Шагающий город
Покидая родное место, чтобы обосноваться в новом, люди везут с собой самое главное. Одни едут налегке, желая начать с чистого листа. Другие собирают весь скарб, какой только могут унести. Жители Кируны, переезжая, решили взять с собой город. «Вокруг света» побывал в шведской Арктике и убедился, что без старого не бывает нового
В черноту наклонного туннеля я и мой спутник Фредрик Бьёркенвалль погружаемся, медленно преодолевая метр за метром. Даже время, кажется, замирает: только фосфоресцирует за окнами дорожная разметка и шуршат под колесами джипа мелкие камешки.
Внезапно из темноты выплывают причудливые машины — массивные буровые установки. Они поблескивают гладкими боками, словно киты, дрейфуют мимо нас и исчезают. Фары джипа высвечивают на стене отметку: минус 450 метров. Мы в сердце горы Кирунавары.
Во глубине лапландских руд
Одно из крупнейших в мире железорудных месторождений находится в Арктике, за полярным кругом. Добыча здесь не прекращается 365 дней в году. За сутки производят почти 75 000 тонн руды.
— Для шести Эйфелевых башен хватило бы, даже больше, — говорит Бьёркенвалль. Вот уже пятый год он работает в шведской горнодобывающей комании LKAB (LuossavaaraKiirunavaara Aktiebolag): отвечает в местном филиале за связи с общественностью. Любовь к шахте у Фредрика наследственная: его дед был бурильщиком.
Изнутри шахта напоминает скорее небольшого размера город. Здесь ловит Wi-Fi. Работают магазин спецодежды, столовая. В конференц-зале со встроенным кинотеатром крутят фильмы по истории горного дела.
— У нас тут свой микроклимат: +18 °C в любое время года. Такой оазис, — рассказывает Бьёркенвалль. — Даже если наверху мороз и метель, здесь все равно тепло…
Снег в этих широтах может идти рекордное количество месяцев: с конца августа по начало июня. Зимой температура иногда опускается до –40 °C.
Шведское месторождение — один из лидеров отрасли. На него приходится 90 % всей добываемой в Европе руды. Продукцию по железной дороге доставляют в незамерзающий норвежский Нарвик и в шведский Лулео.
В последнее время дела у LKAB, по словам Фредрика, идут хорошо. В 2018-м чистая прибыль составила 492 млн евро (в пересчете с крон). Зарплаты на шахте высокие, даже без специальных знаний за месяц можно заработать около 4500 евро. Есть лишь одно но.
«Мы зарываемся все глубже и глубже в землю. Сейчас производство ведется на отметке 1365 метров, — поясняет Фредрик. — Жила залегает под углом в 60 градусов. Из-за этого при добыче возникают пустоты. Грунт проседает. Если Кируна не переедет, шахта просто ее проглотит».
Наперегонки с шахтой
Кируна — самый северный город Швеции. От него до Кирунавары всего пара километров. Когда в 1900 году поселение только основывали, первый директор-распорядитель LKAB Яльмар Лундбум счел это место удачным: горнякам не нужно было долго добираться на работу.
По иронии судьбы теперь из-за этого решения Кируна переезжает. На колеса встает весь его исторический центр. Десятки административных и культурных зданий снимаются со своих мест: пожарная часть, медпункт, радиостанция, бывшая штаб-квартира Армии спасения. Их переносят на четыре километра восточнее.
Пример Кируны, несмотря на всю его необычность, далеко не первый в мире. Ровно столетие назад по тем же причинам — из-за железорудных разработок — перемещался город Хиббинг в Миннесоте. Тем не менее переезд Кируны, пожалуй, один из самых масштабных в современной истории. Свои дома покидают около 6000 человек, больше четверти местных жителей.
Рудник подступает к Кируне со скоростью 11 сантиметров в сутки, то есть 40 метров в год. Первые трещины на улицах появились еще в 2003-м. Если оставить все как есть, шахта «сожрет» город. Выход только один: собирать свои вещи и сниматься с места, превращаясь не то в гигантскую сороконожку, не то в «Шагающий город» Рона Херрона.
Эскиз с таким названием британец-футурист создал в 1964 году. Изобразил он при этом даже не город, а целую колонию «кочующих метрополисов», похожих на огромных майских жуков. Сверху — «надкрылья» солнечных батарей. Снизу — длинные стальные телескопические ноги, бодро переносящие города с места на место… Впрочем, от реальности архитектурная утопия Херрона ушла не так далеко.
«Кочевые» дома
— Пять километров в час. С такой скоростью отдельно взятый дом переезжает в новый центр, — говорит 41-летний Расмус Нурлинг. Хранитель местных памятников — мой чичероне по старой Кируне.
В шведскую Лапландию коренной стокгольмец перебрался весной 2018 года. По образованию Нурлинг — специалист по культурной географии: «Это почти как антропология, только с географическим уклоном». В Арктику он влюбился с первого взгляда на фьельды — бескрайнюю скандинавскую тундру. В Кируне Нурлинг занимается вопросами трансформации культурной среды.