Гранитный линкор
В Заполярье план «Барбаросса» рухнул через месяц после начала войны. Незамерзающий порт Мурманск и железная дорога с Кольского полуострова в центр страны стали важнейшим маршрутом поставок военной техники и снаряжения союзников по ленд-лизу.
Двадцать второго июня 1941 года на всем отрезке границы от Баренцева до Черного моря протяженностью две с половиной тысячи километров лоб в лоб столкнулись две военные машины сильнейших на тот момент мировых держав. За первые полтора года войны Красной Армии пришлось отступать до Северного Кавказа и Сталинграда, отдав значительную часть промышленно развитой территории страны (8,7%) с населением 84,8 млн человек (44,5%). Однако на самом северном участке государственной границы, на полуостровах Среднем и Рыбачьем в Заполярье, в течение всей войны вермахту не удалось продвинуться на советскую территорию ни на метр.
Ценой героических усилий Красной Армии и ВМФ удалось остановить наступление немецких войск на Мурманск, сохранив для страны важнейший, наряду с Архангельском, незамерзающий порт на Севере, обеспечив тем самым работу важнейшего маршрута союзнических поставок ресурсов и военного снаряжения по ленд-лизу.
Одновременно был сохранен плацдарм для контрнаступления в 1944 году, которое привело к выводу из войны Финляндии и освобождению Норвегии от оккупации.
Кригсмарине во фьордах
По результатам советско-финской войны 1939–1940 годов государственная граница в Заполярье изменилась незначительно. Победители лишь чуть-чуть подвинули ее на запад, ликвидировали демаркацию полуостровов Рыбачий и Средний, отжав Финляндию от Мотовского залива Баренцева моря.
Для бескрайних просторов Заполярья это вроде бы сущие пустяки, но со стратегической точки зрения — важнейшее достижение. Обладание Рыбачьим и Средним позволяло контролировать вход в норвежский Варангер-фьорд, где после оккупации Норвегии вермахтом в портах Лиинахамари, Киркенес, Варде, Вадсе обосновались базы и суда кригсмарине — германского ВМФ. Здесь же на нескольких аэродромах размещалась морская авиация люфтваффе.
В Северной Норвегии немцы до конца войны держали крупную эскадру: линейный корабль, 14 эсминцев, 18 субмарин, два минных заградителя, более полусотни сторожевых кораблей и тральщиков, флотилию торпедных катеров, свыше двух десятков самоходных барж, порядка полусотни катеров, различные вспомогательные суда.
По своей мощи эти силы на голову превосходили самый молодой советский Северный флот: восемь эсминцев (из которых два находились в ремонте, еще один — «Карл Либкнехт» — на капремонте в Архангельске), семь сторожевиков, два тральщика, 14 «морских охотников», 15 субмарин и 122 самолета.
Неравенство надводных сил вынудило командующего флотом вице-адмирала Арсения Головко в открытые морские баталии с кригсмарине не вступать, используя наличные силы только для охраны конвоев, поддержки сухопутной обороны с моря огнем морских орудий и десантных операций.
Поэтому артиллерия 113-го дивизиона «гранитного линкора» (как называли оба полуострова) и бастионы 23-го укрепрайона (УР), стерегущие Варангер-фьорд, приобретали особую ценность в предстоящей войне. До конца войны из их 152-миллиметровых орудий береговой батареи № 221 на полуострове Средний были потоплены и повреждены 38 военных судов и транспортов противника. Причем первый из них — батарея № 221 старшего лейтенанта Павла Космачева — потопила выходящий из Лиинахамари немецкий тральщик уже 22 июня.
Коварный песец
В генштабе вермахта прекрасно помнили, что еще в Первую мировую войну Антанта поставляла в Россию вооружение для царской армии через порты Мурманска и Архангельска. И хотя заполярный участок фронта по плану «Барбаросса» считался второстепенным, в Берлине понимали, что история будет повторяться. Другого столь же подходящего маршрута для поставок военных грузов из-за сложной военно-политической ситуации в мире просто не было. Поэтому перекрыть эту лазейку необходимо было любой ценой.
К тому же для Германии критически важен был никель Петсамо (ныне Печенгская область) и Кольского полуострова. Без него невозможно лить хорошую броневую сталь, а собственных ресурсов у Рейха было лишь на покрытие пяти процентов потребностей. До войны недостающий металл восполнялся поставками из Канады, но с первым выстрелом в Польше 1 сентября 1939 года английский доминион закрыл эту возможность.
