Писатель Людмила Петрушевская и ее сын художник Федор Павлов-Андреевич

Собака.ruКультура

Легенда

Фото: Абдула Артуев. Текст: Ксения Гощицкая

На Людмиле Стефановне: юбка Dolce&Gabbana (ДЛТ). На Федоре: пиджак и брюки Gucci (ДЛТ)

Писатель Людмила Петрушевская превращает слова в плотные видимые объекты: ее пуськи бятые могут и испугать, если встретить их темной ночью в парадном. Презрев законы эстрадного жанра, в восемьдесят один год она поет и бьет чечетку с собственным кабаре в невероятных шляпах и митенках. Сын Людмилы Стефановны, художник Федор Павлов-Андреевич, превратил свое тело в арт-объект задолго до тенденции на бодипозитив. Его арт-ментор — мастер перформанса Марина Абрамович, и, что особенно ценится сейчас, Федор работает в предельно ироничном ключе. Им с легкостью удается оставаться в современном контексте, более того, все время его опережать. Мы попросили их объясниться.

Людмила Петрушевская о том, как выйти на сцену в шестьдесят девять, находить самые точные образы и носить шемизетки с драгоценными камнями

Может быть, для модного журнала мой ответ покажется неподходящим, но мне красивыми кажутся (или всегда казались) мои любимые друзья — многих из них уже нет на свете. Кого любишь, тот и красив. Мои дети, внуки и правнуки кажутся мне поразительными. Я ими любовалась в малышах и любуюсь теперь, когда они возросли. В юности я восхищалась своими красавицами подругами, я была при них некрасивой подружкой, той, с которой сидят рядом на занятиях, ходят в буфет, с которой гуляют, пока нет главного в жизни — любимого. Эта некрасивая подружка (как я) гордится своей ролью, преданно сопровождает несчастную красавицу (а красавицы часто несчастны, вот что удивительно). Эти подружки, такие как я, считают себя некрасивыми — и страшно удивляются, когда им начинают оказывать внимание. Правда, при этом рядом не должно быть той самой, той умной красавицы, иначе ничегошеньки не получится. Вот была я далеко от своей красотки Верки — и быстро вышла замуж, в двадцать лет. По безумной любви. За нищего безработного аристократа с фантастически породистой арийской внешностью, какая бывает у евреев-полукровок, за сбежавшего из военной консерватории музыканта. Который ненавидел свою валторну. А была бы моя подруга рядом, умная, красивая и справедливая, она бы этого промаха не допустила! Она, правда, вышла не за своего любимого красавчика художника, он ее почему-то подло бросил, талантливую и прекрасную, а вышла она за того последнего, кто еще оставался, кто за ней еще бегал. Так себе мальчик, сын директора малого завода, этот муж жил за ее счет и пил всю жизнь. Но мой музыкант тоже пил. И слава богу, что он меня бросил, когда я серьезно заболела. И вот вам странный мой ответ: не по хорошу мил, а по милу хорош. То есть тогда красив для тебя человек, когда ты его любишь. Тогда красива для тебя родина, когда ты ее любишь несмотря ни на что. А к киношным и светским дивам и героям я отношусь ровно как к тем, кто сидит за решеткой в зоопарке. Отмечу стать, ухоженность, блеск шкуры и черные, как накрашенные, ободки глаз. Отмечу их зависимость от клетки, из которой если судьба их освободит, то мигом и шкура обдерется, и никто ими уже не станет любоваться. А все будут их избегать. Шарахнутся в стороны, и всё. А эта клетка зачастую — такой вот модный журнал, как ваш… Миль пардон!

