Шекспир в окружении Шекспиров
Более четырех с половиной веков назад, 26 апреля 1564 года, в английском городке Стратфорд-на-Эйвоне был крещен младенец по имени Уильям Шекспир. Родился он, предположительно, тремя днями ранее. Пройдет три столетия, и он станет «человеком на все времена» (эта фраза, сказанная о Томасе Море, как нельзя точнее описывает Шекспира). Его будут называть «лучшим драматургом всех времен и народов».
Свидетели Шекспира
На склоне лет мудрый И. В. фон Гёте признавался: «…Тут только начинаешь понимать, как бесконечно богат и велик Шекспир! Нет, кажется, ничего в человеческой жизни, о чем бы он умолчал, чего бы не воссоздал! И с какой легкостью и свободой!»
И добавлял, сравнивая английского мастера и своих современников: «Шекспир в серебряных чашах подает нам золотые яблоки. Изучая его творения, и мы наконец получаем серебряные чаши, но кладем в них одну картошку» (И. П. Эккерман. «Разговоры с Гёте в последние годы его жизни», 25.12.1825).
«Шекспир настолько выше всей категории превосходных писателей, насколько он выше и толпы. Он непостижимо гениален, другие – постижимо», – смиренно признавался американский философ Р. У. Эмерсон в очерке «Шекспир, или Поэт» («Представители человечества», 1850).
«…До чего изумителен Шекспир! Не могу прийти в себя, – не скрывал своего восхищения А. С. Пушкин. – Читайте Шекспира, он никогда не боится скомпрометировать своего героя, он заставляет его говорить с полнейшей непринужденностью, как в жизни» (письмо Н. Н. Раевскому-сыну, июль 1825).
Неюбилейное
Однако со временем в потоке славословий стали слышны и другие ноты. В середине XIX века американка Делия Бэкон (1811—1859) стала утверждать, что актер Уильям Шекспир не сочинил ни строчки из тех пьес, что ему якобы приписывают. В 1857 году она выпустила книгу «The Philosophy of the Plays of Shakespeare Unfolded» («Разоблачение философии пьес Шекспира»). Правда, пару лет спустя она умерла в психиатрической лечебнице, но сомнения были посеяны. Впрочем, требовалось время, чтобы они разрослись. Пока же гипотеза госпожи Бэкон была резко раскритикована и высмеяна теми, кто не имел несчастья испытать на себе прелести тогдашней «карательной медицины».
Казалось бы, все эти то ли 37, то ли 38, то ли 39 пьес, написанных Шекспиром (атрибуция нескольких произведений, приписываемых ему, разнится. – А. В.) – комедий, трагедий, исторических хроник, сказочных фантазий, помноженных на бесчисленные подражания, вариации, инсценировки, киносценарии, оперные либретто, – должны окончательно и бесповоротно растоптать малейшие ростки сомнений. Но они уцелели и за последние полтора века пышно разрослись, хотя их старательно истребляют.
Всё питает эти ростки, если внимательнее приглядеться к жизни и творчеству Шекспира. Начнем хотя бы с его биографии.
Она умещается в несколько строк. Для сравнения у Иоганна Вольфганга Гёте, жившего всего полтора века спустя, можно на протяжении нескольких десятилетий документировать едва ли не каждый день.
В самом деле, мыслимо ли такое, чтобы от «величайшего драматурга всего и вся», почитаемого еще при жизни, не осталось ни единой рукописи пьесы, ни письма, ни дневниковой страницы? Ничего, что он написал бы собственной рукой. Подобает ли «величайшему драматургу» вдобавок иметь столь жалкую биографию?
Родился в семье ремесленника. Выступал в Лондоне актером. Разжившись деньгами, вернулся в Стратфорд.
Немногие сохранившиеся документы рассказывают нам не о творческом пути писателя, а о мелких долгах и мелочных страстях. В 1600 году в Лондоне он привлек к суду Джона Клейтона из-за долга в семь фунтов. В том же году судился с Филипом Роджерсом из-за двух шиллингов. Позднее вступил в тяжбу с ним из-за солода на сумму в один фунт 15 шиллингов 10 пенсов. Наконец, в 1608 году подал жалобу на Джона Эдинбрука из-за долга в шесть фунтов.