При разработке плана «Барбаросса» генштаб вермахта исходил из того, что в Норвегии и Северной Финляндии будет размещена мощная ударная группировка немецко-финских войск общей численностью до 97 тысяч солдат, 1037 орудий и 106 танков. Предполагалось, что на мурманском направлении от Варангер-фьорда до Суомуссалми она будет подчиняться армии «Норвегия» (девять пехотных, две горно-егерские дивизии и бригада СС «Норд») под командованием героя покорения этой скандинавской страны генерал-полковника Николауса фон Фалькенгорста. С воздуха операции поддерживали несколько эскадр 5-го воздушного флота люфтваффе генерал-полковника Ганса-Юргена Штумпфа.
Согласно плану Blaufuchs («Голубой песец»), лобовым ударом «Норвегии» предстояло опрокинуть пограничные подразделения Красной Армии, выйти к Кольскому заливу и занять базы Северного флота Полярный и Мурманск. Второстепенные удары наносились южнее, на Кандалакшу и Лоухи. На всю операцию Blaufuchs отводилось две недели.
Интересно, что годом ранее в ходе оккупации Норвегии вермахт использовал аналогичное количество живой силы (шесть дивизий — около ста тысяч солдат), однако, учитывая береговую линию страны, в операции были задействованы почти все суда кригсмарине и торгового флота Германии. Операция Weserübung продлилась два месяца, принесла в копилку вермахта сразу две оккупированные страны (Данию и Норвегию) и обошлась чуть более чем в пять тысяч человек общих потерь.
Теперь же южнее участка «Норвегии» в наступление должны были перейти финская Карельская и Юго-Восточная армии, в задачу которых уже главкомом Карлом Маннергеймом ставился прорыв советской обороны сразу на нескольких направлениях, выход к Онежскому озеру, оккупация Петрозаводска, нарушение движения по Кировской железной дороге и Беломоро-Балтийскому каналу. Впрочем, сам Маннергейм постоянно подчеркивал, что в интересах Финляндии не захватническая политика, а всего лишь возвращение территорий, потерянных в результате Зимней войны.
По подсчетам исследователя Владимира Дайнеса, общие силы немецких и финских войск в Заполярье перед нападением насчитывали более 530 тыс. человек, 206 танков, свыше 4300 орудий и минометов. Для поддержки с воздуха были выделены 547 самолетов люфтваффе и финских ВВС.
Противопоставить им советское командование могло 14-ю армию генерал-лейтенанта Валериана Фролова. Годом ранее она прекрасно проявила себя в войне с Финляндией, разгромив противника под Петсамо и глубже всех проникнув на территорию Суоми. К концу июня 1941 года в состав армии входили четыре стрелковые, одна танковая дивизии, 72-я смешанная авиадивизия, тонкой оборонительной линией размазанные на 550 км на мурманском и кандалакшском направлениях. Всего в армии было 52,6 тыс. личного состава, 1150 орудий и минометов, 392 танка, 125 исправных самолетов.
Понимая подавляющий перевес немцев на море, командование 14-й армии ожидало нападения десанта именно оттуда, всячески усиливая 23-й УР. В директиве 14-й армии от 10 июня 1941 года говорилось: «1. Упорно оборонять полуострова Рыбачий и Средний, не допустив высадки на них морских и воздушных десантов. 2. Быть готовыми к одновременным действиям против морских и воздушных десантов, уничтожая их на всей территории полуостровов…»
Таким образом, сухопутных егерей генерал-лейтенанта Эдуарда Дитля со стороны хребта Муста-Тунтури на «гранитном линкоре» не ждали.
Удержаться на Черной горе
Наступление вермахта в Заполярье началось с казуса. Несмотря на многочисленные разведывательные полеты над территорией СССР и предоставленные финнами карты местности, в условиях полярного дня и на одной-единственной грунтовой дороге Петсамо — Титовка танкисты «Норвегии»… заблудились. По утверждению разведки и данным аэрофотосъемки, на пути к Мурманску (76 км по прямой) их ждала прямоезжая дорога, но по факту в этой загадочной стране на краю Титовки — крутой обрыв. Аккурат по одноименной реке, по которой шла граница между Финляндией и СССР.
