Как СССР отменял Запад после войны
И что пришлось отменить вместе с ним
В мае 1947 года со статьи Николая Тихонова «В защиту Пушкина» началась кампания по борьбе с низкопоклонством перед Западом в советской культуре. Эта кампания отделила СССР от остального мира и продемонстрировала, что бывает, когда любое иностранное влияние рассматривается как угроза для страны.
9 мая 1947 года в газете Управления пропаганды и агитации ЦК вышла статья бывшего председателя Союза писателей Николая Тихонова «В защиту Пушкина», положившая начало борьбе с низкопоклонством в советской культуре. Формально кампания стартовала раньше — с доклада Жданова о журналах «Звезда» и «Ленинград» и плана мероприятий по пропаганде идей советского патриотизма среди населения. В последнем уже отмечалось, что у отдельных советских граждан наблюдается опасное чувство низкопоклонства перед Западом и буржуазной культурой и для борьбы с ним необходимо всеми средствами разоблачать миф о высокой культуре капиталистических стран. Но до статьи Тихонова низкопоклонство оставалось чем-то вполне туманным, а борьба с ним по большей части сводилась к протокольным заявлениям о важности патриотизма и идейном убожестве заграничного искусства. Теперь эта борьба стала обретать реальные очертания.
От кого защищал Пушкина Тихонов? Главным объектом критики была книга советского литературоведа Исаака Нусинова «Пушкин и мировая литература», посвященная западноевропейским мотивам в творчестве первого русского поэта. Тихонов заявлял, что такой подход не слишком-то патриотичен: получается, что Пушкин, а вместе с ним и вся русская литература являются лишь придатком западной литературы. Нусинов, делал вывод Тихонов, стремится доказать, что русский народ ничем не обогатил мировую культуру, а лишь сидел за партой и списывал у западных учителей. Спустя пару месяцев мысль Тихонова подхватил и развернул действующий председатель Союза писателей Александр Фадеев. Проблема Нусинова, утверждал он, не в том даже, что его интересуют заимствования, а в том, что Пушкин оказывается у него европейским поэтом. Вместо того чтобы демонстрировать рождение русского гения из освободительного духа Отечественной войны 1812 года, Нусинов доказывает, что Пушкин продолжал и углублял европейскую культуру. «Очень характерно,— заявлял Фадеев,— как Нусинов объясняет не такую широкую известность Пушкина в Европе в свое время. Он объясняет это вовсе не тем, что зазнавшаяся и невежественная Европа не видела, что происходило в это время с великой русской нацией, и поэтому наплевательски относилась к такому гению русского народа, как Пушкин. А он это объясняет тем, что Пушкин — это „европеец“, свой брат среди западноевропейских гениев, и поэтому он там не мог звучать». Для Нусинова эта «всеевропейскость» была проявлением гения Пушкина, для Фадеева именно здесь обнаруживалось низкопоклонство Нусинова, не видевшего будущего русского народа «вне путей Запада». Кампания по борьбе с низкопоклонством собственно и была попыткой свернуть с этих путей.