Зависимость от «врага»: как образ Запада определяет российскую идентичность
В России продолжает работать еще советская модель отношения к Европе и США, построенная одновременно на чувстве превосходства и комплексе неполноценности. Возможно, возвращение к нормальности произойдет, когда власть и граждане перестанут соотносить свое благополучие или проблемы с Западом
Два главных слогана, которые запомнились из хрущевских 1960-х: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» и «Догнать и перегнать Америку за три года по производству мяса, молока и масла на душу населения». Еще раньше, в период сталинской индустриализации популярной стала фраза вождя, тоже целиком и полностью относящаяся к модели догоняющего развития: «Мы становимся страной металлической, страной автомобилизации, страной тракторизации. И когда посадим СССР на автомобиль, а мужика на трактор, пусть попробуют догнать нас почтенные капиталисты, кичащиеся своей «цивилизацией». Мы еще посмотрим, какие из стран можно «определить» в отсталые, а какие в передовые».
Советская Россия и Советский Союз строили свою идентичность на логике догоняющего развития, и маяком в этом смысле служил отнюдь не абстрактный коммунизм, а Соединенные Штаты Америки, или — шире — Запад как таковой, который, согласно шутке времен застоя, постоянно загнивал, но при это источал приятный запах.
Догоняющее сознание
Когда в России начались гайдаровские реформы, команду реформаторов обвиняли — и обвиняют до сих пор — в том, что они механически пересаживали западные институты на русскую почву. Это было не совсем так, точнее, совсем не так — «копипейст» институтов проходил более сложным образом. Но характерно само обвинение: люди советского типа, жившие в стране, где многие технологии и образцы поведения были зачастую заимствованы у Запада или даже украдены у него, смешивали с грязью людей, которые просто пытались нормализовать государство, общество и экономику имперского и социалистического типа.
Даже когда к власти пришел Путин, идея догоняющего развития не умерла, а возродилась в неформальном лозунге: «Догнать Португалию».
Победившая со временем изоляционистская доктрина и борьба с иностранными агентами обнаруживают ту же самую западноцентричность российской политики и политического дискурса. Все — в связи с Западом. Быть другими — значит, не выглядеть, как западные люди и не жить, как они. Точнее, все-таки достигать схожего успеха, но с опорой на собственные силы, насаждая суверенитет и импортозамещение.