Роман оказался о бегстве поляков в СССР после начала Второй мировой...

ДилетантИстория

Веслав Станислав Кунищак

Портретная галерея Дмитрия Быкова

© Фото Чеслава Чаплински

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ.

1.

Проезжая через тихий городок в Новой Англии, мы зашли в ресторан «Шервуд»: так зовут нашего сына, и мы увидели в этом знак. Рядом была провинциальная лавочка древностей, в таких находятся иногда забавные вещи, — а там в шкафчике стояла книга, о которой я никогда ничего не слышал: W. S. Kuniczak. The March. Doubleday, 1979. На форзаце была карта Восточной Европы, роман оказался о бегстве поляков в СССР после начала Второй мировой, книга увесистая, на 800 с лишним страниц, и покупать её я не стал. Пошли в машину, но она странным образом отказалась заводиться. Мы сразу завели её джамп-стартером, не впервой, но что-то она, видимо, хотела нам сказать. Был вечер, лавочка закрывалась, но я успел в неё забежать и схватил роман Кунищака в охапку.

Вероятно, за годы в Штатах это была моя главная книжная покупка, потому что, в тот же вечер начав читать роман, я уже от него не отрывался; сначала делал выписки, закладки — потом понял, что важная мысль или отлично написанный эпизод есть на каждой странице. Я не встречал в романах о Второй мировой такого плотного письма и такого охвата всех слоёв населения, и главное — чуть не в любой главе я находил свои мысли, иногда до буквальных совпадений: читаешь лекцию об оккультных теориях чекистов, об изуверской чекистской секте, управляющей Россией, — и натыкаешься на такой диалог:

«— Мы, русские, признаём, что мы не такие, как вы, мы видим свои цели по-другому. Как народу, нам никогда не было проку от гуманистической традиции Европы... В русской истории человек всегда был средством, а не целью. Это нельзя изменить. Мы не способны делать великие вещи — только памятники национального триумфа. Есть тёмная примесь в русской крови. Мы неуправляемы, мы много пьём, мы нуждаемся в тирании. Вот почему нам не нравятся соседи — они слишком отличаются. Это внушает нам неуверенность, а неуверенность сводит нас с ума. Вот почему нам нужно забраться в далёкое прошлое в поисках ответов. Нам нужны забытые древние тайны, чтобы дать нам новые средства для достижения экстаза — только он способен вынести нас за пределы любых ограничений. Авторитарная система естественна для нас. Это самый эффективный порядок вещей, и мы привыкли к нему. Деспотизм у нас повсюду со времён Ивана Грозного. Мы слишком большие, слишком хаотичные, слишком неконтролируемые, мы русские. Если бы мы завтра получили демократию — тут же разлетелись бы вдребезги.

— Но нельзя же управлять при помощи одного только страха, — сказал доктор Поремба. Страх порождает недовольство, не так ли?

— Страх парализует, — сказал Зарубин. — Он главное противоядие от недовольства. О, я знаю, что вы скажете. Вы все говорите одно и то же. Что люди недовольны чувством беспомощности, что они чувствуют себя униженными, и что когда это недовольство долго кипит, оно превращается в гнев, а когда гнев становится отчаянным, он становится сильнеестраха, и поэтому, говоритевы, страх саморазрушителен. Всё это логично. Но я отвечу вам просто, по-крестьянски. Поцелуйте лошадь — и она откусит вам нос, потому что привыкла к кнуту.

Нечего морочить людям головы идеями, которые им чужды.

— Я не очень разбираюсь в методах контроля над населением, — сказал доктор Поремба. — Я пытаюсь понять, что вы задумали для нас, поляков: вы ведь сказали, что у вас нет способа нас подчинить.

— У вас нет причин для беспокойства. Выпейте, доктор, — сказал Зарубин. — Попробуйте эти шоколадки. Они сделаны в нашей новой Латвийской ССР. Замечательные ребята латыши. У нас большие надежды на них.

— А что нас ждёт, генерал? — сказал доктор Поремба. — Что вы задумали для нас?

Зарубин закрыл глаза. Он казался бесконечно старым в лунном свете, прошедшем через мёрзлое стекло, и на миг доктор Поремба ощутил полную утрату связи с реальностью. Любая разумная реальность казалась невозможной. Из всего польского в его арсенале остались только хорошие манеры, и, возможно, настало время от них избавиться.

Древние глаза открылись, глянули на него; он отпрянул. Подумал: он не может быть намного старше меня, почему же... Словно византийские тени насмехаются.

— Доктор, — сказал русский. — Вы пытаетесь манипулировать мной?

— Как я смею?

— Доктор, доктор, — сказал Зарубин с холодной насмешкой. — Каждый делает то, что считает возможным. Разыгрывает дурака, стучит по столам, читает ладони, копается в головах доверчивых идиотов, но всегда манипулирует. Вы готовы к настоящим глубинам? Скажите мне... (и он на мгновение задумался, отвернув лицо от света). Вы когда-нибудь изучали древние тексты о Шамбалле? Что скажете на такой вид манипуляции? Интересно же.

— Я не ослышался? — сказал доктор Поремба.

— Нет.

Доктор Поремба замигал. Он ощутил вспышку в мозгу.

— Генерал, о чём выговорите? Или мы вернулись в Средневековье?

— Всегда манипулируешь, не так ли? — улыбнулся Зарубин.

Поремба понял, что слышит язык другого, уже не человеческого мира. Отрешившись от разума, мы остаёмся с чёрной магией или механистической логикой, а это выбор без выбора.

— Вы, поляки, всегда были угрозой для нас, хотя вас и мало. Вы олицетворяете всё то, чего у нас нет. Вы раздражающий элемент, беспокоящий фактор; мы никогда не могли вас мирно переварить. Да, вы — это серьёзно. Мы первое социалистическое государство в мире, и мы в осаде. Мы должны защищать наш народ от таких влияний, как ваше. Внешний мир всегда пытается подорвать нас, — продолжал безжалостный сухой голос. — Наша бдительность должна быть беспощадной. Лично я сожалею об этом. Но обычный человек — это так мало, так ничтожно... Его надо поднять вопреки ему самому, без его ведома. Выбор наш невелик. Как русские — мы склонны к эмоциональным крайностям, наше сознание оргиастично. Как коммунисты — мы прагматичны и прямолинейны. Это может потребовать решений, которые противоречат вашим гуманистическим традициям.

Доктор Поремба проклинал свою фантазию.

— То есть расчеловечивание?

Зарубин бледно улыбнулся:

— Что ж... давайте скажем “сверхчеловеческие”. За пределами обывательского понимания».

Книга об истории польской эмиграции в США «Моё имя — миллион». Нью-Йорк, 1978 год

2.

Я поразился, не обнаружив в «Википедии» статьи об авторе и вообще не найдя о нём поначалу никаких сведений — только библиографию. Первая часть военной трилогии — «Тысячечасовой день» (я понимаю, что название звучит неуклюже, но не представляю, как ещё перевести The Thousand Hours Day), она вышла в 1968  году; «Март» — вторая (можно перевести и как «Марш», и «Поход», но поскольку дело происходит главным образом в марте 1940 года и сюжет завязан на Катыни, — я остановился на «Марте»). Третья — в которой не появляется почти никто из героев первых двух — «Отходное слово» (1983), о польских лётчиках в английской армии. Кроме этого, Кунищак написал книгу о польской диаспоре в Штатах «Моё имя — миллион» (с явной отсылкой к евангельскому «Моё имя легион»), ранний конспирологический детектив «Дело Семпинского» (1967), а последние годы жизни потратил на перевод трилогии Сенкевича и адаптацию книги польских сказок «Стеклянная гора». Никита Елисеев отыскал большой очерк о нём, написанный известным польским фотографом Чеславом Чаплински — там есть и разговор с Кунищаком, где он сам излагает собственную биографию. Есть там и даты жизни: 4 февраля 1930-го, Львов, — 20 сентября 2000-го, Дойлстаун (Пенсильвания).

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Показ модной коллекции телогреек для работников сельской местности и военизированной охраны Показ модной коллекции телогреек для работников сельской местности и военизированной охраны

СССР, 1953 год. Модный показ телогреек

Дилетант
Превратить экранное время в деньги: как поколение альфа зарабатывает в смартфонах Превратить экранное время в деньги: как поколение альфа зарабатывает в смартфонах

Дети и подростки, которым исполняется около 15 лет, уже зарабатывают деньги

Forbes
Петен, Пол Пот и король Сианук Петен, Пол Пот и король Сианук

Сложное царствование короля Камбоджи Сианука

Дилетант
Что такое калланетика и помогает ли она похудеть: 9 упражнений Что такое калланетика и помогает ли она похудеть: 9 упражнений

Эффективный комплекс упражнений для укрепления мышц, которые можно делать дома

РБК
Гитлер. Поход во власть Гитлер. Поход во власть

Человек, создавший Третий рейх, был, несомненно, злым гением

Дилетант
Обмануть время: зачем во многих странах переводят часы на зимнее и летнее время и почему в России от этого отказались Обмануть время: зачем во многих странах переводят часы на зимнее и летнее время и почему в России от этого отказались

Зачем вообще была придумана практика перевода часов на зимнее время?