В тундре с ее сопками и валунами эпохи Великого оледенения отыскать альтернативный маршрут крайне сложно. Танки егерей уперлись в пустоту. «Голубой песец» на основном направлении забуксовал на целую неделю. Генерал-полковник Фалькенгорст был в ярости. Потом немцам пришлось специально прокладывать сюда из Петсамо сохранившуюся до сих пор Швабскую автодорогу (36 км) для подвоза военной техники и снаряжения к линии фронта на хребте Муста-Тунтури.
Неделя задержки позволила руководству Мурманска и Полярного провести мобилизацию и начать срочную эвакуацию населения и оборудования ключевых предприятий («Североникель», «Апатит», алюминиевый завод и др.). Оставшиеся предприятия перестраивались на выпуск военной продукции. Весь рыбопромысловый и транспортный флот (150 судов) с началом войны был без потерь перебазирован из Мурманска в Архангельск. Советская авиация нанесла превентивные бомбовые удары по скоплениям войск, норвежским портам и аэродромам. В том числе по финскому аэродрому Луостари, известному тем, что через полтора десятилетия с этой старой взлетной полосы люфтваффе будет подниматься в воздух юный старший лейтенант ВВС Юрий Гагарин, направленный сюда на службу в морской авиации в 1957 году после окончания Оренбургского авиационного училища летчиков.
Двадцать девятого июня в 04:30 после наведения мостов почти две тысячи горных егерей генерала Дитля перешли границу и схлестнулись в первом бою в Заполярье с пограничниками 100-го погранотряда. Участок в пять километров обороняли бойцы двух погранзастав и батальон 95-го стрелкового полка. Титовский укрепрайон не был достроен. Ни один бутобетонный дот не был замаскирован и покрыт землей, не было подготовленных огневых точек, минных полей и т. п. Бойцы фактически оборонялись на голых скалах. Пограничники держались весь день, но после того, как егеря подтянули огнеметчиков и выжгли все доты, уцелевшие бойцы старшего сержанта Большакова отступили севернее, к хребту Муста-Тунтури, стрелки вместе с ними залегли у погранзнака под номером А-34 на старой финской границе.
Муста-Тунтури (в переводе с саамского — «черная гора») естественным бастионом защищал перешеек полуострова Средний у Малой Волоковой губы, отделяя материк и «гранитный линкор». Высота 115,6 хребта представляет собой открытую площадку из сплошного гранитного массива. Никаких оборонительных сооружений здесь не было — сама природа постаралась создать каменный форт. Взять его с ходу было утопией, дороги для тяжелой техники тут просто не было.
Немцы обрушили на хребет артиллерийский и минометный огонь, ходили в атаку, бились в рукопашной. Каждый раз их сбрасывали с сопки. Когда снарядом в щепки разнесло пограничный столб, бойцы сложили из камней погранзнак-гурий — на родной земле не бывать врагу!
Хребет и Титовский УР штурмовал элитный корпус горных егерей, альпийских стрелков (2-я и 3-я дивизии) — тех самых героев блицкрига Нарвика и Крита, прошедших специальную подготовку для действий в особых условиях и умеющих быстро перемещаться в горах с тяжелым вооружением. Они были оснащены защитными очками, горными ботинками с двойной подошвой, непромокаемыми двусторонними куртками и меховыми штанами защитного «северного» цвета.
Обороняли же хребет советские призывники, испытывавшие летом 1941 года дефицит всего — патронов, оружия, снаряжения, обмундирования и даже квалифицированных офицеров.
На Муста-Тунтури, на шестикилометровом перешейке между губами Малая Волоковая и Кутовая, стрелки, пулеметчики и артиллеристы в кратчайший срок соорудили из валунов восемь опорных пунктов, состоявших из нескольких огневых и минометных точек, державших наступающих под постоянным прицелом. Защитники хребта снабжались по морю и не дали немцам пройти на Средний и Рыбачий ни на метр.
Насмерть стояла и 52-я стрелковая дивизия генерал-майора Николая Никишина, окопавшаяся на реке Западная Лица. Здесь, в Долине смерти, после ожесточенных боев, пользуясь полным превосходством в воздухе, егерям удалось вклиниться в оборону стрелков на несколько километров, захватив плацдарм на восточном берегу.