***

Ну да, я вышла петь на сцену в шестьдесят девять лет. Голос-то был всегда, в своем голодном детстве после войны я просила милостыню по дворам (как Эдит Пиаф, голосила под окнами). Потом пела в детдоме, потом уже в школе на всех праздниках, пела в хоре Локтева, в хоре МГУ, в оперной студии, в эстрадном театре университета. Собиралась в консерваторию — шутка ли, три октавы диапазон. Могучее меццо. Даже сейчас, в восемьдесят один год, две с половиной октавы. И до сих пор, как бы не сглазить, могу переорать народный хор и ансамбль цыган… Но в молодости, когда родился сын, а муж-физик, мой любимый Женя (это шла уже следующая жизнь), разбился в экспедиции, паралич, и начались семь лет борьбы за его жизнь, — уже было не до песен. И сынок заболел астмой, и мама сошла с ума. И Женя умер у меня на руках. И я ушла с работы, некому было сидеть с ребенком. Денег не было. Астма и хроническая пневмония у семилетнего Кирюши… Как вспомню свои ухищрения на кухне, один антрекот — это половинка на обед, половинка на ужин. Суп с кусочком мяса, с картошкой, морковкой и жареным луком. Половина антрекота с жареной картошкой на второе. Чай с сахаром. На ужин вторая половинка антрекота с картошкой и жареный черный хлеб с луком… Но всегда было очень вкусно, я знаю секреты. И сейчас очень вкусно готовлю. Но музыка всегда была в доме. Все мои трое детей учились в музыкалке. На днях рождения — это всегда их концерт и общий хор. Недавно, на моем 81-м дне рождения, выступил оркестр детей, внуков и правнуков: клавиши, две скрипки, две виолончели, барабаны, хор и хоровод «Как на наши именины» — это было на сцене Малого зала театра Маяковского. Там у меня в мае состоялась премьера спектакля «Московский хор».

***

А вот как я вышла на сцену, это почти анекдот. У меня был вечер в одном кафе в День театра. И я (всегда, с молодости, страшно боявшаяся зала — на сцене голос пропадал до писка) вдруг попросила найти мне аккомпаниатора. Дома-то в одиночестве я садилась за пианино и пела для себя по-французски песенки Эдит Пиаф, Ива Монтана, Джо Дассена. Хорошо, мне нашли пианистку. Зал набрался полный, положили доски между стульями, чтоб все уселись, но по стенам и в дверях стояла молодежь, мои студенты. И я начала петь — просто боясь до дрожи. Но вдруг увидела, что ряды зрителей начали качаться в такт. И все прошло, весь страх. Пела свободно, в свое удовольствие, как одна дома. Зал как взбесился! Орали. Но в репертуаре у меня было только четыре песенки. Однако уже осенью у меня собрался свой оркестр, я назвала его «Керосин». И пошло-поехало, я написала тексты к знаменитым шлягерам ХХ века, стала сочинять свои песенки, выпустила два диска тиражом 180 тысяч. Выступала и в Москве, и по стране, доехала до Сахалина. И в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Дании, и в Хорватии, и в Будапеште, и в Париже, в Индии, в Бразилии — всего и не упомнишь. Сейчас пригласили в Италию. Голос есть, репертуар тоже, имеются самолично украшенные шляпы в стиле начала ХХ века, дешевые, но большие кольца, шемизетки (колье вокруг шеи времен Серебряного века, вышитые собственноручно камушками и металлом), перчатки без пальцев, митенки, тоже из тех времен. Но вот с туфлями проблема: так устаешь, ведь это два часа стоя, — что иногда сбросишь их и поешь босая… Зал понимает, смеется и хлопает. Но иногда я надеваю специальные туфли с железными подковками и танцую степ, бью легкую чечетку. А последнее время сажусь со своей старой гитарой-семистрункой, чтобы спеть с залом «Аллилуйю».

***

Почему стиль Серебряного века? Я родилась в доме стиля модерн, в гостинице «Метрополь», тогда это был второй Дом Советов. Потом я жила у деда, в его комнате-библиотеке (пять тысяч книг на чужих языках, он знал одиннадцать), он был профессором-лингвистом, его теорию фонем до сих пор на кафедрах славистики изучают, это классика), а у деда мебель была вся стиля модерн. И сейчас у меня в квартире одна комната вся с мебелью того времени, как-то надарили советские «уезжанты», отправлявшиеся навсегда в эмиграцию, им не разрешали брать с собой ничего, кроме чемоданов; а какие-то кресла и старинные настольные лампы отдавали мне просто так подруги, получившие в наследство полную квартиру старой мебели… Пианино, правда, немецкое, 1930-х годов, видимо привезенное одним из наших офицеров-победителей на поезде… Солдатам такой возможности не было. А шляпы — у меня есть книга фотографий дочери Третьякова, чья галерея в Москве, она снимала дочерей и современниц, и какие там шляпы! Размером с шину «Мерседеса»! Мне до них далече. Но тенденция имеется. И, конечно, я никогда не хожу на улицу простоволосая, всегда надеваю шляпу. И летом, и зимой (в холода под шляпу повязываю шелковую или шерстяную шаль). Люди подходят, обнимают, просят со мной сфотографироваться, спрашивают: «Это вы?» Отвечаю: «Нет, это не я», а что еще скажешь? Или «Вы Петрушевская?» Все это напрягает, но меховую или вязаную шапку я надену только в сильный мороз и ближе к ночи…

