преподавателем мотивация быстрее падает, но это уже что-то.
Кроме того, большой плюс, что многим специальностям, в особенности IT, действительно можно научить онлайн. Однако еще лет десять назад мы в «Яндексе» поняли, что образовательное неравенство в нашей стране в первую очередь связано с географией: в Москве, Санкт-Петербурге, городах-миллионниках достаточно легко найти хорошую школу, толковые курсы, а вся остальная Россия может полагаться только на онлайн, к качеству которого раньше было много вопросов. Например, мы придумали наш Лицей — специальный курс по программированию для старшеклассников в рамках «Академии Яндекса» (обычно это 8-й или 9-й класс), где ребята за два года могут бесплатно научиться программировать и в целом освоить азы профессии. Мы начали с четырех городов, среди них не было Москвы и Петербурга, а теперь у нас их уже 160, и учится более 10 000 ребят. Это все бесплатно, хотя есть отбор участников.
Почему бесплатно?
Это наш способ подготовить и для себя, и для страны IT-специалистов разных уровней.
Чтобы понять здесь нашу логику, нужно коротко рассказать о том, почему вообще «Яндекс» занялся образованием. Мы начали еще в 2007 году, когда создали Школу анализа данных (ШАД) для подготовки сильных специалистов в области data science. Мы хотели вырастить для себя классных и жутко дефицитных профессионалов в ML. Их тогда не мог подготовить ни один вуз — не было ни современных программ, ни преподавателей. Ситуация была критической.
В итоге мы запустили ШАД, но быстро поняли, что таких IT-специалистов должно быть много — чем больше сильных айтишников, тем лучше для всех: и для нас, и для рынка, и для экономики. Поэтому мы решили поделиться всем своим опытом с системой образования. Так появились совместные программы с ведущими вузами, на которые ежегодно поступает около 1500 абитуриентов.
Однако затем мы столкнулись с проблемой: не у всех школьников было достаточно знаний, чтобы поступить на эти программы. Ну и вообще информационные технологии тогда еще не были столь популярны у ребят. Нам захотелось помочь им еще в школе найти дело по душе и в какой-то мере разрушить стереотипы. Так мы придумали Лицей академии.
Почему важно заниматься именно со школьниками?
В случае с математикой нужно начинать уже с младшей школы, потому что здесь есть несколько проблем. Представим: девочка, хотя на самом деле любой ребенок, поступила в школу. Часто она априори боится математики. Мама и папа рассказывали, что она сложная, старший брат и сестра не очень хорошо учились. Затем приходит учительница и еще начинает ругать. Вот и все, мотивация на нуле. Отчасти поэтому мы запустили «Яндекс.Учебник». В первую очередь хотели облегчить жизнь учителю, чтобы он не проверял бесконечно тетрадки, а мог уделять время детям. Но потом мы поняли, что школьникам нравятся задания, где они сразу видят свою ошибку и могут ее исправить. Потихоньку они понимают математику, перестают ее опасаться и бояться задач. Когда страх исчезает, дети начинают лучше учиться, но главное, у них появляется любовь к предмету.
Хотя, казалось бы, у нас есть стереотип, что любовь к предмету появляется только тогда, когда есть вдохновенный учитель.
Учитель, конечно, очень сильно влияет, но не только он. К сожалению, не всегда именно такой человек попадается детям, чаще всего он один на всю школу, да еще и не по каждому предмету. Поэтому хочется, чтобы у всех был шанс.
У девочек чаще возникает страх перед математикой?
Конечно, девочка может просто испугаться пойти учиться программированию. Это закладывается очень рано, например, бабушки часто рассказывают, что женщины не способны к математике. «Что ты! Это не для тебя!» — вы до сих пор услышите такие фразы. Куда далеко ходить, я тоже такое слышала в детстве, хотя мои способности к математике выявили еще до двух лет, там просто не было вопросов. Но я помню чудесную фразу, которую бабушка мне говорила: «Когда ты станешь взрослой, тебе нужно будет скрывать свои способности, чтобы выйти замуж».
Вам серьезно такое говорили?
«Мужчины не любят, когда женщины умнее их», — говорила мне бабушка-инженер.
А почему на вас это не повлияло?
Потому что мне было все равно, что говорила бабушка, наверное. И мой папа, да и большая часть моего окружения, говорили совсем противоположное. Но представим, что произвольная девочка приходит в школу. Она сразу думает: «Так, я слышала, что девочки хорошо читают, стихи рассказывают, рисуют, но математика, наверное, не мое». У нее сразу есть этот страх. И учителя, бывает, говорят подобные вещи. Да и у девочки нет мысли, что от нее ждут свершений в некоторых областях.
И как можно менять эту систему образования, если мы понимаем, что не можем повлиять на каждого конкретного учителя и донести до него принципы гендерного равенства?
Важно, чтобы культура и общество это транслировали. Например, в детстве, когда я смотрела старые фильмы, мне казалось, что они специально сняты, чтобы показать равенство женщин и мужчин. Например, я хорошо запомнила, как в «Кубанских казаках» было два председателя колхоза — мужчина и женщина. Я была еще девочка, но в моей голове отложилось, что они запросто работают на одной и той же работе. В 1980-е, когда я росла, не существовало идеи, что женщина не должна работать, как и, мне так казалось, не было стеклянного потолка. Может быть, только в самом высшем руководстве. Но никогда не было впечатления, что этот мир только из мужчин состоит. Сейчас мы, к счастью, вернулись к тому, что в фильмах, сериалах, литературе транслируют эти идеи. Сейчас ведь общество само в эту сторону развернулось. Нужно только потерпеть и дождаться, когда дети, выращенные современными родителями, перестанут транслировать старые установки.
Одна из важнейших причин неравенства в той или иной профессии — это ее престиж. Чем престижнее работа, тем больше конкуренция с мужчинами, потому что там выше зарплаты и ярче перспективы. Сегодня работа в IT — это суперкарьера. Нужно ли в таком случае на старте давать женщинам в IT больше возможностей или даже квоты?
Я могу рассказать только про нашу компанию, но, мне кажется, вряд ли где-то в IT по-другому. Если на собеседование пришли девочка и мальчик, их обоих рассмотрят на равных. Потому что всем нужны классные айтишники.