Адмирал Головко писал в те дни: «Наши части продолжают отходить. Титовка сдана. Командующий участком генерал-майор Журба погиб вместе с адъютантом. Только один батальон подошел к заливу во главе с командиром; причем этот командир имеет более десяти ран. Я видел его и поразился тому, как он сумел дойти. Еще более удивительно несоответствие его физического состояния — человек едва держался на ногах — с его волей… 135-й стрелковый полк, дравшийся на границе, после прорыва гитлеровцев к Титовке отошел не к побережью Кольского залива, а на полуостров Средний, где задержался на перешейке, соединяющем полуостров с материком. Фашистам с ходу не удалось сбить этот полк, и он оседлал склоны горного хребта Муста-Тунтури, прикрывая перешеек».
Помог десант в виде батальона морской пехоты, в начале июля высаженный мотоботами со стороны Мотовского залива и отвлекший на себя силы егерей.
В своем дневнике за 1 августа 1941 года начальник Генерального штаба вермахта Франц Гальдер писал: «Никаких признаков успеха у Салмиярви пока еще нет. Наступление придется приостановить. Наступление Дитля на Мурманск будет иметь смысл только в том случае, если к середине августа туда прибудет еще одна горнопехотная дивизия. Однако практически этот вопрос неразрешим, так как единственная дивизия, о которой может идти речь, а именно 6-я горнопехотная, все еще находится в Салониках и до конца августа не сможет быть переброшена в Германию».
Адмирал Головко пошел на беспрецедентный шаг: ввиду острого дефицита живой силы под свою ответственность освободил зэков из местного лагеря (7650 человек), выдал им оружие и отправил на самый угрожаемый участок фронта — в Долину смерти. Они составили основу 186-й Полярной («Дикой») дивизии полковника Стефана Коломийца.
«Место открытое. Снайперский огонь — головы не поднять, — рассказывали очевидцы. — Убитых собирали, только цепляя их крючьями и подтаскивая к своим позициям. А тут в атаку пошли эти “дикие”. Не “За Родину, за Сталина” орут, а все больше по матери. В руках саперные лопатки и трофейные штыки и финки».
Контрудар «диких» в сентябре 1941 года опрокинул два батальона 138-го горнострелкового полка и переломил критическую ситуацию в Долине смерти.
Восстановление линии фронта и ликвидация плацдарма егерей на восточном берегу Западной Лицы в сентябре 1941 году создали патовую ситуацию. Немецкое наступление на Мурманск выдохлось (продвинулись на некоторых участках всего на 30 километров), не выполнив ни одной поставленной задачи, а все резервы верховное командование вермахта направляло на фронт группы армий «Центр». Командир 169-й пехотной дивизии генерал-майор Курт Дитмар писал: «Таким образом, результаты наступления немецко-финских войск на Крайнем Севере оказались совершенно неутешительными. Несмотря на некоторые довольно значительные начальные успехи, ни немцы, ни финны не вышли к Мурманской железной дороге ни на одном участке».
В свою очередь, понесшая большие потери советская 14-я армия закрепилась на оборонительных рубежах и могла решать только тактические задачи. Все силы были направлены на укрепление Муста-Тунтури и позиций по Западной Лице. Идти в контрнаступление было уже некем.
Морская душа
Северный флот как мог поддерживал обороняющихся на материке. Тридцатого июня со стороны Мотовского залива оборонявших в июне Западную Лицу стрелков поддерживали огнем эсминцы «Куйбышев» и «Урицкий», подавившие две вражеские батареи. Немцы бросили 18 бомбардировщиков в атаку на эсминцы, но те успели скрыться в полосе тумана. Не успел «морской охотник» МО-121 лейтенанта Иосифа Кроля, эвакуирующий с материка корректировщиков артогня. Все 18 двухмоторных Ju-88 вцепились в новую цель. Однако командир «охотника» настолько удачно маневрировал и уворачивался от бомб, что даже на одном уцелевшем двигателе с оторванной кормой сумел продолжать бой. Более того, его экипаж в ответ сбил из 45-миллиметровых пушек три «юнкерса».
Субмарина М-172 («Малютка») капитан-лейтенанта Израиля Фисановича 23 августа никем не замеченная средь полярного дня пробралась в Петсамо-фьорд, где в Лиинахамари торпедировала военный транспорт, а уже в море пустила ко дну паровую яхту немцев.
