«Борьба добра против растлевающей власти денег». Как читали Толкина в Советском Союзе
Сначала советский читатель познакомился с текстами Толкина через «Хоббита», потом появились первые пробные переводы «Властелина колец», сейчас считающиеся курьезными, а в годы перестройки некоторые прозорливые почитатели сказочной вселенной могли разглядеть в словах президента США Рейгана об СССР как «империи зла» отсылки к Мордору. Esquire рассказывает, что предшествовало первому изданию Толкина в СССР и как автор эпопеи о хоббитах, эльфах и злых силах стал советским классиком.
Недавний почти вирусный всплеск интереса к местами смешной и повсеместно далекой от питер-джексоновской эстетики телеадаптации «Властелина колец» в исполнении ленинградского телевидения 1990-х как бы поставил вопрос: неужели столь удивительно, что жители СССР были знакомы с текстами Толкина?
Если приглядеться чуть внимательнее, то кроме двух телеспектаклей, «Хранителей» 1991 года и «Хоббита» 1985 года нетрудно обнаружить такой раритет, как незаконченные «Сокровища под горой» 1991 же года с Караченцовым в роли Гэндальфа. Можно полагать, что и это не единственные попытки воплощения вселенной Толкина на пленке в нашей стране в советские и постсоветские годы, о чем нам лишь предстоит однажды узнать наверняка, обнаружив в пыльном шкафу на задворках киноархива новые экранизации.
Зачем древнейший из энтов Фангорн стал обниматься с хоббитской девушкой Мэни?
То, что Толкина любили в позднем Союзе и любовь эту пронесли и дальше, понятно любому, кто когда-нибудь видел забавные игрища, на которых выкрикивались знакомые ругательства, словно бы из таверны где-то на окраине Шира, бегали люди в фольклорных одеяниях и раздавались удары деревянных мечей.
Сразу вспоминается сцена, кажется, из ранних 1990-х, виденная в одном из городских парков.
— А-а-а, здравствуй Фангорн!
— Приветствую тебя, Мэни!
Усатый мужчина в растянутых джинсах приобнял рыжеволосую девушку в цветастом сарафане и побрел дальше.
— Маша, а кто этот Фангорн?
— Здесь у нас свои имена, в жизни его зовут Гена, он, кажется, инженер-электрик...
Хоббитские игрища, возникшие в 1960-е, быстро и надолго распространились по всем городам и республикам, неся с собой предвестие любви к грядущему Братству кольца и вовлекая тысячи энтузиастов в занятное и невиданное прежде действо.
Это сейчас мы за секунду можем уличить в ошибке наивных толкинистов, которым, по воспоминаниям, было лет от 15 до 30: зачем бы древнейший из энтов Фангорн стал обниматься с по-видимому хоббитской девушкой Мэни? Но тогда это производило впечатление воплощенной сказки. Отчасти так оно и было — больше всего в Советском Союзе были знакомы именно с текстом «Хоббита», в основном называемого сказкой. Что и понятно, ведь жанр фэнтези собственно трактовался в то время как вид сказки. Обратимся к статье «Фантастика» в Краткой литературной энциклопедии 1972 года: «...Основная же масса фэнтези — особый вид лит. сказки, использующей мотивы волшебства, магии, рыцарского эпоса в сочетании с приемами реалистич. рассказа (А. Блэквуд, М. Пик, Д. Лавкрафт, Д. Толкайен)...»
Более-менее широкий читательский круг получил возможность узнать о «Хоббите» в 1969 году. В 30-м выпуске журнала «Англия», издаваемого британским правительством для Советского Союза и распространяемого в 83 главных городах, появился совсем небольшой фрагмент «Хоббита», приводимый после заметки о любимых детских книгах англичан с небольшим пояснением об авторе, одном «...из крупнейших ныне здравствующих знатоков древне-скандинавского и древне-английского языков», который «воссоздал мир северных саг: хоббит Бильбо Бэггинс, существо, не являющееся ни человеком, ни животным, хотя и очень обаятельное, пускается в путь с волшебником Гэндальфом и тринадцатью гномами, чтобы вернуть сокровища, которые хранятся далеко, за Туманными горами, в пещере дракона по имени Смог». Причем здесь же, в прелюдии, сообщалось о существовании «великолепной трилогии «Властелин колец», которая так хороша с самых разных точек зрения, что ее с удовольствием прочтет любой, от двенадцати лет и старше».
Впрочем, интеллектуалы могли знать о публикации в 1955 году «Властелина колец» уже в 1957-м — из библиографического указателя «Художественная литература и литературоведение Англии».
И вот, наконец, в 1976 году «Хоббит» издается на русском целиком. «Детская литература» выпускает 254-страничную книгу о «борьбе добра и зла и против растлевающей власти денег» тиражом сто тысяч экземпляров. Опять же читателям сообщают и о продолжении — трилогии «Властелин колец», где развивается дальнейшее повествование о жизни уже знакомых гномов, хоббитов и волшебников. В следующем году столь популярная книга будет издана уже на эстонском языке, и тоже приличным тиражом — сорок тысяч.
Толкин как объект интеллектуальных штудий
Толкин внезапно получает всенародную известность в Стране Советов, в 1978 году он удостаивается статьи в Краткой литературной энциклопедии, а в 1980-м слово «хоббит» появляется в Большом англо-русском словаре, в учебных изданиях публикуются отрывки из произведений «Толкьена», его называют представителем блистательной плеяды сказочников, по его творчеству молодые филологи защищают несколько дипломных работ, пишутся диссертации, ежегодно по всей стране выходят новые его публикации, статьи и критические отзывы о нем, в прессе ведется полемика, счета похвалам нет, наконец, начинает оформляться академическое толкиноведение.