Богатый внутренний мир: как молодые российские дизайнеры ломают наши стереотипы об интерьере
Говорят, в России нет предметного дизайна: максимум, на что мы способны, — кустарно скрестить друг с другом предметы народного промысла и все это расписать гжелью. Однако новое поколение российских дизайнеров, кажется, всерьез решило разрушить этот миф
Можно сколько угодно спорить о том, навредило ли России «импортозамещение» в сфере сельского хозяйства и в прочих важных отраслях. Но есть одна область, в которой импортозамещение реально сработало. Область маленькая в масштабах человечества, но важная для повседневной жизни человека. Это дизайн и производство предметов интерьера (и оформление интерьеров в целом). За период с 2014 года, когда многие иностранные компании, поставлявшие в Россию дизайнерскую продукцию, сдали позиции, бизнес, связанный с местным производством предметов интерьера, существенно прибавил и в объемах, и в качестве.
Звучит скучно и непонятно. Какое это имеет отношение к красивому и творческому слову «дизайн»? Дизайнеры — это же такие яркие, креативные люди (мужчины в черном, дамы в декольте), ведущие инстаграмы о свежих тенденциях в области всего, обсуждающие цвет сезона «живой коралл», делающие селфи своих лоферов и лодочек на фоне свежезалитого бетона, ездящие в Милан и Париж за вдохновением и на выставки брендовой мебели и входящие в узкий круг представителей «100 лучших в профессии». На самом деле у этой нарядной жизни, как и у всякой другой, есть жесткая экономическая основа: огромную роль в успехе дизайнерской работы играют способы добычи того, чем интерьеры наполняются, то есть материалов, мебели, светильников и аксессуаров. Дизайнеры живут не только за счет гонораров от клиентов. Многие из них получают откаты от поставщиков: некоторую мзду за то, что приводят клиента именно в этот магазин, а не в другой. Многие дизайнеры, помимо предложений по стилю и архитектурным решениям, представляют клиенту услугу «комплектации» — закупки для них всего необходимого для проекта напрямую у поставщиков, минуя розничных дилеров. Так исторически сложилось еще 20 лет назад, когда на заре формирования интерьерного рынка России и в момент экономического кризиса обе эти практики здорово «тряхнуло». Многие иностранные марки с российского рынка просто ушли, как американская сеть Crate & Barrel, например, или десятки мелких итальянских производств, чья продукция, резко подорожавшая из-за курса евро, потеряла для российского покупателя привлекательность. Однако людям, делающим в России ремонты разного уровня стоимости и качества, все равно нужны были предметы интерьера. Нижний сегмент рынка закрыли строительные магазины вроде «Леруа Мерлен» и незаменимая ИКЕА. Верхний сегмент продолжил покупать европейские бренды, несмотря на увеличение цены. А вот средний сегмент, которого в сфере дизайна интерьера становится все больше (множество проектов сегодня делается в небольших квартирах, часть из них предназначена под сдачу и делается, соответственно, достаточно экономно), нужно было чем-то комплектовать. И вот тут настал звездный час для российских мебельных производств. И, естественно, русских «предметных» дизайнеров — людей, которые проектируют именно мебель и свет, а не интерьеры в целом.
Оказалось, что за 20 лет развития интерьерного рынка в России поднакопилось значительное количество производств, которые способны выдать на-гора предметы нужного качества, в нужных количествах и с соблюдением нужных сроков. Вопрос только в том, как выглядит эта продукция и насколько она соответствует международным, скажем так, представлениям о прекрасном. И наличие приличной «материальной базы» (качественных производств) как раз и обеспечило русским предметным дизайнерам возможность развернуться.
Здесь нужно сделать небольшое отступление и пояснить, что из себя вообще представляет фигура предметного дизайнера. Это профессия на стыке искусства и инженерного дела (напоминаем, to design означает «проектировать»): дизайнер должен не только придумать красивый и удобный предмет, но и разработать вместе с производителем технологию и экономику того, как он создается. До наступления эпохи промышленного производства ни о каких «предметных дизайнерах» речи не было — были просто краснодеревщики, делавшие прекрасные штучные вещи, как великий француз Андре-Шарль Буль. Затем сначала Чиппендейл, а потом братья Тонет сделали производство мебели массовым, но их имена были лишь обозначением бренда, но не авторства предметов. Фигура дизайнера возникла в мебельном деле на рубеже XIX и XX веков, в эпоху ар-нуво: персонажи вроде Уильяма Морриса в Англии и Жака Эмиля Рульмана во Франции громко заявляли о своем авторском видении вещей и таким образом протестовали против обезличенного промышленного дизайна. Но, как ни парадоксально, чем более индустриальным становилось производство, тем большее значение приобретали