Впрочем, флот мало чем мог помочь войскам из-за крайнего дефицита топлива.
В августе встал вопрос о реальной помощи защитникам Мурманска со стороны союзников. Главком советского ВМФ Николай Кузнецов вспоминал: «Когда борьба на этом участке фронта достигла особого напряжения, встал вопрос о помощи англичан. Мне пришлось два-три раза беседовать по этому поводу с контр-адмиралом Дж. Майлсом в Москве. Мы даже высказывали предположение о возможности взаимодействия флотов и авиации СССР и Англии на Севере. Как-то в шутку я сказал Майлсу, что англичанам не привыкать действовать в этом районе, намекнув тем самым на годы интервенции. Он ответил тоже шуткой о нашем умении использовать опыт и уже серьезным тоном пообещал связаться с адмиралтейством. Но вскоре обстановка на фронте под Мурманском улучшилась, и вопрос о посылке на Север английской эскадры отпал. Английские корабли и авиация появились там позже, когда фронт в Заполярье уже стабилизировался. Вскоре началось движение к нашим берегам конвоев из Англии и США».
Первый полярный конвой «Дервиш» отправился из исландского Хвалфьордура в Архангельск 21 августа 1941 года в составе семи грузовых транспортов и конвоя из 16 военных судов (авианосцы Argus и Victorious, тяжелые крейсеры Devonshire и Suffolk, пять эсминцев, три корвета, три тральщика и танкера). Через десять дней конвой без приключений отшвартовался в порту назначения, доставив в СССР 14,744 тыс. тонн олова, каучука, шерсти, глубинные бомбы, мины, 16 истребителей Hawker Hurricane в разобранном виде. С ними прибыли почти 500 английских летчиков и техников 151-го авиакрыла, помогавших советским пилотам «объезжать» истребители на аэродроме Ваенга.
Последующие конвои носили код PQ (поставки по ленд-лизу начались лишь 11 января 1942 года), увековечивший обычного чиновника британского адмиралтейства, курировавшего грузовые операции: Phillip Quellin Edwards.
Конвои сопровождали союзные военные суда от берегов Шотландии и Исландии. На долготе острова Медвежий эскортную эстафету принимал Северный флот, сопровождая транспорты в Мурманск и Архангельск. Воздушное прикрытие в радиусе 200 миль от советских берегов осуществляли тяжелые двухмоторные истребители Пе-3. Кроме того, с июля 1941 года в Ваенге разместились две эскадрильи истребителей Hawker Hurricane подполковника Генри Невилла Ишервуда, а в 1942 году туда же прибыли торпедоносцы Handley Page HP.52 Hampden, разведчики Spitfire и летающие лодки PBY Catalina.
Всего за время войны в Мурманск и Архангельск пришло 42 союзных конвоя, доставившие, по данным исследователя Аллы Паперно, порядка 3,964 млн тонн военных грузов (22,6% всей союзной помощи СССР). В ходе атак кригсмарине было потеряно не более семи процентов грузов.
В Мурманске была организована круглосуточная разгрузка судов караванов. Причем на ней главным образом работали женщины — мужчины были на фронте. Статус крупнейшего советского транспортного хаба стоил Мурманску почти полного разрушения за время войны. Люфтваффе обрушила на него основной удар, дабы пресечь разгрузку. Особенно досталось Мурманску 18 июня 1942 года. Только за этот день здесь сгорело более 600 зданий. К концу войны в городе были полностью уничтожены 1100 строений, 1000 повреждены.
По подсчетам историка Германа Буркова, за годы войны на Мурманск было сброшено 4100 фугасных и 181 тыс. зажигательных бомб. В налетах участвовали 8244 самолета. По масштабам бомбардировок Мурманск уступал только Сталинграду. Однако по плотности ПВО город входил в четверку сильнейших за всю историю Второй мировой войны. По данным справочника «Войска противовоздушной обороны страны», Мурманский бригадный район ПВО располагал пятьюдесятью шестью 76,2-миллиметровыми орудиями, двенадцатью 37-миллиметровыми орудиями и двенадцатью крупнокалиберными пулеметами. До 30% потерь немцев в авиации в Заполярье (сбито 2384 самолетов) пришлось именно на Мурманск. Здесь в 1943 году были сбиты лучшие асы 5-й истребительной эскадры Eismeer — обладатель почетного кубка люфтваффе обер-фельдфебель Рудольф Мюллер (92 воздушные победы), фельдфебель Ханс-Генрих Дебрих (65 побед), обер-фельдфебель Альберт Бруннер (53 победы).