***

А теперь о главном, о моих нарядах для концертов и шемизетках, о шейных украшениях. Женщина Серебряного века, как правило, носила высокие воротнички с кружевами, от ключиц до ушей. Насколько я поняла, это был камуфляж для увядающей шеи. Вообще серебряная дама была полностью закрыта, причем носила полотняный корсет на жестких швах (туда даже вставлялись тонкие гибкие палочки, не знаю, из чего) и с накладками на груди. Бюстгальтеров еще не изобрели, но изобрели турнюр, подушечку под платье сзади от поясницы, такая имитация пышного зада. Он также давал впечатление изящной талии в профиль. То есть это была паранджа полностью, кроме лица, до ушей и кистей, но на руках полагались перчатки-митенки, перчатки без пальцев, чтобы надевать дорогие кольца. Существовали также декольте, от закрытой шеи до полуоткрытой груди, это было очень сексуально, обнаженка-фрагмент. Все это завершалось невероятно высокой и широкой шляпой, массово работали модистки. Я начала петь в шестьдесят девять лет, и весь этот камуфляж (кроме корсета и турнюра) меня устраивал вполне. Сначала я паслась в швейной мастерской своего театра, МХАТа (в МХТ им. А. П.Чехова спектакли по пьесам Людмилы Петрушевской ставят с 1988 года. — Прим. ред.), у моих подружек, и там же я осуществляла свои шляпы. Помню, как Леночка Афанасьева, художник по костюмам, примерила на мне старинную шелковую юбку с четырьмя крепдешиновыми фалдами по кружности. Подумав, она подобрала две фалды слева и закрепила их на одном плече, а потом то же сделала с двумя фалдами справа. Получилось платьице, которому требовалась черная маечка с тонкими лямками. А она на мне уже была. В районе декольте Лена прикрепила треугольную, сверкающую бисером старинную вставку (Лена имела связи в девяностолетних кругах, эти дамы ее снабжали веерами, лоскутами, кружевом, лорнетками и митенками начала XХ века). И всё, на следующий день я встретилась с платьем мечты чуть ниже колен.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Открытая книга Открытая книга

Побывав в Доминиканской республике, осознаешь всю силу магического реализма

Вокруг света
Телега еды: 6 лучших гастрономических Telegram-каналов Телега еды: 6 лучших гастрономических Telegram-каналов

Forbes Life разбирается, как устроены Telegram-каналы ресторанных критиков

Forbes
Знакомые незнакомцы: насколько хорошо вы знаете своего партнера? Знакомые незнакомцы: насколько хорошо вы знаете своего партнера?

Всегда ли мы правильно оцениваем, насколько партнер открыт и честен с нами

Psychologies
Новая московская архитектура: 5 жилых домов от звездных архитекторов Новая московская архитектура: 5 жилых домов от звездных архитекторов

Пять больших новых проектов от известных архитекторов

Forbes
Хюррем, подвинься! 10 красавиц из турецких сериалов, о которых ты не знала Хюррем, подвинься! 10 красавиц из турецких сериалов, о которых ты не знала

Подборка турецких актрис, которые еще заявят о себе

Cosmopolitan
Крыма для чукчи Крыма для чукчи

Как устроена Россия, если смотреть с самой восточной ее точки

Русский репортер
Чистая планета и рабочие места для бабушек: как социальная ответственность стала бизнесом Чистая планета и рабочие места для бабушек: как социальная ответственность стала бизнесом

Как социальные предприниматели стали амбассадорами новых ценностей для бизнеса

Forbes
Большие гонки. Peugeot 5008 против Hyundai Santa Fe Большие гонки. Peugeot 5008 против Hyundai Santa Fe

Два автомобиля с двух концов света выполняют одну и ту же социальную функцию

РБК
Как пятилетняя девочка зарабатывает до $500 000 в месяц на YouTube Как пятилетняя девочка зарабатывает до $500 000 в месяц на YouTube

