История жизни одного из самых читаемых авторов в XIX веке

ДилетантКультура

Оноре де Бальзак

0:00 /
1519.921

1

Бальзак был одним из самых читаемых авторов в XIX веке и почти забыт сегодня. Это несправедливо, но кто сегодня не забыт? Есть ли у меня надежда, что его будут читать сегодня, — разумеется, говорю не о тех студентках-Гермионах, которые читают всю программу; по моим наблюдениям, их очень мало и они в литературе понимают очень мало, несмотря на всё усердие, потому что берут попой, как говорится. Нет, я о том чтении, которое утоляет потребность души, выражаясь высокопарно. Подозреваю, что Бальзак — как раз тот случай, когда буквально необходимы адаптированные варианты романов: на сегодняшний, да и на всякий вкус в его романах масса лишних описаний, бесконечно долгие подступы к действию, превосходно закрученные сюжеты с эффектными развязками упакованы в бесконечное количество никому не нужных подробностей, сюжетных ответвлений и рассуждений, большей частью только мешающих читателю. С высоты всего, что знает и умеет сегодняшний романист, следовало бы предоставлять нынешнему читателю сокращённые — ни в коем случае не упрощённые — версии бальзаковских романов; не надо рассказывать мне о том, что это кощунство.

Жизнь Бальзака описана многажды, компактней и увлекательней всего: Андре Моруа в «Прометее», а совсем уж конспективно — в биографии работы Анри Труайя. Пересказывать его биографию мы не будем, тем более что с тридцати лет и пересказывать особенно нечего: человек, выпускающий от трёх до шести книг в год, не живёт, а сочиняет, потребляя огромное количество кофе. Ваяет он гигантскую современную эпопею, в которой, по его замыслу, 137 романов и повестей; закончил он 96. В ней три раздела: «Этюды о нравах», «Философские этюды» и «Аналитические этюды»; самый обширный раздел — первый, разделяющийся, в свою очередь, на «Сцены частной жизни», «Провинциальные сцены», «Парижские сцены», а также сцены политические, военные и сельские. Почему комедия и в трёх частях, ясно: тогдашние гении вечно брали за образец Данте. О параллелях между двумя грандиозными «комедиями» писали многие, начиная с самого Бальзака, подробнее прочих — Ромен Роллан; подобно аду, чистилищу и раю, три слоя бальзаковской вселенной — провинция, парижская буржуазия и высший свет, но в действительности аду соответствует «частная жизнь», чистилищу — жизнь политическая, а раю — любовь и творчество, прерогатива поэтов и мыслителей. Относительно же главной мысли Бальзака, собственно философии его, наговорено чрезвычайно много, и почти всё это отравлено марксистским литературоведением, которое видело в Бальзаке историка буржуазии, чуть ли не иллюстратора самого Маркса.

Бальзак менее всего хроникёр Реставрации либо Июльской монархии, менее всего летописец буржуазии с её, так сказать, хищничеством и аристократии с её, разумеется, вырождением; ради иллюстрирования экономических трудов не стоило бы с такой безумной одержимостью сочинять 50 томов, постепенно в них превращаясь и не занимаясь толком ничем другим. Бальзак имеет в виду другое: ему хочется понять главную пружину истории, ни много ни мало, обнаружить главную цель всего живого и выработать универсальный рецепт успеха. Задача эта весьма актуальна после краха Наполеона — и связанного с этим кризиса романтизма.

Бальзак — безусловный реалист, но он же и мистик, автор «Шагреневой кожи» — едва ли не ключевого текста «Человеческой комедии» — и мистического романа «Серафита» (1835), истории андрогина, столь тёмной и многозначной, что читателю, незнакомому со Сведенборгом, это нордическое сочинение вообще ничего не скажет. Бальзак — бесспорный романтик, мастер готической прозы, любитель сильных страстей и гротескных сцен; чего стоит эпизод «Утраченных иллюзий», в котором Люсьен над трупом девятнадцатилетней Корали сочиняет водевильные песенки, безумно хохоча, потому что у него всего одиннадцать су, а за песенки обещали двести франков и другого способа оплатить похороны любовницы у него нет. Вот в одном абзаце весь Бальзак: «Мёртвая красавица, улыбающаяся вечности, возлюбленный, окупающий её могилу непристойными песнями, Барбе, оплачивающий гроб, четыре свечи вокруг тела актрисы, которая ещё недавно в испанской баскине и в красных чулках с зелёными клиньями приводила в трепет всю залу, и в дверях священник, примиривший её с Богом и направляющийся в церковь отслужить мессу по той, что так умела любить! Зрелище величия и падения, скорбь, раздавленная нуждой, потрясли великого писателя и великого врача; они сели, не проронив ни слова. Вошёл лакей и доложил о приезде мадемуазель де Туш. Эта прекрасная девушка с возвышенной душой поняла всё. Она подбежала к Люсьену, пожала ему руку и вложила в неё два билета по тысяче франков».

