«Я все бросил и уехал»
30-летний солист Венской оперы, балетмейстер, сын знаменитого актера Александра Кайдановского Андрей вернулся в родную Москву и поставил в Театре на Таганке спектакль «Басня. Теория идеального наблюдателя». Такого московская сцена еще не видела
Андрей, драматический театр – новая для вас площадка. Довольны результатом?
Доволен тем, что это все вообще получилось! Проект необычный для всех: я не театральный режиссер, а актеры — не совсем танцоры.
Д.С.: Да, задачка.
Работать мы начали так: я ставил задачи и смотрел, как артисты Таганки на них реагируют. Готового жесткого сценария у меня не было. Я вообще всегда открыт к мнению других.
Д.С.: Считается, что режиссер должен быть жестким.
Знаете, я шел на этот проект не для того, чтобы учить всех, что и как надо делать. Мне было важно обменяться опытом: показать артистам что-то из своего мира танца и чему-то научиться у них. Благодаря такому подходу и рождаются интересные проекты. Мы пробовали разные варианты сотворчества. Когда летом я впервые приехал на десять дней, план действий был весьма приблизительным. Я не хотел в очередной раз пересказывать всем известные сюжеты. Кроме того, не люблю морализаторства и нравоучений, мне важно было рассказать историю и раскрыть характеры. Выводы зрители сделают сами.
Д.С.: Ваша мама (Наталия Судакова — балерина Большого театра, хореограф) много помогала в работе?
Да. Когда я уезжал, она занималась с артистами балетом. Держала их в форме. Наутро после ее классов у ребят болело буквально все (улыбается). Конечно, им было непросто подстроиться под танцевальный формат, но я наблюдал за каждым и при постановке учитывал все особенности.
Д.С.: Говорят, что в хореографическое училище вас привела мама. А вы сами-то хотели танцевать?
У меня папин тип фигуры. Ребра торчали во все стороны. Маме не нравилось, как я сложен, и она решила, что балет поможет это исправить. Я не особенно сопротивлялся, все детство провел в Большом театре — за кулисами, в репетиционном зале, даже на сцену выходил. Но в училище я быстро понял, что балет и то, чем занимались мы, — разные вещи. Сцена — это энергия и сила. Танец — характер, игра и красота. А тут приходишь в квадратную комнату со станком и тупо потеешь.