Фланговый удар тюленей и оленей
Моряков — защитников Заполярья, прыгающих в ледяную воду при десантных операциях, называли «ботиками» или «тюленями». При температуре воды плюс три градуса это было настоящим подвигом.
Были и другие настоящие герои, в прямом смысле вынесшие на себе все тяготы полярных сражений. О них крайне мало писали и до конца не оценили их вклад в общую победу. Хотя важную роль этих молчаливых героев признали даже враги.
Генерал Курт Дитмар свидетельствовал: «Войскам 36-го армейского корпуса на участке Кандалакша также пришлось пережить серьезный кризис. Отступая из района Алакуртти на Саллу и Кемиярви, они натолкнулись на подвижные русские соединения, в числе которых была и бригада на северных оленях, которые, заходя своим правым флангом в обход немецких войск, продвинулись далеко на запад и перерезали немцам пути отхода. Корпусу пришлось с тяжелыми боями пробиваться на запад, пока он наконец не занял оборону на подготовленном заранее рубеже за озером Кемиярви».
Северный олень — вездеход полярной тундры — был незаменим в условиях бездорожья и глубоких снегов. Он неприхотлив в пище, не требует специального ухода, сам добывает себе корм, раскапывая снег и доставая любимое лакомство — серебристый ягель. Кормом для него также служат трава и сухие листья. Олень может то, что не в состоянии ни одно крупное упряжное животное: пробежать по снежной целине до 80 километров за сутки. Он способен возить боеприпасы, быть тягловым животным для артиллерии, эвакуировать раненых, быть упряжным животным при диверсионных операциях.
Еще один немаловажный на войне факт: северный олень никогда не нарушит тишины; в отличие от лошади, даже раненый, он не издает ни звука.
Финны это прекрасно понимали и еще в 1940 году при отступлении перегнали в Швецию лапландских лопарей-саамов и с ними около двухсот тысяч оленей.
Ввиду дефицита транспортных средств и отсутствия собственных стад 20 ноября 1941 года Государственный комитет обороны постановил: «Призвать из народного хозяйства Архангельской области, Коми АССР, Ямало-Ненецкого автономного округа: каюров — 1400 человек, оленей — 10 000 голов, нарт — 500 штук. Направить призываемых в распоряжение Архангельского облвоенкомата со сроком прибытия не позднее 1 января 1942 года. Обеспечить продовольствием и фуражом на путь следования. Каюров направить в исправной одежде и обуви».
Для 14-й армии в Заполярье в ноябре 1941-го были сформированы первые три транспорта, состоявшие целиком из оленьих упряжек. Каждый из таких транспортов обслуживали 154 человека, в том числе 77 солдат-оленеводов, 15 оленегонных собак, 76 легких нарт, 270 грузовых нарт. В последующее время было создано еще четыре транспорта. Всего за годы войны оленеводы-ловозерцы передали армии и флоту 5900 транспортных оленей, 1600 комплектов упряжи к ним, 1119 нарт.
В первую военную зиму во всех дивизиях 14-й армии стали организовываться оленетранспортные подразделения. В них служили саамы, ненцы и коми. Оленей часто использовали не только для отправки раненых и доставки военных грузов, но и при заброске разведчиков в тыл врага, для вывоза подбитых самолетов и их экипажей и для поддержки связи с пограничниками. Оленеводы спасли жизнь многим солдатам и командирам 14-й армии и Северного флота. Если же 77- и 45-миллиметровые орудия требовалось переместить на близкое расстояние, его просто устанавливали на лыжи и буксировали за оленями.
Олене-лыжные подразделения участвовали и в диверсионных операциях. В 1942 году аэродром гитлеровцев, расположенный в Петсамо, был разгромлен олене-лыжным батальоном.
«Тюлень»-десантник Ефим Горбунов вспоминал: «Однажды мы проводили крупный десант в тыл противника. Сопровождали десантные операции олени. В двух-трех километрах от берега мы накреняли верхнюю палубу корабля и таким образом сбрасывали их в воду. Причем олени доплывали до берега быстрее шлюпок».