Он тем и взял, что в его вселенной находится место романтизму, реализму, раблезианским шуточкам «Озорных рассказов», гротеску, сюрреалистическим фантазиям и социологическим штудиям; из него вышла двадцатитомная эпопея Золя, столь же физиологичная, сколь и патетическая, и исторические романы Франса, и десятитомная сага о Жан-Кристофе. Бессмысленно делить его романы на периоды и циклы — его творческий метод с начала тридцатых был един; мистическое и таинственное занимало его не меньше, чем коммерческое и бытовое, и в этой цельности он ближе подошёл к тайне человека, чем все его наследники. Они ощупывали хобот, уши, хвост — Бальзак умудрялся созерцать целого слона; и, разумеется, сводить его мировоззрение к одной религии либо к одной экономической теории было бы нелепо. Если и может сегодня появиться новый эпос, он должен сочетать в себе реализм, фантастику и, быть может, житие, и не на уровне поверхностной стилизации, а на уровне мировоззрения. Но где ж его взять.

2

Он потому и близок нам сегодняшним — и может быть нами понят и прочитан, — что описывает эпоху великого разочарования, эпоху, когда нация, перепробовав всё, вряд ли может чем-то по-настоящему утешиться и увлечься. Великие идеалы Просвещения и порождённая ими революция, её расцвет и её террор — позади; соблазны наполеонизма позади, и Реставрация показала только, что «Бурбоны ничего не забыли и ничему не научились». В эту эпоху, когда Реставрация — как всякое возвращение, как любой Юлиан-отступник, — привела к массовому разочарованию, измельчанию, триумфу разнообразных Тенардье (помните такого трактирщика из «Отверженных», бывшего мародёром при Ватерлоо?), приходит время нескольких типов, которых Бальзак впервые вывел на сцену; они и для нашего времени чрезвычайно характерны, и ближайшее будущее, надо полагать, за ними.

Первый такой тип — накопитель и скопидом Гобсек, который в конце концов сходит с ума от жадности и умирает на груде заплесневелых сокровищ; его русский вариант — Плюшкин — создан с учётом бальзаковских достижений, но, конечно, в более гротескном и ёмком варианте. Гобсек-то не Плюшкин — он гораздо умней, хитрей, остроумней:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Операция «Мавзолей» Операция «Мавзолей»

Как из вождя мирового пролетариата, атеиста и сторонника кремации сделали мумию?

Дилетант
Как житель Казани пережил банкротство и построил сеть автосалонов с оборотом в 5 млрд рублей в год Как житель Казани пережил банкротство и построил сеть автосалонов с оборотом в 5 млрд рублей в год

Ежегодно в России продается более 1,5 млн новых легковых автомобилей

Forbes
От Оливье до оливье От Оливье до оливье

Здание по адресу улица Неглинная, 29/14 имеет богатое прошлое

Дилетант
Искусство на рынке, в библиотеке, в торговом центре, в институте: как проект фонда V-A-C «Московские Соло. Кунстхалле музыки» захватывает Москву Искусство на рынке, в библиотеке, в торговом центре, в институте: как проект фонда V-A-C «Московские Соло. Кунстхалле музыки» захватывает Москву

С конца весны фонд V-A-C организовал несколько перформансов и мероприятий

Esquire
Защита Риббентропа Защита Риббентропа

1 октября 1946 года Международный военный трибунал в Нюрнберге вынес приговор

Дилетант
Музыкант года: Face Музыкант года: Face

Песни из двух его новых альбомов звучат на протестных митингах

GQ
Смерть бессильного вождя Смерть бессильного вождя

Это был лидер страны, у которого из средств общения осталась только мимика

Дилетант
«Правда на моей стороне»: первое интервью экс-гендиректора «Рольфа» после возбуждения уголовного дела «Правда на моей стороне»: первое интервью экс-гендиректора «Рольфа» после возбуждения уголовного дела