Пятилетней Насте Радзинской может позавидовать любой топ-менеджер

Forbes
Человек, который решил стать триллионером и жить вечно: чем известен основатель WeWork Человек, который решил стать триллионером и жить вечно: чем известен основатель WeWork

Нетипичный руководитель компании WeWork — Адам Нойманн

Forbes
Чем закончилась презентация Apple: iPhone с четырьмя камерами и много шуток Чем закончилась презентация Apple: iPhone с четырьмя камерами и много шуток

Практически все ожидания были оправданы, а утечки и слухи получили подтверждение

Популярная механика
Агенты вливания Агенты вливания

Санкции ужесточаются, но бизнес иностранных компаний в России растет

Forbes
Российские компании выплатили рекордные дивиденды. Почему это плохой сигнал для экономики? Российские компании выплатили рекордные дивиденды. Почему это плохой сигнал для экономики?

Российские компании выплатили по итогам 2018 года рекордные дивиденды

Forbes
Страх слепоты: 9 способов избежать ухудшения зрения Страх слепоты: 9 способов избежать ухудшения зрения

Для профилактики болезней глаз и снижения зрения мы делаем преступно мало

Популярная механика
Небо Сибири Небо Сибири

Они называют себя современным оператором запусков в ближний космос (стратосферу)

Популярная механика
Счастье: рецепт (не) для всех Счастье: рецепт (не) для всех

Человечество единодушно стремится быть счастливым

Psychologies
Диана Вишнева: Пример для подражания Диана Вишнева: Пример для подражания

Она уже 23 года – прима-балерина Мариинского театра и образец успешной карьеры

Cosmopolitan
Новые адреса на бьюти-карте Москвы Новые адреса на бьюти-карте Москвы

Четыре пространства, где шопинг отличается небанальностью

РБК
Триатлет из McDonald’s: почему IPO фитнес-стартапа Peloton стало одним из худших за 10 лет Триатлет из McDonald’s: почему IPO фитнес-стартапа Peloton стало одним из худших за 10 лет

Дебют Peloton на бирже оказался одним из худших в США за последние 10 лет

Forbes
«Яндекс» и ВТБ запустят сервис для неопытных инвесторов «Яндекс» и ВТБ запустят сервис для неопытных инвесторов

«Яндекс» в партнерстве с банком ВТБ запускает свой финтех-сервис

Forbes
Ничего лишнего! Ничего лишнего!

Все ли эти кухонные приспособления тебе на самом деле нужны?

Лиза
6 забытых советских и российских легковушек: ностальгия и обида 6 забытых советских и российских легковушек: ностальгия и обида

Не стоит судить об отечественном автопроме строго

Популярная механика
13 главных женщин российского частного бизнеса 13 главных женщин российского частного бизнеса

Всего 13 из 200 крупнейших российских частных компаний управляются женщинами

Forbes
Ареал обитания Ferrari Ареал обитания Ferrari

Маршрут по Италии автомобильной пролегает от Пьяченцы до Римини

Robb Report
«Он не про поиск виноватых. Он о людях»: Юрий Дудь сделал документальный фильм о трагедии в Беслане «Он не про поиск виноватых. Он о людях»: Юрий Дудь сделал документальный фильм о трагедии в Беслане

Документальный фильм «Беслан. Помни» журналиста Юрия Дудя

Forbes
Стены помогают Стены помогают

Чтобы оценить современное искусство в Петербурге, не нужно ходить в Эрмитаж

GQ
«Манускрипт Войнича»: таинственная книга на неизвестном языке «Манускрипт Войнича»: таинственная книга на неизвестном языке

Что было написано сумасшедшим средневековым алхимиком?

Популярная механика
13 советов, как справиться с одышкой 13 советов, как справиться с одышкой

Стали замечать, что периодически бывает трудно дышать?

9 месяцев
«Один умный, другой – очень умный»: почему Наталья Поклонская разводится с мужем «Один умный, другой – очень умный»: почему Наталья Поклонская разводится с мужем

Cosmo решил вспомнить историю отношений Натальи Поклонской

Cosmopolitan
Защита Риббентропа Защита Риббентропа

1 октября 1946 года Международный военный трибунал в Нюрнберге вынес приговор

Дилетант
Открыть в приложении