Британский историк Хью Тревор-Ропер, специалист по XVII веку, написал для лондонской газеты «Evening Standard» неутешительный «некролог» к четырехсотлетнему юбилею Шекспира: «Никаких посмертных почестей ему не было оказано. Судя по сообщениям, дошедшим до нас, он не получил школьного образования, у него не было друзей-литераторов. Когда он умер, у него не осталось никаких книг, да и писать он не умел. Правда, было найдено шесть его подписей, но фамилия всякий раз была написана иначе, буквы в ней менялись. К тому же подписи выглядели такими корявыми, что некоторые графологи утверждали, будто рукой Шекспира водил какой-нибудь грамотей. Помимо этих каракулей, им не написано ни слога».
Обозреватель газеты констатировал: «Шекспир умер в 1616 году, и этот абзац вмещает все, что мы с уверенностью можем сказать о величайшем поэте, который когда-либо жил».
На почве этих скупых фактов и разрастаются самые пышные фантазии о том, кто действительно был автором тех пьес, что традиционно приписываются актеру Уильяму Шекспиру. Немало людей, в их числе известные писатели и литературоведы, уверены в том, что человек, не оставивший ни строчки им написанного, не мог и сочинить эти знаменитые пьесы, что столетиями не сходят со сцен крупнейших театров мира. Семена сомнений, посеянных Делией Бэкон, давно взошли, превратились в чащу самых диких гипотез и догадок.
Более полувека назад, в 1964 году, к упомянутому уже юбилею в этом царстве фантазий была произведена скрупулезная перепись «подданных». Выяснилось, что на авторство «Макбета», «Гамлета», «Отелло» и других пьес претендуют, помимо Шекспира, 57 человек, живших в Англии в елизаветинскую эпоху. На роль драматического творца примеривались чуть ли не все известные деятели того времени: английский путешественник и поэт Уолтер Рэли, пират Фрэнсис Дрейк, королева Елизавета и даже ее несчастная соперница Мария Стюарт.
Имя Анонима
Большинство этих гипотез, впрочем, не прошли проверку практикой. Они недостоверны, а то и абсурдны. С историческими фактами они зачастую расходятся во всем, кроме отдельных случайных совпадений и нарочито притянутых эпизодов.
Так что почти все эти гипотезы давно полегли на поле научных битв и споров, но некоторые выжили, и чем пристальнее мы вглядываемся в отдельные версии, тем настойчивее закрадывается догадка, что одна из них, может быть, открывает нам подлинную истину – открывает имя великого Анонима, который попытался навеки скрыться под маской Шекспира. Так вот они, претенденты на главную роль, отборная команда невероятно талантливых современников Шекспира, каждый из которых вполне мог годами дурачить публику, подсовывая стакнувшемуся с ним актеру одну пьесу за другой:
- английский философ, юрист и лорд-канцлер Фрэнсис Бэкон (1561— 1626);
- Эдуард де Вер (1550—1604), 17‑й граф Оксфорд;
- Уильям Стэнли (1561—1642), 6‑й граф Дерби;
- Роджер Меннерс (1576—1612), 5‑й граф Ратленд;
- поэт и драматург Кристофер Марло (1564—1593).
Перед сторонниками этих соперничающих между собой теорий были три одинаковые задачи. Им надлежало доказать:
- что актер Уильям Шекспир не писал пьес, которые традиционно приписываются ему, но позволял их печатать и ставить на сцене под его именем;
- что предлагаемый претендент мог написать все эти пьесы разных жанров и
- что у претендента и людей из его окружения имелись очень веские причины скрывать его авторство не только при жизни, но и после его смерти.
В одном пункте все «антистратфордианцы» (так называют противников официальной версии «Шекспир – наше всё») сходятся и помогают друг другу. Они скрупулезно собирают аргументы и факты, свидетельствующие, что необразованный актер из английской глубинки не мог додуматься до таких вот поэтических (и даже политических) откровений.
Внимательный анализ произведений «Шекспира» показывает, что их автор обладал глубокими познаниями в античной литературе. Его пьесы изобилуют историческими отсылками и мифологическими аллюзиями, свидетельствуют об отличном знании географии Италии. Что касается современности, то автор должен был хорошо знать юриспруденцию и морское дело. А еще он был великолепно знаком с придворным этикетом и порядками, заведенными при королевском дворе – так же, как (прибегнем к такому сравнению) граф Лев Николаевич Толстой блистательно знал нравы высшего света, а провинциал-разночинец Глеб Успенский – только нравы Растеряевой улицы.