Татьяна Луковецкая впервые прокомментировала предъявленное обвинение

Forbes
Тадеуш Боровский Тадеуш Боровский

Польша сегодня наш главный оппонент в исторических дискуссиях

Дилетант
«В сандалиях на босу ногу» «В сандалиях на босу ногу»

Фрагмент повести режиссера Михаила Левитина «Витя Куза в сандалиях на босу ногу»

Seasons of life
От чего умер Ленин? От чего умер Ленин?

На момент смерти Ленину было всего 53 года. На здоровье он никогда не жаловался

Дилетант
«Невозможно быть хорошей для всех»: карьерные советы главы Kraft-Heinz «Невозможно быть хорошей для всех»: карьерные советы главы Kraft-Heinz

О первых шагах в профессии и принципах своей работы

Forbes
Туризм в Ковдорском районе Туризм в Ковдорском районе

Проследим за последними экспедициями по Ковдорскому району и его окрестностям

Дилетант
«Отдых превратился в хаос»: старейший в мире туроператор Thomas Cook закрылся из-за долгов «Отдых превратился в хаос»: старейший в мире туроператор Thomas Cook закрылся из-за долгов

Старейший в мире туроператор Thomas Cook прекратил деятельность из-за долгов

Forbes
Великое нашествие Великое нашествие

Вторжение монголов обратило русских государей в деспотов ордынского типа

Дилетант
Невыносимые страдания ОМОНа Невыносимые страдания ОМОНа

Как разделилось «московское дело»

Русский репортер
Познание тьмы Познание тьмы

Как люди убедились, что черные дыры реальны

Вокруг света
Одиночество — не приговор: как выстроить счастливые отношения Одиночество — не приговор: как выстроить счастливые отношения

Как стать счастливее, правильно выстраивая социальные связи

Psychologies
25 вещей, которые на самом деле ненавидят женщины 25 вещей, которые на самом деле ненавидят женщины

Эта статья поможет тебе прожить чуть более счастливую и долгую жизнь

Maxim
«Мориарти наших дней»: что стоит за статьями об «олигархе» Щукине в западной прессе «Мориарти наших дней»: что стоит за статьями об «олигархе» Щукине в западной прессе

История бизнеса Александра Щукина и подоплека его уголовного дела

Forbes
Противная рыжая немка Противная рыжая немка

Принцесса, которой пришлось выйти замуж за самого уродливого человека её времени

Дилетант
Почему развелось так много рэперов, использующих слово baby в псевдониме Почему развелось так много рэперов, использующих слово baby в псевдониме

Ощущение, что хип-хоп переехал в ясли

GQ
Раскрыто убийство Михаила Круга Раскрыто убийство Михаила Круга

Убийца Михаила Круга уже мертв — его застрелил член той же банды

Esquire
Невеста была в черном Невеста была в черном

«Татлер» никогда не видел Ксению Собчак такой. Нежной, влюбленной и в стиле панк

Tatler
Внутренний ребенок: по дороге к себе Внутренний ребенок: по дороге к себе

Давным-давно жило-было наше детство с волшебниками, волками и темными лесами...

Psychologies
Билли Айлиш Билли Айлиш

Правила жизни Билли Айлиш

Esquire
Громкое дело Громкое дело

Что может быть причиной кашля

Добрые советы
6 популярных приложений, которые лишают денег и отбирают жизни 6 популярных приложений, которые лишают денег и отбирают жизни

Список из 6 мобильных приложений, которые стоит использовать с осторожностью

Популярная механика
Полет над красной пустыней Полет над красной пустыней

Инопланетная авиация возможна, вот только аппараты придется сделать специальными

Популярная механика
Какие женские пиджаки в моде осенью-2019: 10 лучших вариантов Какие женские пиджаки в моде осенью-2019: 10 лучших вариантов

Сложно придумать более универсальную одежду, чем пиджак

Cosmopolitan
Открыть в приложении