Я – Янковский
Представителю известной актерской династии Ивану Янковскому только исполнилось тридцать, а ему уже пророчат место главного артиста страны. В интервью для Esquire Янковский размышляет о процессе мучительного творческого поиска – и находит в нем удовольствие.
Российский кинопроцесс всегда отчего-то приобретает вид соревнования. То мы пытаемся дать наш ответ Голливуду, причем на вопросы, которые никто не задавал. То сокрушаемся по поводу «Оскаров» и «Золотых пальмовых ветвей», которых нам давно не вручают, – и при э том больше сопереживаем фильмам зрелищным и крупнобюджетным, а авторских сторонимся. В кино, спорте и политике разбирается каждый житель страны. Под знамена с девизом «Догнать и перегнать» постепенно встают и профессионалы, которые должны были бы это кино снимать и в нем же сниматься. Скажем, российским киношникам подобает всегда иметь жизненные цели и горизонт планирования (как у приличного офисного сотрудника) – например, желание взять «Оскар» или пробиться на Запад.
Артист в России больше, чем артист. Российское массовое сознание, кажется, не способно вместить в себя больше одного мужского актерского имени за раз. Одного человека стараются брать всюду и помногу, он в каждом фильме, на каждой роли. Сначала всюду был Безруков, потом Хабенский, Козловский, Петров – и вот теперь, когда последние трое попытались уйти в режиссуру, место оказалось вакантно.
На это место очень хочется усадить Ивана Янковского. Ему только исполнилось тридцать, он внешности нездешней и почти что неземной, из великой актерской династии, снимается регулярно, в среднем удачно, каждый год – по неожиданной и симптоматичной роли. Одна только проблема – сам Янковский все больше и больше задумывается о том, зачем ему вообще все это нужно.
Интервью начинается с обсуждения новинок – фильмов из Канн и Венеции, тех, что появились на Netflix («Я вообще люблю смотреть про все эти картели, Медельин. «Убийца» (Sicario. – Esquire) – мой любимый фильм»). Это нечастый случай, когда актеры вообще хотят что-то обсуждать с кинокритиками, а не обижаться на них за характеристики в рецензиях. Но Янковский, кажется, совершенно искренне интересуется всем вокруг, и этот его интерес только усилился за последний год:
«Я как-то заземлился, успокоился, стал принимать себя таким, какой я есть. Начал объективнее воспринимать реальность, то место, в котором я нахожусь. Самое главное – я начал волноваться по поводу того, что я не развиваюсь. Я боюсь стать человеком, который перестал впускать в себя жизнь, книги, какие-то новые мысли, ощущения. Я очень боюсь этого, мне реально страшно. Я не пауков или акул боюсь, а стагнации. Условно говоря, я как героиня фильма «Прометей», которую Нуми Рапас играет, только не в космосе, а на Земле. Я тоже все время размышляю: а что, а как, а зачем все это нужно, а имеет ли это смысл, а что это кому дает? Иногда слышу хорошие отзывы о моей работе: «Ой, вы мне открыли что-то». Я думаю: ну слава богу, я кому-то что-то открыл. Себя бы открыть, понять, для чего все это нужно».
И действительно. Возьмем, к примеру, последние роли Янковского. В 2019 году – удивительно точно сыгранный молодой коррумпированный мент в «Тексте», в 2020-м ему удался образ Тарковского в комедии «Хандра» (и мимолетный эпизод с Янковским оказался едва ли не лучший во всем фильме), а весь 2021-й только и говорят, что о «Топях», траурно-магическом сериале, где у Янковского главная роль. И даже самый едкий персонаж отечественного фейсбука, критик Зинаида Пронченко, водит с актером дружбу и пишет о нем в следующих восторженных формулировках: «Янковский в «Топях» – нагой, мертвый, злой и красивый».