«Жуткая обстановка для великого деяния»
Участники Всероссийского Поместного собора, принявшего 28 октября 1917 года историческое решение о переходе от синодального управления церковью к патриаршеству, стали непосредственными наблюдателями за другим историческим событием — большевистским переворотом 25 октября.
Собравшийся впервые более чем за два века Поместный собор довольно вяло среагировал на революционные события в Москве. Православная российская церковь опоздала со своей делегацией в стан враждующих сторон — революционеров и юнкеров — и появилась у них только 2 ноября, в день окончания боёв, слишком увлёкшись вопросами восстановления патриаршества.
Собор
Из Соединённых Американских Штатов на собор в Москву прибыл протоиерей Леонид Туркевич (впоследствии — митрополит Леонтий, 1876–1965), который вёл здесь рабочий дневник и личную записную книжку, в которых отражал не только ход работ главного законодательного органа Церкви, но и впечатления от обстановки в стране.
Как и многие другие члены собора, он был вдохновлён значимостью происходившего и выражал свои чувства в стихах:
Да будет милость над тобою
Священной Родины Собор.
Да устоит перед грозою
Неразрушим согласный хор.
И новь с преданьями сплетет
И Духом Церковь оснует.
В первой половине октября Туркевич отвлёкся от напряжённой работы в Москве и съездил в город Елец Орловской губернии для выступления с лекциями, в которых рассказывал о православной миссии и жизни приходов Америки. Вот впечатления от уездного города: «Мостовая — скорее немостовая. Дома не столь изящны, но прочны. Заборов много».
12 октября Туркевич был снова в Москве. По возвращении для него начинается обычный быт соборянина: участие в заседаниях, чай в соборной столовой за 60 копеек, богослужения в храмах древней столицы и прогулки по ней, походы в гости, посещение почтамта с вопросом, не пришло ли письмо до востребования из Америки... В соборном общежитии периодически можно было сыграть в шахматы с другим соборянином, обсудить шаровидность планеты Земля.
18 октября протоиерей Туркевич произносит речь на пленарном заседании, где шло обсуждение вопроса о патриаршестве. А вот запись от 23 октября: «Пошёл на общее заседание Собора. Внесено предложение от семидесяти шести не продолжать прений о патриаршестве, так как дело достаточно уже выяснено. Но это предложение не прошло, остановились только на сокращении речей до 15 минут. Я пользовался временем и дочёл книгу, взятую в Епархиальном доме». Очень преданный Церкви, но трезво думающий, грамотный человек, Туркевич прекрасно чувствует неуместность неуёмных дискуссий о патриаршестве, в спокойном чтении книги во время них ощущается его терпеливость и тактичность.
И там же — ещё одна рабочая деталь, подтверждающая скучность и избыточность соборной «игры в восстановление патриаршества»: «Пока происходили споры, митрополит Платон позвал А. А. Хотовицкого, Ал. Ю. Кукулевского и меня на совещание по делам Северо-Американской миссии». Конечно, когда обсудить действительно насущные проблемы православия на американском континенте, как не во время «судьбоносных» словесных баталий о патриаршестве.
В революционный день 25 октября Туркевич среди прочего отмечает в записной книжке: «У нас в России, в частности в Москве, большевики подготовляют восстание. Дня ещё не назначили… Сырая погода...»
Восстание
В день московского вооружённого восстания, 28 октября, утром во время богослужения на Варнавинском подворье протоиерей Туркевич улавливает, «как богомольцы сообщали друг дружке, что они слышали поутру два выстрела из пушки. Что-то поднималось. Было похоже на какое-то восстание в городе. Но пока шло богослужение, нечего было думать о происшествиях вне храма. Когда же пошли около восьми часов пить чай, начались разговоры на эту тему».