ТехИнсайдер
Разделённые Разделённые

Сегодня разделённые страны составляют значительную часть современной карты мира

Дилетант
Читалка для компьютера: выбираем лучшую из бесплатных Читалка для компьютера: выбираем лучшую из бесплатных

Лучшие читалки для компьютера из бесплатных программ

CHIP
Корея против Кореи Корея против Кореи

Эту войну называют «забытой». В Советском Союзе о ней мало писали и говорили

Дилетант
В палеолитическом пещерном святилище впервые нашли голубые краски В палеолитическом пещерном святилище впервые нашли голубые краски

Люди эпохи верхнего палеолита пользовались красками голубых оттенков

N+1
Умиротворение Умиротворение

В августе 1940 года немецкие самолеты совершили первый налёт на Великобританию

Дилетант
Круизы: новая глава Круизы: новая глава

Rei — проект 196‑метровой круизной яхты от конгломерата Viken Group

Y Magazine
Дорога в «парадиз» Дорога в «парадиз»

В августе 1700 года Пётр начал, без объявления, войну со Швецией

Дилетант
Камерно и точечно Камерно и точечно

Софья Синицына и ее год положительной трансформации

OK!
Ленинский враг с нелестной репутацией Ленинский враг с нелестной репутацией

Мало кто так хорошо понимал ленинскую доктрину и практику, как Алексинский

Дилетант
В такси на Дубровку В такси на Дубровку

Ищешь живописное место для фотосессии? Советские фильмы знают ответ!

Лиза
Дядька императора Дядька императора

В Российской империи воспитание царских отпрысков было делом политическим

Дилетант
Откуда к нам прилетела межзвездная комета? Астрономы впервые отследили ее путь Откуда к нам прилетела межзвездная комета? Астрономы впервые отследили ее путь

Астрономам впервые удалось точно установить, откуда прибыл межзвездный гость

Inc.
Ришельё на дамбе Ла-Рошели Ришельё на дамбе Ла-Рошели

Картина французского художника Анри-Поля Мотта, посвященная дамбе Ла-Рошель

Дилетант
Что такое поликарьера и чем она отличается от подработки Что такое поликарьера и чем она отличается от подработки

Горизонтальный рост: что такое поликарьера и кому она подходит

Ведомости
Герой прорыва Герой прорыва

Одним из главных героев Войны Судного дня стал израильский генерал Ариэль Шарон

Дилетант
Банановые перспективы российских субтропиков Банановые перспективы российских субтропиков

Инвесторы хотят импортозаместить экзотические фрукты

Агроинвестор
Российский шик с японским акцентом Российский шик с японским акцентом

Зачем текстильные компании выбирают коллаборации как главный способ продвижения

Монокль
Посвящено Беатриче Посвящено Беатриче

Данте обнаружил, осознал, как мало он знает

Наука и жизнь
Как Ленин дэвов побеждал Как Ленин дэвов побеждал

Какие отпечатки оставили на народах России события на рубеже XIX и XX веков

Дилетант
Болит слева, но не сердце! Болит слева, но не сердце!

Боль в груди: сердечные и несердечные причины – как различить?

Здоровье
Чёрные мысли на белом снегу Чёрные мысли на белом снегу

Рассказ Елены Ворон «Чёрные мысли на белом снегу»

Наука и жизнь
Золотой век английской карикатуры Золотой век английской карикатуры

«Отечество карикатуры и пародии» — об Англии Георгианской эпохи

Дилетант
Пустые кресла и забытые письма: одиночество как экспонат Пустые кресла и забытые письма: одиночество как экспонат

Мы приезжаем в музей смотреть не на экспонаты, а внутрь себя

Знание – сила
От Пушкина до «Твиттера»: как жила и развивалась запрещенная лексика в русской культуре От Пушкина до «Твиттера»: как жила и развивалась запрещенная лексика в русской культуре

Каким был длинный и богатый маршрут русского мата

Maxim
Открыть в приложении