Железная «дорога жизни»
Подвиги героев Заполярья были бы бессмысленны, если бы Красной Армии и железнодорожникам не удалось сохранить работоспособность Кировской железной дороги, соединяющей океанский Мурманск с Большой землей. Перекуси вермахт эту магистраль, и все поставки по ленд-лизу в лучшем случае остались бы гнить в портовых пакгаузах до конца войны, никак не повлияв на ее исход.
Это прекрасно понимали и в штабе армии «Норвегия», поэтому с первых дней войны обрушили на железнодорожную инфраструктуру по всей ее протяженности удары люфтваффе. Об интенсивности бомбардировок говорит тот факт, что за все время боев на Карельском фронте немецкая авиация за 17 тыс. боевых вылетов сбросила на каждый километр Кировской ЖД в среднем 120 бомб.
При этом летом–осенью 1941 года на Мурманском, Кандалакшском, Олонецком, Петрозаводском, Кестеньгском направлениях предпринимались неоднократные попытки выйти к магистрали и парализовать ее работу (вспомним эсэсовский десант в фильме «А зори здесь тихие»).
Удалось это лишь частично. Двадцать восьмого августа 1941 года немцы овладели участком дороги Томицы — Суоярви, а в начале сентября финская Карельская армия генерала от инфантерии Эрика Хейнрикса в ходе наступления в Восточной Карелии взяла под контроль участок Свирь — Кяппесельга, отрезав от магистрали Мурманск — Ленинград участок между Ладожским и Онежским озерами и повенецкую часть Беломоро-Балтийского канала (до этого с Балтики в Мурманск по каналу успели перебросить шесть советских подлодок).
На тот момент единственным звеном, связывающим северный участок Кировской железной дороги и Мурманский порт с остальной железнодорожной сетью страны, стала строящаяся железнодорожная ветка Сорокская — Обозерская вдоль берега Белого моря.
Создание этой стратегически важной ветки длиной 349 км как кратчайшего пути из Мурманска в районы Центральной России, Урала и Поволжья началось еще в преддверии большой войны, в которой мало кто сомневался. В 1939 году прокладывать путь начали силами заключенных Сороклага НКВД, но из-за Зимней войны с Финляндией закончить не успели. К моменту выхода финнов к Онежскому озеру и каналу готова была лишь работающая по временной схеме однопутка, по которой можно было провести в день не более трех пар поездов, передвигающихся со средней скоростью пешехода — пять километров в час. Не было постоянного водоснабжения для паровозов, депо, линий телефонной и телеграфной связи. На некоторых участках при оттепели рельсы тонули в болотистой почве.
Пока решались вопросы налаживания нормального движения по этой ветке, все ледоколы и ледокольные пароходы Архангельска были мобилизованы на проводку судов с военным снаряжением для Карельского фронта через замерзшее Белое море из Архангельска на Кемь и Кандалакшу. Ледовая обстановка суровой зимы 1941–1942 годов была настолько тяжелой, что порой на это требовалось не менее двадцати суток. Что в условиях войны смерти подобно.
Героическими усилиями уже в сентябре 1941 года были построены постоянный мост через Онегу, депо в Сумпосаде и на станции Мудьюга, три электростанции. «Дорога жизни» начала функционировать в пригодном режиме осенью 1941 года. В итоге удалось нарастить скорость движения до 45–50 километров в час, наладив бесперебойное грузовое сообщение с Мурманском.
Восстановление нормального движения с Большой землей свело на нет попытки Германии и Финляндии изолировать «транспортный хаб» и купировать поставки по ленд-лизу. Тем более что первый ленд-лизовский конвой PQ-7 прибыл в Мурманск лишь 12 января 1942 года (все предыдущие направлялись в Архангельск). В то же время связь с Большой землей позволила поддержать фронт в Заполярье и население Мурманска, у которого нормы выдачи продовольствия почти не отличались от блокадного Ленинграда.
Удержание «гранитного линкора» осенью 1941 года превратило полуострова Средний и Рыбачий в плацдарм для «десятого сталинского удара» — Петсамо-Киркенесской операции в октябре 1944 года, в ходе которой менее чем за месяц была разгромлена 20-я горная армия генерал-полковника Лотара Рендулича. С потерями наступающей армии, сопоставимыми с операцией вермахта Weserübung апреля–июня 1940 года.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl