Писатель Людмила Петрушевская и ее сын художник Федор Павлов-Андреевич

Собака.ruКультура

Легенда

Фото: Абдула Артуев. Текст: Ксения Гощицкая

На Людмиле Стефановне: юбка Dolce&Gabbana (ДЛТ). На Федоре: пиджак и брюки Gucci (ДЛТ)

Писатель Людмила Петрушевская превращает слова в плотные видимые объекты: ее пуськи бятые могут и испугать, если встретить их темной ночью в парадном. Презрев законы эстрадного жанра, в восемьдесят один год она поет и бьет чечетку с собственным кабаре в невероятных шляпах и митенках. Сын Людмилы Стефановны, художник Федор Павлов-Андреевич, превратил свое тело в арт-объект задолго до тенденции на бодипозитив. Его арт-ментор — мастер перформанса Марина Абрамович, и, что особенно ценится сейчас, Федор работает в предельно ироничном ключе. Им с легкостью удается оставаться в современном контексте, более того, все время его опережать. Мы попросили их объясниться.

Людмила Петрушевская о том, как выйти на сцену в шестьдесят девять, находить самые точные образы и носить шемизетки с драгоценными камнями

Может быть, для модного журнала мой ответ покажется неподходящим, но мне красивыми кажутся (или всегда казались) мои любимые друзья — многих из них уже нет на свете. Кого любишь, тот и красив. Мои дети, внуки и правнуки кажутся мне поразительными. Я ими любовалась в малышах и любуюсь теперь, когда они возросли. В юности я восхищалась своими красавицами подругами, я была при них некрасивой подружкой, той, с которой сидят рядом на занятиях, ходят в буфет, с которой гуляют, пока нет главного в жизни — любимого. Эта некрасивая подружка (как я) гордится своей ролью, преданно сопровождает несчастную красавицу (а красавицы часто несчастны, вот что удивительно). Эти подружки, такие как я, считают себя некрасивыми — и страшно удивляются, когда им начинают оказывать внимание. Правда, при этом рядом не должно быть той самой, той умной красавицы, иначе ничегошеньки не получится. Вот была я далеко от своей красотки Верки — и быстро вышла замуж, в двадцать лет. По безумной любви. За нищего безработного аристократа с фантастически породистой арийской внешностью, какая бывает у евреев-полукровок, за сбежавшего из военной консерватории музыканта. Который ненавидел свою валторну. А была бы моя подруга рядом, умная, красивая и справедливая, она бы этого промаха не допустила! Она, правда, вышла не за своего любимого красавчика художника, он ее почему-то подло бросил, талантливую и прекрасную, а вышла она за того последнего, кто еще оставался, кто за ней еще бегал. Так себе мальчик, сын директора малого завода, этот муж жил за ее счет и пил всю жизнь. Но мой музыкант тоже пил. И слава богу, что он меня бросил, когда я серьезно заболела. И вот вам странный мой ответ: не по хорошу мил, а по милу хорош. То есть тогда красив для тебя человек, когда ты его любишь. Тогда красива для тебя родина, когда ты ее любишь несмотря ни на что. А к киношным и светским дивам и героям я отношусь ровно как к тем, кто сидит за решеткой в зоопарке. Отмечу стать, ухоженность, блеск шкуры и черные, как накрашенные, ободки глаз. Отмечу их зависимость от клетки, из которой если судьба их освободит, то мигом и шкура обдерется, и никто ими уже не станет любоваться. А все будут их избегать. Шарахнутся в стороны, и всё. А эта клетка зачастую — такой вот модный журнал, как ваш… Миль пардон!

***

Ну да, я вышла петь на сцену в шестьдесят девять лет. Голос-то был всегда, в своем голодном детстве после войны я просила милостыню по дворам (как Эдит Пиаф, голосила под окнами). Потом пела в детдоме, потом уже в школе на всех праздниках, пела в хоре Локтева, в хоре МГУ, в оперной студии, в эстрадном театре университета. Собиралась в консерваторию — шутка ли, три октавы диапазон. Могучее меццо. Даже сейчас, в восемьдесят один год, две с половиной октавы. И до сих пор, как бы не сглазить, могу переорать народный хор и ансамбль цыган… Но в молодости, когда родился сын, а муж-физик, мой любимый Женя (это шла уже следующая жизнь), разбился в экспедиции, паралич, и начались семь лет борьбы за его жизнь, — уже было не до песен. И сынок заболел астмой, и мама сошла с ума. И Женя умер у меня на руках. И я ушла с работы, некому было сидеть с ребенком. Денег не было. Астма и хроническая пневмония у семилетнего Кирюши… Как вспомню свои ухищрения на кухне, один антрекот — это половинка на обед, половинка на ужин. Суп с кусочком мяса, с картошкой, морковкой и жареным луком. Половина антрекота с жареной картошкой на второе. Чай с сахаром. На ужин вторая половинка антрекота с картошкой и жареный черный хлеб с луком… Но всегда было очень вкусно, я знаю секреты. И сейчас очень вкусно готовлю. Но музыка всегда была в доме. Все мои трое детей учились в музыкалке. На днях рождения — это всегда их концерт и общий хор. Недавно, на моем 81-м дне рождения, выступил оркестр детей, внуков и правнуков: клавиши, две скрипки, две виолончели, барабаны, хор и хоровод «Как на наши именины» — это было на сцене Малого зала театра Маяковского. Там у меня в мае состоялась премьера спектакля «Московский хор».

***

А вот как я вышла на сцену, это почти анекдот. У меня был вечер в одном кафе в День театра. И я (всегда, с молодости, страшно боявшаяся зала — на сцене голос пропадал до писка) вдруг попросила найти мне аккомпаниатора. Дома-то в одиночестве я садилась за пианино и пела для себя по-французски песенки Эдит Пиаф, Ива Монтана, Джо Дассена. Хорошо, мне нашли пианистку. Зал набрался полный, положили доски между стульями, чтоб все уселись, но по стенам и в дверях стояла молодежь, мои студенты. И я начала петь — просто боясь до дрожи. Но вдруг увидела, что ряды зрителей начали качаться в такт. И все прошло, весь страх. Пела свободно, в свое удовольствие, как одна дома. Зал как взбесился! Орали. Но в репертуаре у меня было только четыре песенки. Однако уже осенью у меня собрался свой оркестр, я назвала его «Керосин». И пошло-поехало, я написала тексты к знаменитым шлягерам ХХ века, стала сочинять свои песенки, выпустила два диска тиражом 180 тысяч. Выступала и в Москве, и по стране, доехала до Сахалина. И в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Дании, и в Хорватии, и в Будапеште, и в Париже, в Индии, в Бразилии — всего и не упомнишь. Сейчас пригласили в Италию. Голос есть, репертуар тоже, имеются самолично украшенные шляпы в стиле начала ХХ века, дешевые, но большие кольца, шемизетки (колье вокруг шеи времен Серебряного века, вышитые собственноручно камушками и металлом), перчатки без пальцев, митенки, тоже из тех времен. Но вот с туфлями проблема: так устаешь, ведь это два часа стоя, — что иногда сбросишь их и поешь босая… Зал понимает, смеется и хлопает. Но иногда я надеваю специальные туфли с железными подковками и танцую степ, бью легкую чечетку. А последнее время сажусь со своей старой гитарой-семистрункой, чтобы спеть с залом «Аллилуйю».

***

Почему стиль Серебряного века? Я родилась в доме стиля модерн, в гостинице «Метрополь», тогда это был второй Дом Советов. Потом я жила у деда, в его комнате-библиотеке (пять тысяч книг на чужих языках, он знал одиннадцать), он был профессором-лингвистом, его теорию фонем до сих пор на кафедрах славистики изучают, это классика), а у деда мебель была вся стиля модерн. И сейчас у меня в квартире одна комната вся с мебелью того времени, как-то надарили советские «уезжанты», отправлявшиеся навсегда в эмиграцию, им не разрешали брать с собой ничего, кроме чемоданов; а какие-то кресла и старинные настольные лампы отдавали мне просто так подруги, получившие в наследство полную квартиру старой мебели… Пианино, правда, немецкое, 1930-х годов, видимо привезенное одним из наших офицеров-победителей на поезде… Солдатам такой возможности не было. А шляпы — у меня есть книга фотографий дочери Третьякова, чья галерея в Москве, она снимала дочерей и современниц, и какие там шляпы! Размером с шину «Мерседеса»! Мне до них далече. Но тенденция имеется. И, конечно, я никогда не хожу на улицу простоволосая, всегда надеваю шляпу. И летом, и зимой (в холода под шляпу повязываю шелковую или шерстяную шаль). Люди подходят, обнимают, просят со мной сфотографироваться, спрашивают: «Это вы?» Отвечаю: «Нет, это не я», а что еще скажешь? Или «Вы Петрушевская?» Все это напрягает, но меховую или вязаную шапку я надену только в сильный мороз и ближе к ночи…

***

А теперь о главном, о моих нарядах для концертов и шемизетках, о шейных украшениях. Женщина Серебряного века, как правило, носила высокие воротнички с кружевами, от ключиц до ушей. Насколько я поняла, это был камуфляж для увядающей шеи. Вообще серебряная дама была полностью закрыта, причем носила полотняный корсет на жестких швах (туда даже вставлялись тонкие гибкие палочки, не знаю, из чего) и с накладками на груди. Бюстгальтеров еще не изобрели, но изобрели турнюр, подушечку под платье сзади от поясницы, такая имитация пышного зада. Он также давал впечатление изящной талии в профиль. То есть это была паранджа полностью, кроме лица, до ушей и кистей, но на руках полагались перчатки-митенки, перчатки без пальцев, чтобы надевать дорогие кольца. Существовали также декольте, от закрытой шеи до полуоткрытой груди, это было очень сексуально, обнаженка-фрагмент. Все это завершалось невероятно высокой и широкой шляпой, массово работали модистки. Я начала петь в шестьдесят девять лет, и весь этот камуфляж (кроме корсета и турнюра) меня устраивал вполне. Сначала я паслась в швейной мастерской своего театра, МХАТа (в МХТ им. А. П.Чехова спектакли по пьесам Людмилы Петрушевской ставят с 1988 года. — Прим. ред.), у моих подружек, и там же я осуществляла свои шляпы. Помню, как Леночка Афанасьева, художник по костюмам, примерила на мне старинную шелковую юбку с четырьмя крепдешиновыми фалдами по кружности. Подумав, она подобрала две фалды слева и закрепила их на одном плече, а потом то же сделала с двумя фалдами справа. Получилось платьице, которому требовалась черная маечка с тонкими лямками. А она на мне уже была. В районе декольте Лена прикрепила треугольную, сверкающую бисером старинную вставку (Лена имела связи в девяностолетних кругах, эти дамы ее снабжали веерами, лоскутами, кружевом, лорнетками и митенками начала XХ века). И всё, на следующий день я встретилась с платьем мечты чуть ниже колен.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Евгения Брик: «Получить предложение сыграть в фильме мужа – большая честь для меня» Евгения Брик: «Получить предложение сыграть в фильме мужа – большая честь для меня»

5 сентября на экраны выходит драма «Одесса» Валерия Тодоровского

Grazia
ТОП-5 проекторов для домашнего кинотеатра с наилучшим качеством изображения ТОП-5 проекторов для домашнего кинотеатра с наилучшим качеством изображения

5 моделей Full HD и 4К разрешений, которые отлично подойдут для дома

CHIP
Актер года: Павел Деревянко Актер года: Павел Деревянко

Образ коррумпированного мэра в сериале «Домашний арест» попал в резонанс

GQ
Греф, его гуру и хвост кенгуру: почему мы обречены на трансформацию Греф, его гуру и хвост кенгуру: почему мы обречены на трансформацию

Михаил Ляховицкий о том, что раньше люди легко обходились без личностного роста

Forbes
«Нас называют «форбсята» и «форбсихи»: Тата Карапетян о новом поколении наследников, отношениях в семье и битве за авторитет «Нас называют «форбсята» и «форбсихи»: Тата Карапетян о новом поколении наследников, отношениях в семье и битве за авторитет

О ней принято говорить: «Дочь Самвела Карапетяна, 29-го в списке Forbes»

Forbes
Разворот по команде президента. Почему суды начали отпускать бизнесменов? Разворот по команде президента. Почему суды начали отпускать бизнесменов?

Какие меры необходимы, чтобы ослабить давление на бизнес?

Forbes
Нефть, петроглифы, ветер: зачем ехать на Апшеронский полуостров Нефть, петроглифы, ветер: зачем ехать на Апшеронский полуостров

По просьбе «РБК Стиль» журналист Ирина Рубанова съездила в Азербайджан

РБК
Исследовательница измен смотрит сериал «Почему женщины убивают» — и рассказывает, как изменяют в России Исследовательница измен смотрит сериал «Почему женщины убивают» — и рассказывает, как изменяют в России

Почему в России разваливаются браки

Esquire
«С ним хочется быть кошечкой»: Лобода рассказала Собчак о любви к Линдеманну «С ним хочется быть кошечкой»: Лобода рассказала Собчак о любви к Линдеманну

Исполнительница хита «Суперзвезда» встретилась с супругой Константина Богомолова

Cosmopolitan
Как выбрать аккумулятор для автомобиля: советы Как выбрать аккумулятор для автомобиля: советы

Рано или поздно каждый владелец машины сталкивается с необходимостью замены АКБ

Популярная механика
Неделя потребления: благотворительный забег с Clarins, Wheely покоряет Париж, Salvatore Ferragamo выпускает новые туфли Неделя потребления: благотворительный забег с Clarins, Wheely покоряет Париж, Salvatore Ferragamo выпускает новые туфли

Главные события недели

Forbes
Кто такой Хидэо Кодзима и почему он — гений Кто такой Хидэо Кодзима и почему он — гений

Почему Хидэо Кодзиму так любят в России

РБК
Терпение и труд Терпение и труд

Шведский фотограф Калле Густафссон сам реконструировал деревянный летний домик

AD
Энергия из мусора: как экс-президент «Открытия» будет курировать многомиллиардные проекты в ВЭБе Энергия из мусора: как экс-президент «Открытия» будет курировать многомиллиардные проекты в ВЭБе

Известный финансист Рубен Аганбегян теперь строит карьеру в ВЭБе

Forbes
Жить в согласии со своим телом Жить в согласии со своим телом

Где проходит грань между адекватными нагрузками и нездоровым увлечением спортом?

Psychologies
Фрагмент романа Алекса Хейли Фрагмент романа Алекса Хейли

В октябре в издательстве «Бомбора» выходит роман «Корни» Алекса Хейли

Esquire
«Я пытаюсь поймать за хвост безрассудство молодости»: Уилл Смит о новом фильме «Гемини» и лучшем времени своей жизни «Я пытаюсь поймать за хвост безрассудство молодости»: Уилл Смит о новом фильме «Гемини» и лучшем времени своей жизни

10 октября в российский прокат выходит фантастический боевик «Гемини»

Forbes
Широкие жесты – узкий бюджет Широкие жесты – узкий бюджет

Из-за шикарного букета от мужа вы опять не сможете дотянуть до зарплаты

Лиза
Где учится американская бизнес-элита. Рейтинг лучших программ MBA в США Где учится американская бизнес-элита. Рейтинг лучших программ MBA в США

Популярность программ MBA в американских бизнес-школах снижается

Forbes
«Со всех списывают по 50 тысяч». Водители жалуются на ДТП-фантомы «Со всех списывают по 50 тысяч». Водители жалуются на ДТП-фантомы

Водители начали массово жаловаться на оформляющих фейковые ДТП мошенников

РБК
Пекарь из Бермео: как Михаил Кожухов разгадал загадку Страны Басков Пекарь из Бермео: как Михаил Кожухов разгадал загадку Страны Басков

Все секреты Страны Басков от философствующего пекаря Педро

Forbes
Ее светлость Ее светлость

Эрика проделала длинный путь из закарпатской деревушки до этой волнующей обложки

Maxim
«Пока смерть не разлучит нас»: что нужно знать о многолетних отношениях «Пока смерть не разлучит нас»: что нужно знать о многолетних отношениях

Как меняются отношения со временем и как не столкнуться с разочарованием

Psychologies
Как расположить к себе людей без хитростей и манипуляций Как расположить к себе людей без хитростей и манипуляций

Как легко сходиться с людьми и поддерживать со всеми дружеские отношения

Psychologies
Как поддержать первоклассника: разговор по душам Как поддержать первоклассника: разговор по душам

Ребенок пошел в школу. Для него это сложный переходный период

Psychologies
Фонд Богуславского заработал на IPO Datadog около $800 млн Фонд Богуславского заработал на IPO Datadog около $800 млн

Софтверная компания Datadog триумфально вышла на IPO на бирже Nasdaq

Forbes
Босс отверг твою классную идею? Советуем сказать ему эти 3 волшебных фразы Босс отверг твою классную идею? Советуем сказать ему эти 3 волшебных фразы

В идеальном мире начальник всегда в восторге от твоих идей, а в реальном — нет

Playboy
Артем Горохов, 19 лет, Хабаровск Артем Горохов, 19 лет, Хабаровск

Лица поколения двадцатилетних: Артем Горохов, который опроверг учебник биологии

Esquire
Вояж на батарейках Вояж на батарейках

Долго ли нам осталось ждать пришествия электрической авиации?

Популярная механика
Особая миссия Особая миссия

Супермодель Кендалл Дженнер поговорила о моде, лошадях и своих иконах стиля

Grazia
Открыть в приложении